Ответный удар - Йон Колфер

– А у этой штуки есть передачи? – спросил гном. – Я думал, это корыто работает автоматически.

– Некоторые пилоты предпочитают пользоваться ручным переключением передач. Понимаю, несколько старомодно, но обеспечивает большую манёвренность на виражах. Кстати, вот ещё что: тебе совсем не обязательно было устраивать газовую атаку, болтаясь на канате, – в оружейном сейфе полно гранат шокового действия.

– А здесь и сейф есть? Передачи и сейфы. Кто бы мог подумать!

Дворецки произвёл медосмотр своего хозяина.

– Судя по всему, вы в полном порядке, – сказал он, положив тяжёлую ладонь на грудь Артемиса. – Как я вижу, Элфи привела в порядок ваши ребра.

Артемис пребывал в некотором оцепенении. Сейчас, когда непосредственная опасность осталась позади, у него впервые появилось время поразмыслить над тем, что произошло за этот день. Сколько раз можно чудом избегать гибели в течение всего одних суток? Пожалуй, искушать судьбы и дальше рискованно…

– Дворецки, скажи, – прошептал Артемис так тихо, чтобы его слышал только телохранитель, – все это происходит на самом деле или у меня галлюцинации?

Он и сам сразу же понял, что задал нелепый вопрос. Если все происходящее – игра воображения, то и телохранитель ему тоже мерещится.

– Дворецки, я отказался от золота, – продолжил Артемис, все ещё не понимая, как он решился на столь щедрый жест. – Я. Я отказался от золота…

Дворецки улыбнулся, скорее по-дружески, чем как телохранитель.

– Это нисколько не удивляет меня. Ещё до стирания памяти у вас появилась склонность к бескорыстию.

Артемис нахмурился.

– Ты сказал бы именно это, если бы был частью галлюцинации.

Мульч, который подслушивал их разговор, не удержался и встрял:

– Ты уловил запах того, чем я сразил троллей? Неужели ты думаешь, что такая вонь может пригрезиться?

Элфи запустила двигатели.

– Держитесь крепче, – сказала она через плечо. – Пора улетать. Датчики засекли шаттлы – они так и снуют по туннелям в окрестностях. Нас разыскивает полиция. Нужно спрятаться в каком-нибудь месте, которого нет на картах…

Элфи коснулась ручки газа, и шаттл плавно оторвался от земли. Если бы не иллюминаторы, пассажиры вообще не заметили бы взлёта.

Дворецки толкнул Мульча локтем в бок.

– Ты видел? Вот это взлёт. Когда ты хоть чему-нибудь научишься?

Гном обиделся.

– Что я должен совершить, чтобы завоевать хоть малейшее уважение? Я только что спас вас всех от верной гибели, и что я слышу? Одни только оскорбления!

Дворецки рассмеялся.

– Ладно тебе, мой маленький друг. Приношу свои извинения. Мы все обязаны тебе жизнью, и я этого никогда не забуду.

Артемис с любопытством следил за их разговором.

– Дворецки, по твоим словам можно сделать вывод, что ты все помнишь. Если на минуту допустить, что все происходит на самом деле, значит, ты каким-то образом освежил свою память. Может быть, я что-то оставил?

Дворецки достал из кармана компьютерный диск.

– Да, Артемис. На этом диске было записано сообщение для меня. Для себя вы тоже оставили сообщение.

Артемис взял у него диск.

– Наконец-то, – сказал он. – Наконец-то я слышу разумные слова.

В кормовой части шаттла Артемис обнаружил небольшой санузел. Туалетом можно было пользоваться только в крайних случаях: унитаз представлял собой сиденье, сделанное из какого-то губчатого материала, который, по словам Мульча, разлагал на молекулы любые проходящие сквозь него продукты жизнедеятельности. Артемис решил, что убедится в чудесных свойствах фильтра как-нибудь в другой раз, и устроился на небольшой скамейке рядом с иллюминатором.

На стене висел плазменный экран – вероятно, для того, чтобы не было скучно отправлять естественные надобности. Ему нужно было только вставить компьютерный диск в паз под экраном, чтобы вернуть воспоминания о волшебном народце. Целый новый мир. Вернее, старый…

Артемис покрутил диск между большим и указательным пальцем. С точки зрения психологии, вставить диск в компьютер – значит, признать, что происходящее не является галлюцинацией. Если же на самом деле он, Артемис Фаул, находится во власти разыгравшегося воображения, то такой шаг только осложнит его проблемы с психикой. Однако если он не станет рисковать, может развязаться война между видами. Столкновение между миром людей и миром волшебного народца.

«Как на моем месте поступил бы отец?» – задал себе вопрос Артемис.

Он вставил диск в компьютер.

На рабочем столе появились два файла, отмеченные трехмерными анимационными иконками, которые явно совсем недавно были добавлены в операционную систему компьютера. Там же появились два ярлыка с названиями файлов на английском и гномьем языке. Артемис выделил свой файл, коснувшись пальцем его иконки на прозрачном покрытии экрана. Иконка стала оранжевой и засветилась, потом развернулась во весь экран. Артемис увидел самого себя за столом в кабинете особняка Фаулов.

– Приветствую тебя, – сказал Артемис с экрана. – Очень рад, что ты меня видишь. Несомневаюсь, какое-то время ты не слышал разумных слов.

Настоящий Артемис улыбнулся.

– Правильно.

– Я специально выдержал паузу, чтобы дать тебе возможность ответить, – сказал экранный Артемис, – и поддержать разговор. Больше пауз не будет, так как время весьма ограничено. Капитан Малой сейчас находится внизу, разговаривает с Джульеттой, но с минуты на минуту, без сомнения, поднимется навестить меня. Скоро мы вылетаем в Чикаго, чтобы разобраться с мистером Ионом Спиро, который кое-что у меня украл. Помощь волшебного народца заключается в том, что у меня потом сотрут память. Все воспоминания о подземных жителях будут стёрты безвозвратно, если, конечно, я не оставлю сообщение самому себе, чтобы в будущем стимулировать восстановление памяти. Вот это сообщение. Следующие видеозаписи иллюстрируют мою связь с волшебным народцем. Надеюсь, эта информация заставит работать клетки моего гениального мозга.

Артемис потёр лоб. В памяти все ещё возникали расплывчатые загадочные образы.

Судя по всему, мозг был готов заставить клетки работать. Осталось только найти нужный стимул.

– В заключение, – сказал Артемис с экрана, – я хотел бы пожелать тебе, то есть себе, удачи. С возвращением!

Следующий час пролетел как одно мгновение. Возникавшие на экране образы занимали свободное пространство в сознании Артемиса. Каждое воспоминание не вызывало сомнений, стоило только Артемису его проанализировать.

«Конечно, – думал он, – это все объясняет. Я вставил в глаза зеркальные контактные линзы, чтобы иметь возможность врать подземным жителям и скрыть существование журнала. Я исправил ордер на арест Мульча Рытвинга, чтобы он смог вернуть мне диск. Дворецки выглядит постаревшим, потому что действительно постарел – волшебное исцеление в Лондоне спасло ему жизнь, но добавило пятнадцать лет к его истинному возрасту».

Но были и такие воспоминания, которые не вызывали гордости.

«Я похитил капитана Малой. Заключил её под стражу. Как я мог так поступить?»

Отрицать происходящее бессмысленно. Все – правда. Все, что он видел своими глазами, было на самом деле. Волшебный народец существует, и в течение двух лет Артемис нередко имел с ним дело. Миллионы образов возникали в его сознании, восстанавливали электрические цепи в мозгу. Они мелькали перед глазами, создавая поразительные по красоте картины, от которых захватывало дух. Менее развитый мозг, возможно, был бы истощён таким испытанием, но Артемис был в восторге.

«Теперь я знаю все, – думал он. – Однажды я уже одолел Кобой, одержу победу и на этот раз». Его решимость поддерживалась печалью. «Майор Крут погиб. И виновата в этом Кобой. Если бы не она, Джулиус и теперь бы ещё служил своему народцу».

Артемис знал об этом и раньше, но теперь эти знания наполнились особым смыслом.

Была ещё одна мысль, более настойчивая, чем другие. Она накатывалась на его мозг, как цунами.

«У меня есть друзья? – думал Артемис Фаул И. – Да, теперь у меня есть друзья».

Артемис вышел из санузла другим человеком. Физически он оставался потрёпанным, усталым и побитым, но в сердце был готов ко всему. Если бы на борту шаттла в эту минуту были специалисты по языку жестов, они увидели бы расправленные плечи и открытые ладони и сделали бы вывод, что это (с точки зрения психологии) был более заслуживающий доверия человек, чем тот, что час назад вошёл в туалет.

Шаттл остановился во вспомогательной шахте, подальше от наезженных маршрутов, и его пассажиры собрались за столом в кают-компании. Были открыты и с аппетитом съедены хранившиеся на борту полицейского шаттла сухие пайки. Самая большая гора пакетов из фольги выросла перед Мульчем Рытвингом. Мульч бросил взгляд на Артемиса и мгновенно заметил произошедшие в мальчике перемены.