Оазис - Дарья Проценко

— Арье, почему ты сомневаешься? Я, глядя на тебя, тоже начинаю сомневаться! Так нельзя! У нас все получится!

— Да знаю я! Просто почему-то страшно вступить на этот путь. Действовать надо быстро, а я так боюсь ошибиться…

— Ну, пока ты еще ничего и не сделала. Давай-ка, лучше оденься попроще. В Ай-Румай все равно надо заходить не рассказывая направо-налево, кто ты такая… Почему-то мне кажется, что твоя воительница далеко не последняя женщина в оазисе…

— Это уж точно.

Я надела серую рубаху, сняла кольца и фамильную цепь. Образ дополнили походные штаны и моя безликая сумка. И я в который раз порадовалась своей нелюбви к излишней роскоши. Отец тоже был одет по-походному. Только его кафтан мы убрали и потому что в нем жарко и потому что теперь, чтобы не привлекать к себе внимания он должен выглядеть хуже, чем я.

Потом мы пару часов поспали, после чего вылетели в сторону Ай-Румай. Хорошо, что метка исправно работала.

Всю ночь меня никто не беспокоил, мне даже удалось поспать. Наутро меня разбудили слуги.

— Господин! Просыпайтесь, госпожа сейчас навестит вас. Вам нужно одеться.

Одежду мне принесли. Белые шелковые шаровары и безрукавку. Я безропотно оделся. Слуги уже почти закончили укладывать мои волосы, когда вошла госпожа…

Она была не одна, за ее правым плечом маячил высокий, крупный мужчина старше меня. В моей гостиной сразу стало тесно, а я вчера даже не обратил внимания, какие здесь низкие потолки…

Госпожа махнула рукой слугам, и они, низко кланяясь, покинули мои покои.

— Лельмаалат! — резко сказала она, я с трудом удержался, чтобы не вздрогнуть. — Я вижу, ты устроился. Тебе тут нравится?

Я смиренно наклонил голову.

— Конечно, госпожа, я благодарю вас за заботу обо мне и за ваше внимание.

— Хорошо! Меня зовут Тагирас, я Воительница по волшебству Оазиса Ай-Румай, но ты можешь обращаться ко мне только 'госпожа'. Возможно, потом, я разрешу тебе называть меня по имени, но это право ты еще должен заслужить… Ты будешь стараться?

— Конечно, госпожа. — Я так и стоял с опущенной головой. Все как учили.

— Это мой наложник. Асазваал Азор. Я сейчас оставлю его с тобой. Можешь с ним поговорить. Он тебя всему научит и все расскажет. Асазваал?!

— Да, госпожа Тагирас?!

— Ты все понял?

— Конечно, госпожа.

— Ладно, тогда я ухожу. Асаз, потом зайдешь ко мне.

Он молча поклонился. И Воительница по волшебству Тагирас, которую я мог называть только 'госпожой' покинула нас, легко прикрыв за собой дверь. А мы с Асазваалом молча стояли и изучающее смотрели друг на друга.

В Ай-Румай мы попали еще до полудня. Отец опустился на границе зелени и песка и стал человеком. Пригороды оазиса, где жила беднота, напоминали степь. Деревья тут не росли, но то тут, то там виднелись дыры в земле закрытые каменными плитами. Отец объяснил, что это входы в жилье бедных, тех, у кого нет магии или денег на волшебство, чтобы поддерживать в жилище нормальную температуру. Под землей прохладнее. Он рассказал, что там целая сеть ходов, и что практически из любого места пригорода можно попасть в центральную часть оазиса, на базар, например, только дорог ведущих туда под землей не так много.

Ай-Румай был открытым городом, и вопросов на воротах к нам не возникло. По пути я была предельно внимательна. Нельзя все время полагаться на отца, а уже сейчас присматривать пути к отступлению, если вдруг придется бежать отсюда с Лельмаалатом. Оазис был богатым и густонаселенным. Гораздо крупнее Курмула. Над центральной частью волшебницы оазиса поддерживали полог, защищающий от дневной жары, поэтому здесь было многолюдно, и торговля кипела вовсю. Хотя одеты мы были не по дагайрской моде, внимания на нас никто не обращал. Мы же остановились только один раз, когда я купила карту Дагайры и Ай-Румай, и обратилась к отряду стражниц, чтобы спросить дорогу к дому госпожи Миритис Айтис. Это имя они знали, но я не стала уточнять, чем знаменита моя тетка. Сама у нее спрошу. Но, судя по всему, отношение к ней было уважительным, потому что стражницы с удовольствием показали на карте куда нам нужно идти.

Идти оказалось недалеко. И через полчаса мы уже стучались в изящные кованые ворота.

Асазваал Азор заговорил первым. С пренебрежением.

— Ты слишком красив. И я не допущу, чтобы ты пустынной змейкой вполз в ее сердце!

А это было очень и очень плохо… Женщинам Дагайры было выгодно, чтобы мужчины занимались гаремными интригами и не помышляли ни о чем другом. Я об интригах даже знал, но не имел ни малейшего желания в них участвовать. Поэтому с Асазваалом мы общего языка найти не сможем. Он изначально настроен против всех мужчин, к которым его госпожа может проявить расположение. Ему нельзя показывать, что я его соперник, иначе его отношение сможет серьезно осложнить ситуацию. Вполне допускаю, что в его руках достаточно власти, чтобы препятствовать моим передвижениям и рушить мои планы. Раз она сама его ко мне привела, то он явно доверенный наложник. А его, судя по всему, еще гложет то, что мужем ему не стать. Его имя 'Асазваал' говорило о неблагородном происхождении, а воительницы никогда не выходили замуж за простолюдинов. Может, он и вправду ее любит, и для него провести всю жизнь у ее ног — предел мечтаний… Или это просто честолюбие, доведенное до абсолюта… Хочет быть тем, кем никогда не сможет… В любом случае, с ним надо быть осторожнее. Жаль только на свою сторону я его перетянуть не смогу, потому что он фанатично предан госпоже…

Судя по тому, что она велела ему потом зайти к ней, то от него ждут подробного отчета о нашей беседе с его собственными выводами. Значит, надо и усыпить его бдительность и создать образ, этакого наивного дракона, впервые открывшего для себя дружбу и любовь… И добавить чуточку лести. Все мужчины падки на лесть.

— Уважаемый Асазваал, я думаю, что я не иду ни в какое сравнение с Вами… Я провинциальный дракон, вырос на границе Дагайры, и мои успехи в Оазисе Курмула оставляют желать лучшего…

— Я надеюсь, — высокомерно заявил тот, — что именно так ты и будешь думать в дальнейшем. Я расскажу тебе о порядках, принятых в этом доме. И готов допустить тебя в постель госпожи, но не смей даже думать о том, чтобы отнимать хотя бы малейшую часть ее досуга.

— О! Я ни на что не претендую. Я прекрасно понимаю свое положение, меня учили угождать и служить. И если Вы являетесь выразителем воли госпожи, я буду с удовольствием служить Вам! — Я склонил перед ним голову, чтобы он не видел эмоциональный блеск моих глаз.

— Не думай, что я сразу начну тебе доверять. Чтобы заслужить мое расположение, а уж тем более расположение госпожи, тебе придется сильно постараться. Но я буду милостив. Пока ты еще ничем меня не расстроил.

Я молча стоял перед ним и теребил пуговицы на безрукавке, пытаясь таким образом показать мое смущение. Он тем временем обошел вокруг меня, коснулся волос, пощупал мышцы на руках, и произнес:

— Хорошо, я доволен, что мы договорились. Пока ты сидишь здесь. Никуда не высовываешься. Впрочем, разрешаю один раз сходить к госпоже. Чтобы не вызвать с ее стороны интерес ты должен проявлять покорность и навязчивость. Я надеюсь, ты будешь достаточно убедителен, чтобы она больше не думала о тебе. Я очень рад, что ей не пришлось за тебя бороться в Оазисе, поэтому не рассчитывай, что будешь представлять для нее ценность.

Хорошо, что он не заметил, как я сжал кулаки. Хорошо, что я умею сдерживаться. Хорошо для него, что мне нужна информация, и я готов потерпеть. Хорошо, что пока наши планы совпадают. Мне тоже ой как не хочется привлечь к себе внимание госпожи, а хуже того заинтересовать ее.

— Ты все понял?

— Да, Асазваал.

— Отлично, — он милостиво похлопал меня по плечу. — Сейчас я пришлю слуг, и тебе принесут поесть. Обедать ты будешь здесь. Госпожа пока не будет приглашать тебя к трапезе. Я умею развлечь ее беседой. В гардеробной много одежды, перебирай тряпки, я знаю, вы воспитанники это любите.

— О, да! — Я попытался придать своему голосу восторг. — А украшения у меня будут?

— Можешь пользоваться своими. На встречи с госпожой и балы тебя будут наряжать, и только посмей ослушаться и самому заняться своим туалетом. Впрочем, нарядов на выбор у тебя много. Умеешь красиво одеваться?

— Да. Нас этому учили.

— Хорошо. Если тебе чего-то нужно за дверью стоит слуга. Можешь к нему обращаться. И поскольку ты из благородных даже приказывать. Но, я надеюсь, ты понимаешь, что за неправильные или неразумные приказы ты будешь наказан.

— Да, Асазваал.

— Я тобой доволен. Вечером зайду. Посмотрю, как ты освоился. Не забудь зайти к госпоже.

И Асазваал, еще раз окинув меня критическим взглядом, вышел.

Миритис Айтис дома не было. Но нас пустили, как только я заявила, что я ее племянница. Слуги в этом доме были улыбчивыми и исполнительными. С ненавязчивой заботой проводили нас с отцом в дом, усадили на мягкие диваны, принесли фрукты и питье. Мы с папой молчали, наслаждаясь прохладой гостиной и потягивая лимонад. Отец с интересом озирался. Насколько я поняла, это был не их фамильный дом, а владения Миритис. Но, похоже, ему тут нравилось. Даже странно, что у нас во Дворце в Аэрте он не пытался воссоздать дагайрскую обстановку…