Рапсодия: Дитя крови - Элизабет Хэйдон

9

АКМЕД ПРОСНУЛСЯ в темноте, пытаясь прогнать остатки сна, заполнившего его сознание. Он сразу понял, что Грунтор тоже не спит. Сержант в оцепенении уставился на девушку, которая металась и стонала — ей снился какой-то кошмар.

— Бедняжка. — Болг прислонился спиной к корню. — Давай разбудим ее?

— Ни в коем случае, — покачав головой, ответил Акмед. — Она — Певица и, возможно, наделена даром предвидения.

Знаешь, она — симпатяшка. Ою она нравится. Скрывая лицо под капюшоном плаща, Акмед едва заметно улыбнулся:

— Если она обладает даром предвидения, то может заглядывать в Будущее и Прошлое. С некоторыми Певцами такое случается, поскольку они настроены на вибрации мира. Ее кошмары могут содержать важное знание.

Рапсодия начала всхлипывать во сне, и Грунтор покачал головой:

— По-моему, не слишком приятный дар. Ей бы следовало вернуть его дарителю.

Акмед закрыл глаза, вслушиваясь в ритмы сердец, бившихся рядом с ним. Он различил свой собственный, потом громкий, ровный гул сердца Грунтора, который знал почти так же хорошо. Затем донеслось мерцающее, испуганное биение — это девушка металась в своем беспокойном сне. А вокруг жила Земля, сильный, могучий голос которой звучал вдалеке и одновременно трепетал в ее жилах — корнях Великого Дерева. Акмед заставил себя отвлечься от ощущений, ставших уже привычными, стараясь отыскать другой ритм — замедленный и глухой. И древний.

Голос Дерева звучал столь громко, что заглушал все вокруг, кроме стука их сердец. Земля надежно хранила свои тайны. Только время от времени звенели, падая на корни, капли воды и скрипели стены, когда тут и там в них возникали едва заметные трещины. Впрочем, Акмед знал, что обязательно услышит тот единственный звук, который ищет.

Он обернулся и снова посмотрел на своего друга. Грунтор по-прежнему сидел, наблюдая за Певицей и поставив свою громадную ногу так, чтобы девушка не скатилась с выступа в пропасть.

— Когда начнем подъем, придется привязывать ее к корню веревкой, особенно во сне.

Грунтор кивнул, а Акмед одним скользящим движением поднялся на ноги и заглянул в бездонную пропасть, которая начиналась сразу за выступом, где они решили заночевать. Корень уходил вниз, постепенно превращаясь в тоненький прутик, а туннель заметно сужался.

— Как у тебя с благородством, Грунтор?

Болг удивленно на него взглянул, а потом радостно заулыбался:

— Ой ужасно благородный, сэр. Это у меня в крови. С тех самых пор, как я скушал того рыцаря — помнишь, несколько лет назад? А в чем дело?

— Думаю, нам придется немного свернуть в сторону.

Почувствовав тепло на лице, Рапсодия проснулась. Кошмар прекратился, и она открыла глаза.

Акмед наклонился над ней, держа в руках горящий гриб. Лицо дракианина пряталось в тени капюшона. Рапсодия сонно подумала, что, пожалуй, впервые он проявил к ней доброту. Она проснулась не в кромешной темноте — уже за одно это спасибо. Кроме того, он постарался скрыть свое страшное лицо, чтобы оно не стало первым, что она увидит, когда откроет глаза. Она заставила себя прогнать ненависть, которую испытывала к нему с тех самых пор, как он затащил ее внутрь Дерева.

— Доброе утро, — сказала она. Акмед пожал плечами:

— Как скажешь. Только мне кажется, что сейчас ночь. Протянув руку, он помог ей подняться на ноги. Рапсодия с отвращением оглядела их лагерь. Громадные тени метались по стенам бесконечного туннеля, уходившего вверх. Великана нигде не было видно.

— А где Грунтор?

— По ту сторону корня. Мы пойдем по другой тропе. Надеюсь, тебе она больше понравится. Сначала мы немного поднимемся, а дальше будем двигаться практически горизонтально — по крайней мере, некоторое время.

Рапсодия отдала ему грубое походное одеяло, под которым спала, и спросила, стараясь, чтобы голос прозвучал ровно:

— А откуда ты знаешь, что эта тропа выведет нас отсюда? Вдруг мы заблудимся еще сильнее?

Акмед проигнорировал ее вопрос. Он подошел к стене, схватился за веревку, которую закрепил там Грунтор, и медленно пополз к дальней стороне корня.

Подниматься оказалось еще труднее, чем спускаться вниз. Грунтор прибил веревку колышками, и Рапсодия изо всех сил цеплялась за нее, стараясь не смотреть вниз и не обращать внимания на отчаянно протестующие мышцы рук и ног. Снизу наползал бездонный мрак, пугающий и холодный, и Рапсодия начала замерзать.

— Давай, мисси. Ой держит веревку. Не спеши. Рапсодия сделала глубокий вдох. Она знала, что великан ее не видит, просто время от времени подает голос, чтобы подбодрить. Неожиданно она различила в его глубоком рокочущем басе нотки неуверенности. За последние несколько минут она не сдвинулась с места ни на каплю, и болг пытался понять, не свалилась ли она в пропасть. Девушка заставила себя успокоиться.

— Я иду, — ответила она испуганно и едва слышно. Собственная слабость возмутила ее и придала сил. Рапсодия откашлялась и крикнула как можно громче:

— Я уже почти у поворота, Грунтор!

Спустя несколько мгновений она добралась до конца веревки и огляделась по сторонам. У входа в небольшой горизонтальный туннель стоял Грунтор и, улыбаясь, протягивал ей руку. Корень, словно диковинный овощ с многочисленными отростками, уходил в сторону, в стены центральной шахты, по которой они спускались.

— Не спеши, — предупредил Грунтор, протягивая веревку дальше. — Поосторожнее давай, помаленьку.

Рапсодия кивнула и закрыла глаза. Затем ухватилась за веревку. Медленно, шаг за шагом, не торопясь, внимательно отыскивая опору для ног. Как и прошлой ночью, она принялась тихонько повторять свое музыкальное имя в такт пению Дерева и почувствовала, как его мелодия наполняет, поддерживает, дает ей силы.

Ей показалось, что прошла целая вечность, прежде чем ее подхватили могучие руки, оторвали от веревки и очень аккуратно поставили на землю. Рапсодия открыла глаза и обнаружила, что стоит в низком туннеле. Грунтор едва не касался потолка головой. Рядом проходил один из боковых корней Дерева. Задыхаясь и смеясь от радости, она опустилась на колени и принялась гладить руками твердую поверхность земли.

— Нравится, да? — Улыбаясь, великан предложил ей руку. — Ну, нам пора двигать, герцогиня. Мы и так отстали.

Усталость, с которой Рапсодия отчаянно сражалась с той самой минуты, как начала взбираться по корню, навалилась на нее и не давала пошевелиться. Девушка покачала головой, легла на спину и замерла на месте:

— Я не могу. Мне нужно отдохнуть!

Она провела рукой по стене узкого туннеля, разглядывая потрескавшийся потолок у себя над головой.

Болг перестал улыбаться.