Две недели и дальше. Плохая вода. [Книга вторая] - Александра Лосева

– Что меня нужно как следует разозлить, и тогда я превращусь в пусть лысого и побитого, но чрезвычайно отважного барда, – машинально ответила Иефа и прикусила язык. Да что же это такое происходит, еханый карась?

– По сути – да, именно так я и думал. Повторяю, я был неправ.

– Не так уж сильно ты ошибался, если быть совсем честной, – осторожно сказала полуэльфка. – Так о чем ты хотел меня попросить?

– Прощения он хотел попросить, дурында! – гаркнул Стив, которого вдруг начали ужасно раздражать звуки. Ему очень хотелось, чтобы сопартийцы, наконец, замолчали.

– Стив, я не глухая, – поморщилась Иефа. – И я не с тобой разговариваю.

– Вот если б ты вообще заткнулась – тогда счастье было бы! – прорычал дварф и отшвырнул в сторону кролика. – Как же ж ты мне надоела-то уже – до блевоты надоела! Видеть тебя не могу! – Стив вскочил на ноги и диким взглядом обвел лагерь. – Жалко, что ты в этих башнях насовсем не осталась, сука!

– Стив… – у Иефы мелко задрожал подбородок и покраснели глаза. – Стив, ты что? Ты с ума сошел? Да что ты несешь? Стив? Что с тобой?

– Со мной все в порядке! Отцепись уже от меня, наконец! – Стив сжал кулаки и, трясясь от ярости, начал наступать на полуэльфку. – Что ж ты липнешь ко всем, как репей паршивый! Что ж ты дергаешь всех, ты!

– Стив! – Иефа вскочила на ноги и попятилась. – Стив, ты не в себе!

– Да ты кого угодно доведешь, тварь, ты на себя посмотри! Удушить бы тебя, да жаль руки пачкать! Да я таких, как ты, в штольню швырял и рудой засыпал, чтобы воздух не портили!

– Стив, уймись, – Ааронн тоже поднялся и заслонил собой бледную, как мел, полуэльфку. – Возьми себя в руки, не поддавайся…

– Защитник нашелся? – Стив недобро сощурился, отступил к своему плащу и схватился за топор. – Ну наконец-то, а я уж заждался…

Иефа охнула и сжала моментально вспотевшей ладонью рукоять меча. Вид у дварфа был безумный: его лицо, перекошенное гримасой ненависти, напоминало жуткую карнавальную маску или страшную картинку в книжке, Стив мелко дрожал, сжимая и разжимая кулаки, и кажется, готов был кинуться с топором на первого, кто посмеет шевельнуться.

– Стив, я не буду с тобой драться, – тихо произнес эльф.

– Будешь, – криво усмехнулся дварф и перехватил топор поудобнее, – еще как будешь! Куда ты, гаденыш, денешься…

– Стив, ты не понял. Я не буду с тобой драться, – повторил Ааронн.

– Лады, – радостно согласился Стив и ощерился. – Сейчас проверим.

Он крутанул в воздухе топором и двинулся к друиду. Из-за спины полуэльфки раздался клекот детеныша, Вилка выскочил вперед и бросился на обезумевшего дварфа, разевая клюв и грозно топорща перья на загривке. Иефа рванулась за ним, но эльф крепко схватил ее за локоть и оттащил назад. Вилка подбежал к Стиву и клюнул его в лодыжку. Дварф издал страшный нутряной рык и широко замахнулся топором.

– Не тронь! – отчаянно закричала Иефа, вырвалась из рук эльфа, метнулась к совомедведику и прикрыла его собой, пытаясь оторвать от дварфской штанины. Топор блеснул на солнце и пошел по дуге вниз. Иефа подняла голову, увидела обезображенное ненавистью лицо Стива, опускающееся лезвие топора, поняла, что увернуться не успеет, закрыла рукой голову и выкрикнула Слово, и еще, и еще раз, руке стало больно, очень больно и мокро, а потом наступила тишина.

Иефа открыла глаза и тупо уставилась на рябь желтых и коричневых перьев. Вилка не двигался. Совсем. Абсолютно. Не дышал, не трепал дварфскую штанину, не таращил желтые глаза. От запястья к локтю потекло, и рукав мгновенно набряк. Иефа осторожно повернула голову и со свистом втянула в себя воздух. Стив застыл статуей, успев опустить топор ровно настолько, чтобы распороть Иефе рукав и распластать кожу на предплечье. Кровь пропитала грубую ткань рубахи и теперь падала медленными темными каплями Иефе прямо на лицо.

– Помогите мне, кто-нибудь… – прошептала полуэльфка.

– Потерпи, не двигайся, – раздался у нее над головой голос эльфа. – Сейчас…

Ааронн медленно, с усилием приподнял топор и высвободил руку барда.

– Давай, осторожно, и Вилку забери. Быстрее, я долго не продержу.

Иефа обхватила детеныша поперек туловища и сильно дернула на себя. Раздался треск рвущейся ткани, в клюве застывшего совомедведя остался кусок штанины, а полуэльфка повалилась на спину, застонав от боли.

– Дальше, дальше… – пробормотал Ааронн. – Подальше его оттащи, да, вот так. Поставь его там… где-нибудь… Теперь помоги мне…

Иефа, хлюпая носом, уложила Вилку на свой плащ и подошла к Ааронну. Эльф явно торопился. Он отпустил топор и теперь пытался разжать пальцы, сжимавшие топорище.

– Что я должна делать? – спросила Иефа.

– Следи, – коротко ответил проводник. – Если оживет раньше, чем я закончу, заморозь его снова.

Ааронн – после долгих усилий – высвободил, наконец, топор из широкой дварфской ладони, отнес его к своим вещам и спрятал под плащ. Иефа во все глаза смотрела на Стива, и ей казалось, что вот еще секунда – и он снова начнет рычать и браниться, и эта жуткая чужая ненависть в глазах, ненависть, которой все равно, кого убивать, заставит его, обезоруженного, драться голыми руками. "Это не Стив, – прошептала полуэльфка, – потому что если это он, жить станет совсем хреново. Так что это не Стив".

– Да, ты права, – сказал Ааронн, вливая в оскаленный рот дварфа какое-то питье. – Это действительно не Стив. Вот только знать бы, кто?

– Он же меня чуть не убил… – ошеломленно проговорила Иефа. – И за что?

– Помни, все время помни, что это не он. Постарайся избежать саркастических замечаний, когда он очнется. Помоги мне его уложить.

– А он очнется уже нормальным? – Иефа обхватила Стива здоровой рукой и помогла Ааронну уложить дварфа на плащ.

– Не знаю, – честно ответил эльф. – Поэтому следи, следи очень внимательно.

– У меня рука болит, – пожаловалась Иефа. – Очень-очень болит.

– Сейчас, потерпи. Зулин! – Ааронн повернулся к магу и тихо выругался. Зулин полулежал на своей подстилке, полностью углубившись в какие-то подсчеты, и явно не интересовался окружающим миром. – Зулин, ты не хочешь немного поучаствовать?!

– Двадцать седьмое, – сказал Зулин и поднял голову. – Что?

– Ты вообще, где находишься?

– В лесу, – удивленно вскинул брови планар. – В компании сумасшедших авантюристов и дилетантов, – добавил он, немного поразмыслив. – А что случилось? Ой, Иефочка, смотри, у тебя весь рукав в крови – ты что, порезалась?

– Нет, – горько ответила полуэльфка, – просто Стив чуть не порубил меня, к чертям собачьим, на мясо своим замечательным топором! Он у нас теперь одержимый. Ты что, совсем ничего не заметил?

– Подумаешь, – лениво махнул рукой маг, – я настолько привык к вашей ежедневной грызне, что не считаю нужным обращать внимание на такие мелочи. У меня есть заботы поважнее.

– Зулин, ты плохо слушал, – ледяным тоном произнес эльф. – Стив только что пытался убить Иефу без всяких на то причин. Иефа серьезно ранена и истекает кровью, как ты ловко подметил. Мне нужно обработать рану. Кто-то должен следить за Стивом. Это будешь ты.

– Очень хорошо, – проворчал маг. – Просто отлично. Мы скатываемся все ниже и ниже. Сначала ругань, потом драки, потом попытки убийства… Что будет завтра? Кто-нибудь из нас не проснется? – Зулин поднялся на ноги, подошел к неподвижному дварфу и удивленно вскинул брови. – А что с ним такое?

– Если помнишь, у Иефы есть способности, – раздраженно объяснил Ааронн, промывая распоротую руку полуэльфки. – Она его заморозила. А теперь – очень прошу – хотя бы некоторое время не задавай мне никаких вопросов.

Ааронн сосредоточился и принялся колдовать над раной, смешивая травы и магию. Иефа чувствовала, как тысячи невидимых пальцев копошатся в ее мышцах, хватают, стискивают и мнут кожу, перебирают сосуды, и от этого всего было больно, жарко и страшно. Когда Иефа залечивала раны от султанатской плети, все было по-другому. Не так болезненно. Не так чужеродно. Как песня с очень сложной мелодией, от которой потом ноет горло, давит в виски и звенит в ушах, и немного не по себе, но почти спокойно…

За спиной у полуэльфки раздался задушенный клекот детеныша. Вилка ожил, забил крыльями и начал трепать отвоеванный кусок штанины, словно щенок дворняги – дохлую крысу. Минуту-другую он с упоением боролся с лоскутом, потом выплюнул его, сел сверху и победоносно забурчал, сверкая желтыми глазами. Ааронн закончил ритуал, перевязал руку чистой тряпицей и с тревогой оглянулся на Стива, но тот не шевелился. Правда, действие Слова явно прошло – с лица дварфа исчезла гримаса ненависти, он расслабился и дышал ровно, как спящий.

– Почему он не пришел в себя? – на всякий случай шепотом спросила Иефа. – Что ты ему дал?

– Снотворного, – вздохнул эльф. – Это первое, что пришло мне в голову.

– Я могу уже сложить с себя полномочия няньки? – сварливо поинтересовался Зулин. – Сумасшедший дом какой-то. Вы мне, наконец, объясните, что произошло?