Влюбленные в книги не спят в одиночестве - Аньес Мартен-Люган

– Я оформлю документы в агентстве и зайду к вам завтра. Доброй вам ночи, Диана. Передайте привет Эдварду.

Я стала подниматься по лестнице к своей студии, но на полпути остановилась и ущипнула себя за руку. Боль подтвердила реальность всего, что произошло сегодня вечером. Придя домой, я сразу легла. Телефон был у меня под рукой. Вместо ответа Эдвард рявкнул:

– Запрещаю тебе проделывать со мной подобные штучки! Что это за тип, с которым ты провела вечер?

– Поклонник Феликса и новый владелец “Счастливых”.

– Что?

– Ты все правильно расслышал… Я скоро, очень скоро приеду… Мне больше не надо беспокоиться о Феликсе…

С этого момента все стремительно завертелось. Поскольку у Феликса была доверенность на “Счастливых людей”, я могла не оставаться до окончательного завершения сделки, тем более что мне уже трудно было усидеть на месте. Фредерик предложил подменить меня, чтобы освоиться и привыкнуть к работе, явно с тайной надеждой приручить Феликса. Тот сначала возмущался, но в конце концов смирился, хотя и оставался скептичным. Он пока не подозревал о тайных намерениях своего будущего хозяина. Представляю его реакцию, когда правда выйдет наружу! А пока Фредерик постепенно становился незаменимым в кафе. Я, со своей стороны, ни во что не вмешивалась, предоставив им самостоятельно оценивать друг друга и выстраивать отношения, пока я готовилась к отъезду – настоящему, главному, окончательному. Я упаковала все вещи – транспортная компания доставит их в Малларанни через несколько недель. Закрыла свои банковские счета и заполнила тонны официальных бумаг. Я ежедневно общалась с Эдвардом и Декланом по телефону. Хотя точнее будет сказать, с Декланом! Для не слишком разговорчивого Эдварда телефон был орудием пытки…

Последний день в Париже. Мой рейс завтра, а сегодня я проведу прощальный вечер в “Счастливых людях”. Пока же я снова проделала путь, по которому вот уже больше года следовала каждый понедельник. Я вышла из метро. Ноги подгибались. Заглянула в ближайшую цветочную лавку. Ее продавщица знала меня с того самого дня, когда я отсюда сбежала. В последний раз я сама купила охапку белых роз и оформила заказ: по понедельникам она будет относить на их могилу такой же букет. Я дружески поцеловала ее и направилась к кладбищу. Не торопясь, очень медленно, прошла по центральной аллее. Подойдя к ним, стала на колени, поменяла цветы, отложила увядшие розы в сторону. Потом погладила мрамор.

– Ох… любимые мои… вы навсегда останетесь моими любимыми. Все, завтра я уезжаю… Колен, мы об этом уже говорили… Ты знаешь, что я тебя никогда не забуду. Я не заменила тебя Эдвардом… Я просто люблю его, вот и все… А ты, Клара, любимая… у тебя мог бы быть такой брат, как Деклан… Я не его мама, я остаюсь твоей мамой. Моя новая жизнь начнется завтра в далеком краю, которого вы не знаете, но теперь это мой дом. Мне не известно, когда я снова приеду к вам… но вы всегда будете со мной… Если заблудитесь, спросите дорогу у Эбби, она проводит вас на пляж… Я вас люблю… Я вас всегда буду любить.

Я поцеловала могильный камень в последний раз, встала и ушла не оборачиваясь.

После обеда все так закрутилось, что я и не заметила, как наступил вечер. Один клиент вошел, другой вышел… Я вроде и поработать не успела, как вдруг оказалось, что уже почти семь часов: мое существование в качестве хозяйки “Счастливых людей” подошло к концу. Это позволило мне ни о чем не задумываться.

– Блин! Следующему, кто появится на пороге, я захлопну дверь перед самой рожей! – завопил Феликс.

И в этот момент вошел Фредерик.

– Может, не стоит, а? – ухмыльнулся он.

Фредерик подошел ко мне и поцеловал в щеку.

Потянулся через стойку, чтобы пожать руку Феликсу.

– Я решил пожелать тебе счастливого пути.

– Спасибо, мне очень приятно.

Мы быстро перешли на “ты”. И это правильно, поскольку я подозревала, что он вот-вот станет членом моей своеобразной семьи… Во всяком случае, надеялась на это.

– Давайте выпьем! – предложил Феликс.

Он достал из холодильника шампанское, открыл бутылку и протянул мне, глядя в глаза.

– Тебе это ничего не напоминает?

– Никогда не забуду тот вечер! – В моих глазах стояли слезы.

– Не беспокойся, сегодня мы выберем мягкий вариант, а то, боюсь, Эдварду не понравится, если ты сойдешь с трапа с тремя промилле алкоголя в крови.

Я сделала большой глоток прямо из горлышка и протянула бутылку ему. Феликс мотнул головой в сторону Фредерика, но тот отказался. Феликс подошел к нему:

– Хочешь стать членом семьи? Тогда пей и заткнись!

Они с вызовом глядели друг на друга; на какое-то мгновение я почувствовала себя третьей лишней. Да, их отношения рискуют быть бурными. Феликс вернулся за стойку, Фредерик глотнул шампанского и отдал ему бутылку. В мгновение ока с ней было покончено.

– Оставляю вас наедине. До завтра, – кивнул он Феликсу.

Я проводила его до двери.

– Вручаю их тебе. – Я решила быть краткой.

– Они попали в хорошие руки.

– Не сомневаюсь.

– До скорого, Диана…

Феликс ждал меня за стойкой с новой бутылкой. Я взобралась на соседний табурет и положила голову ему на плечо.

– Мне трудно с тобой говорить, Диана. Слишком больно…

– Ничего, ничего.

– Зато я тебя угощу и запишу на счет моего нового хозяина.

Мы просидели весь вечер рядом, опустошая бутылку за бутылкой, иногда держась за руки и превращая “Счастливых” в огромный аквариум, заполненный клубами дыма, – мы прикуривали одну сигарету от другой. Время от времени Феликс стискивал меня изо всех сил. А потом заговорил, и его просьба перевернула мне душу:

– Не забирай эту рамку с фото, отдай мне.

– Она всегда была твоей. Отнесешь к себе?

– Нет, они останутся здесь. Я уже обсудил это с хозяином и объяснил ему, что без Колена, Клары и тебя “Счастливых людей” не будет…

По прошествии часа и после еще одной бутылки я почувствовала первые признаки усталости.

– Иди спать, – сказал он. – Завтра у тебя большой день. Тебя ждет встреча с твоими мужчинами. Но до этого я должен кое-что сделать.

Он взял табурет, подтащил его к входной двери, взобрался на него и снял колокольчик.

– Ты не можешь уехать без сувенира…

Меня прорвало, и я бросилась в его объятия, заливаясь всеми слезами, которые сдерживала в последние дни. Феликс сжал меня так, что захрустели кости.

– Мне не хватит смелости проводить тебя завтра в аэропорт.

– Но я и не хочу, чтобы ты ехал.

Мы не говорили в полный голос, шептали.

– На когда ты заказала такси?

– На семь утра.

– Оставишь ключи в студии. Закрой “Счастливых” в последний раз.

Он выпрямился, обнял меня за плечи, заглянул в глаза:

– Пока, Диана!

– Феликс…

Он отпустил меня и ушел. Последний взгляд через стекло витрины – и он исчез в темноте… Тыльной стороной ладони я отерла слезы, потом достала из кармана связку ключей. Первый шаг: запереть дверь. Второй шаг: перевернуть грифельную доску. Третий: вывесить в витрине табличку “Смена владельца”. Четвертый и последний: выключить всюду свет. Благодаря уличным фонарям в моем кафе было светло как днем. Все для него я выбирала вместе с Коленом, оно было частью меня, даже если я отвернулась от моего кафе на какое-то – слишком долгое – время. Здесь я по-настоящему повзрослела. Когда я вернусь сюда (если вернусь), я это место не узнаю. Наверняка произойдут какие-то перемены, потому что у нового хозяина мощный характер и он захочет многое переделать по-своему. Это нормально, я не имею права возражать. Я прошла вдоль стеллажей, забитых книгами, аккуратно расставленными, готовыми к тому, чтобы их забрали и прочли. Потом я завернула за стойку и погладила ее дерево – чистое, блестящее. Подвинула несколько бокалов, выбившихся из строя, подровняла стопку бухгалтерских книг и поправила рамку с фотографиями. Остановилась возле кофемашины, улыбнулась, вспомнив, как однажды закатила скандал Феликсу, неспособному ее нормально почистить. Захотела налить себе кофе, но не стала – знала, что разогретый мне не понравится. Поэтому я предпочла остаться без последней чашки кофе: пусть мои кофейные воспоминания останутся размытыми – на фоне голосов клиентов, Феликсова смеха и уличного гула. Пора. Я открыла заднюю дверь, чтобы выйти на лестницу. На пороге я зажмурилась и изо всех сил вдохнула запах книг, кофе и дерева. Яркие вспышки и обрывки воспоминаний чередовались в моем мозгу, и я захлопнула дверь, ничего не видя и сосредоточившись на скрипе дверных петель. Они упорно скрипели, вопреки всем моим усилиям. Щелкнул замок, я охнула: все кончено. С этой минуты счастливые люди читают книжки и пьют кофе без меня.