Столичная красота против сибирского Валенка (СИ) - Арсеньева Аселина

8.5 Тот самый изверг

— Да как же ты его увидела, если он заграницей живет? — Удивилась бабушка.

— Как за границей? — Спросили мы хором с Сережей.

— Лет десять он вас вместе с нами искал. Сначала, конечно, ходил прощения вымаливал и искали по отдельности, а потом стали вместе искать и уж мы у него прощенья попросили. Хороший он парень оказался, верный. Всем сердцем по Иришке нашей тосковал.

— Только милиция не шибко-то старалась. Мы тогда все что было за душой потратили. Там одному сунули, там другому, а все безрезультатно. — Буркнул дедушка.

— И не говори, Никит. Брали все охотно, а вот делал ли кто что-нибудь один бог знает. Только надежды на статьи и листовки с каждым днем становилось все меньше. Тогда-то он и решил денег скопить, чтобы детектива хорошего нанять, который нашу Иришку отыщет. Я ж тогда уж всю надежду потеряла, надеялась, хоть похоронить по-человечески. — Разрыдалась бабушка, а я, не выдержав, обняла ее и расплакалась вместе с ней. Немного успокоившись она продолжила рассказ.

— А отец твой веру не терял и нас убеждал, что жива Иришка.

— Вот обрадуется, как узнает! — Вставил дедушка.

— Мы-то дураки с дедом, Иришку от него отговаривали, опираясь на первое впечатление. Пришел он помню к нам, своими хитрыми зелеными глазищами сверкнул, — походка расслабленная, жесты непринужденные, как у заправского Франта. Ведет себя как у себя дома, такой весь знающий себе цену… Ну что о таком подумаешь? А красивый какой?! На таких мужиков бабы гроздями вешаются, а наша дуреха наивная — люблю его, и все тут! Я на него, грешным делом, думала, что такой обрюхатит и бросит. Уговаривали ее вместе с отцом как могли, одуматься или до конца учебы хотя бы не торопиться, а она заладила: «Вы меня не понимаете», и все тут! — Развела бабушка руками. — А однажды вечером взяла, да из дому к нему сбежала, прямо с учебы. Даже адреса не оставила. Мы с дедом и волновались за нее и в обиде одновременно были. Столько лет с ребенком прожить, а потом вот, так сразу, не нужны стали. — Снова заплакала бабушка, а я на мамку разозлилась, неловко обнимая бабушку и пытаясь хоть как-то поддержать.

Через пару минут бабушка взяла себя в руки и продолжила, немного трясущейся рукой приняв от дедушки таблетку со стаканом воды.

— Она же тогда на втором курсе еще училась, даже вещи свои не взяла. Позвонила, сказала, что к нам не вернется и трубку бросила. Мы с дедом, грешным делом, отца твоего во всем винили, да поздно выяснили, что он-то как раз уговаривал ее помириться и на свадьбу нас позвать. Да какой мириться, мы то с ней и не ссорились… Со свадьбой долго они тянули. Говорит, так и расписались они без гостей, всего за пару дней до ее исчезновения. В ЗАГС, кроме свидетелей, мать твоя никого больше звать не захотела. Она даже документы сменить не успела, так и пропала. Отец твой нас утешал, многое про нее рассказывал, говорил — переживала она сильно разлуку с нами, а на примирение идти смелости не хватало. Образумилась, ума набралась, стыдно перед нами за свое поведение стало, а ума понять, что мы ее семья, судя по всему, до сих пор так и не хватило.

— А ведь сама, оказывается, дочь вырастила, должна была понять, что значат для родителей дети. — Вздохнул дедушка.

— Вы простите ее дуру! — Выплеснула я свое отчаяние. — И меня заодно, — добавила уже тише, — за то, что раньше у нее о вас не выведала… Она ж до сих пор у меня трусиха. И в столицу со мной ехать побоялась. Она ж как дите малое, кашкодит и прячется. Похоже, не в нее я, в отца характером пошла.

— Его порода. Наша Ирка спокойная была, а ты непоседа, энергией светишься. Хотя, бабка твоя по молодости, твоей копией была, только наивная, будто из леса вышла. — Кто-то из мальчиков на реплику дедушки хмыкнул, типа ну-ну. Учитывая, что хмыканье — это не про Макса, то точно Сережа.

— А я думаю, ты девочка в отца такая смелая. — Погладила меня бабушка по голове, да с такой любовью, что слезы навернулись. — Он чтобы вас найти всю свою жизнь с ног на голову перевернул: квартиру продал, а на эти деньги и свои сбережения бизнес раскрутил. Работал как проклятый, сыщиков нанимал, а остальные деньги в бизнес вкладывал и нам помогал, хоть мы и не просили. Так и пошел у него бизнес в гору. Как-то у него там с иностранцами закрутилось, погряз он в работе весь. Здешний бизнес на мужа сестры спихнул, а сам так и осел в заграницах. Накрыло его делами. Сейчас в Швейцарии живет. Но когда сюда приезжает всегда проведывать заходит. До сих пор не женился. Фирма у него английскими буквами пишется и логотип еще такой хитрый, сейчас покажу! Заметку в журнале сохранила, там и фотография его есть! — Оживилась бабушка подрываясь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Бабушка вышла из зала и вернулась под общее неловкое молчание. Почему-то без нее никто не решился продолжать разговор.

— Смотри, даже в журналах про твоего отца пишут! — С гордостью вручила она мне уже открытый на нужном развороте журнал.

— Вы ничего не путаете? — Спросил Сережа.

— Да пока от старости ума не растеряли. — С мягкостью отшутилась бабушка.

— Как зовут Валиного отца? — Осторожно уточнил Сережа, под каким-то странным взглядом Макса наклоняясь поближе к статье.

— Ленька. — Ответил дедушка.

— Романов Леонид Русланович. — Дала более точный ответ бабушка, доставая из шкафа большой альбом, похоже, что с фотографиями.

— Вот тебе и бывшая. — Сказал уж совсем непонятную фразу Сережа, даже как-то неловко придержался за столик, на котором лежал журнал, еще и сильно при этом покраснев. Обеспокоившись, я чуть не подскочила, но Сержа спокойно сел в кресло.

— Леонид Русланович, дядя Сергея по матери. — Кратко пояснил Макс.

— Что?! Тот самый изверг, что без спроса решил их с Леной поженить, лишив ее при этом родного дома? Не-не-не… Даже не заикайтесь о нем! Будем считать, своего отца я уже тут, в Москве, нашла.

— Вы, о чем? — Решила уточнить до сих пор не понимающая происходящее бабушка.

— Судя по вашим словам, Валя, моя двоюродная сестра. — Произнес Сережа, сам удивляясь своим словам.

— Э… а до этого? — Осторожно уточнила бабушка.

— Невестой была. — Безэмоционально отрезал Макс.

— Бог ты мой! — Осела на диван бабушка, роняя альбом, а дедушка, подорвавшись с кресла, бросился ее придержать.

— Невеста, это, по-вашему, современному? — Спросил дедушка с непонятными нотками в голосе.

— Ну да. — Ответила я. Не понимая, что за трагедия. Расстались же уже, да и фиктивная была я невеста.

Дед как-то недобро сжал кулаки, а Макс, кажется, напрягся внимательно следя за его реакцией и тут до меня дошло, и я подскочила мгновенно, как мячик.

— Нет-нет! Живем мы все вместе, в квартире Макса, но я в своей, отдельной комнате. Друзья мы с Сережей! А женихались, так, в шутку! — Увидев, что объяснение достигло адресата я выдохнула, неосознанно отступив к Максу, так как чувствовала себя неуверенно.

— Мы это… пойдем, наверное. — Сказала я, медленно пятясь за кресло еще ближе к Максу.

— Куда? — В один голос спаниковали мои предки, заставив меня вздрогнуть.

— Так, домой… Мне еще… А, да… заниматься надо… Я, вот, к поступлению готовлюсь. — Неуверенно проблеяла я, крепко впечатавшись спиной, в стоящего позади Макса и даже нащупала его руку, крепко сжав.

8.6 Это, что… было?

— Вы только этому — отцу, обо мне ничего не говорите. — Обеспокоенно попросила я.

— Я насильно замуж ни за какого богатого иностранца не пойду! Лучше сразу убегу, в какую деревню, или даже в тайгу спрячусь, на болота. Вот вам крест! — Не найдете!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Валечка! — Еще больше меня испугалась бабушка. — Не хочешь, не скажем. Чего ты так испугалась? Здесь твой дом и твоя защита. Только это мы и хотели сказать. Сама говоришь, что у друзей живешь. Стесняешь же их. Живи у нас. Нам только в радость. — Уговаривает бабушка.

— Извините, Вале нужно привыкнуть к тому, что у нее вообще появились родственники, а потом уже думать переезжать к вам жить, или нет. — Заступился за меня Макс, чуть уловимо сжав мою руку.