Огонь, водка и медные трупы (Сборник) - Вячеслав Шалыгин

— Наших тут не встречала? — упростил бастурманец.

— А вы с какой планеты?

— С той самой, — бандит нахмурился.

— Ах с этой! Ну, бывает, залетают ваши орлы.

— А жирные слизняки и горбатые козлы? — уточнил еще один из гостей.

— А эти с какой планеты? — удивилась Зинка.

— Ты дурочку-то не включай! — не выдержал третий. — У нас наколка есть, что двое бастурманцев у вас тут обосновались. Курдюком и Професором их погоняют. Знаешь таких?

— А куда их погоняют?

Черноглазый скрипнул зубами и сжал немытые кулачищи. Пропасть почувствовала, что «вкусности в ее холодильничке» начали портиться и сворачиваться в тугой комок где-то на верхней полке. Понятия понятиями, а бастманчцам общие законы были всегда слегка по барабану. Вот сейчас грохнут об угол круглого столика, и привет Професору. Зинка представила себе картину. Расстроенный, бледный Професор стоит на коленях над распростертым телом возлюбленной, а из его холодных змеиных глаз катятся крупные горячие слезы. Просто Шейкспирт… или как там его…

Но тут на выручку Зинке пришла Судьба в виде еще пяти бастурманцев. Один вошел в кабак, а четверо остались снаружи, поскольку были заняты. Они методично и сосредоточенно кого-то пинали в двух шагах от крыльца.

— Отрубь, мы нашего бывшего босса нашли, падлу!

— А, Професора?

— Курдюк гонит, что он на Супертрах улетел. Типа аукционы бомбить.

— Кто, Професор?

— Ну.

— Штырь, ты ничего не путаешь? Професор не бомбер. Он при делах.

— Ну, сам спроси у сала этого. Он уже весь в соплях, а все одно твердит. Улетел Професор, с капитаном федеральным и «гундосом» каким-то. Мерзавиан Ублюдиони или как-то еще.

— Ублюдиан Мерзони, — Отрубь почесал в затылке. — Это тебе не «какой-то» «гундос». Это в их раскладе авторитет типа нашего Мордаева. Он за просто так лишних телодвижений не делает. Значит, и вправду на дело пошли. Да-а… Придется к суперманоидам чалиться.

— Может, здесь подождем? Курдюк божится, что Професор сюда обязательно вернется. Зазноба у него тут. Какая-то Зинка Пропасть.

— Знаешь ее? — Отрубь внимательно взглянул на Зинку.

— Сменщица моя, — не моргнув глазом, ответила Пропасть.

— Вы тут что, по сменам… обслуживаете?

— А иначе никакого здоровья не хватит, — Зинка натурально вздохнула. — Вас, кобелей, пока всех обслужишь…

Бандит, похоже, поверил и даже проникся сочувствием.

Немного помолчали.

— Нет, ждать не будем, — решил Отрубь. — Мизер это. А вдруг он не вернется? Поднимет бабок, да и заляжет на дно.

Он встал из-за столика и вышел на крыльцо кабака. Курдюк валялся в пыли, слабо похрюкивая и прикрывая лицо руками. Главарь бастманчского десанта немного насладился унижением бывшего начальника, а затем остановил расправу:

— Амба. Общественность уже косяка давит. Тут же свои понятия. Даже суку нельзя до смерти пинать, а этот еще может помилование заработать.

— А? — оживился Курдюк, отнимая ладони от лица. — Помилование? Все скажу! Я же всегда… всем сердцем… я же всю жизнь на Бастурмане…

Отрубь остановил его повелительным жестом.

— Тема такая: Гальюн обещает тебе полную амнистию и даже в деле оставит, но только если выведешь на Професора с Безногим и поможешь взять их живыми. Они на Отстоева и Шкурата плюнули, а это западло, понимаешь? Надо их вернуть на Бастманч и там прилюдно порешить.

— Это трудно, они же сейчас на Супертрахе! Нас там мегаполиция вмиг спеленает!

— Короче, отказываешься, — сделал вывод Отрубь. — Нет! — взвизгнул Курдюк. — У меня еще вариант есть! Надо Зинку взять, Професор за ней сам придет!

— Ты в курсе, кто такой Мерзони? — Отрубь покачал головой. — Он по мелочевке не работает. И не ошибается никогда. С ним работать — гарантия. Професор через пару дней так себе карман набьет, десять сотен Зинок сможет купить. Ты бы стал возвращаться за портовой шлюхой при таком раскладе?

У Пропасти, которая подслушивала их разговор, прячась за углом, отлегло от сердца.

— А че, не помешает, — заметил Штырь. — Все веселее. Ну, и вдруг она Професору взаправду нужна.

Сердце снова окаменело.

— Амба, — отрубил Отрубь. — Некогда ее по всей Лохудре разыскивать. Валим на Супертрах.

Зинка была готова его расцеловать…

Но не стала…

6

— Агент Бляйман, докладывайте, — строго приказал Сбондин.

На явочной квартире было холодно, темно, пахло жареной рыбой и некачественным спиртным, проще говоря, откуда-то несло брагой. Агент зябко кутался в вязаный плащ и поминутно прихлебывал из плоской фляжки. Волновался.

— Федор Сидорович, совсем беда!

— Конкретнее.

— Так я и говорю, конкретная беда! Бастурманцы Безногому и Професору отомстить хотят. Курдюка схватили, помилование ему пообещали, чтобы он скурвился. Вот только что на Супертрах улетели всей кодлой. Помочь бы ребяткам, а?

— Бастманчцам? Они и сами справятся.

— Нет, не этим, нашим ребяткам, Зигфриду с Професором. Они же сейчас все в деле, по сторонам не смотрят. Застанут их бандиты врасплох, и все, кранты… в смысле — провал. Аборт миссии.

— Ничего страшного, выкрутятся, — отмахнулся Сбондин. — Не в первый раз. Да и не полезут бастурманцы на Супертрах. Что они, самоубийцы? Повиснут где-нибудь на орбите да покараулят, когда Мерзони с компанией дельце обставит и в бега подастся.

— А если полезут? Они наглые, им даже мегаполиция не указ. Давайте предупредим Зигфрида.

— Это вы давайте, агент, а мы предупреждать никого не будем. Это нас демаскирует и полностью выдаст с потрохами!

— Я могу! Разрешите мне туда слетать! Я предупрежу, как бы по собственной инициативе, и никто не догадается, что вы замешаны. Мне поверят!

— Поверят! — Сбондин фыркнул. — А если спросят, на какие средства вы, агент, прилетели?

— А у меня сбережения! На всякий черный пожарный день.

— Нет, это слишком опасно. Дело прежде всего.

— Так я и говорю — провалится дело, если бастурманцы вмешаются.

— Если они вмешаются после ограбления аукциона, ничего страшного не произойдет. Безногий свою роль к тому моменту уже сыграет. А Професор меня вообще не интересует.

— Бессердечный вы, Федор Сидорович!

— Вы тоже на службе, агент Бляйман, не забывайте!

— А положить на такую службу! Я все равно полечу! За свой счет!

— Лишитесь премиальных!

— Плевать!

— И звание очередное может задержаться.

— Ну и ладно!

Агент решительно развернулся и сердито потопал на выход. Сначала Сбондин хотел его окликнуть и приказать в самой строгой форме остаться на Лохудринске, но передумал и промолчал. В чем-то агент Бляйман прав. Случайные факторы следовало держать под контролем. Иначе они могут вмешаться в ход операции в самый неподходящий момент. А вдруг мстительные бастурманцы не станут ждать на орбите и действительно высадятся на вторую суперманоидную столицу? Вот Бляйман и подстрахует. Только справится ли агент в одиночку?

Федор вздохнул и нажал кнопку связи на наручных часах.

— Пилот, ключ на старт.

— Чего? — спросонья не понял пилот служебного «Молота».

— Заводи, говорю! Сейчас поедем.

— Куда?

— Далеко. На Супертрах.

— У меня горючки мало. Этот бегемот жрет топливо, как… — пилот задумался, — как большой бегемот!

— Ну так заправься! Раньше не мог об этом подумать? Смотри, если опоздаем, с тебя спрошу!

— А что, братья по оружию в опасности?

Пилот был наглый, впрочем, как все казенные водилы.

— Бр-ратья, — Сбондин недовольно рыкнул, — и сестры. Давай, мухой!

А на Супертрахе уже разворачивался первый акт самой шумной авантюры в истории ограблений. Шумной во всех смыслах. Такого грохота небо над аукционными кварталами еще не слыхивало.

Первым полетел Професор. Он действительно неплохо владел штурвалом, и когда его «Поршень» с ревом вынырнул из-под ближайшего к Молизею моста, «ИШАКи» только и успели, что озадаченно дернуться в сторону южных ворот. То, что сверкающий ДКР-937 вдруг влетел внутрь Кемориума, повергло пилотов истребителей в настоящий шок. Они резко заложили боевой разворот на юг, но в эту секунду Молизей вздрогнул всеми своими стенами и колоннами, и хулиган-«Поршень» вылетел через северные ворота. Истребителям пришлось срочно перестраиваться, и потерянных ими секунд нарушителю спокойствия хватило, чтобы ловко нырнуть в тоннельную автостраду, затем вынырнуть где-то в районе набережной, пролететь под тремя мостами, юркнуть на крыле между парой небоскребов и уйти почти у самой земли по узким улочкам артистических кварталов в сторону гор. В ущельях и каньонах Сьерра Педрильо его можно было искать вечно. Хоть со спутника, хоть пешим порядком. Количество сообщающихся пещер и тоннелей там превышало все разумные пределы. Горы были пронизаны их червоточинами, словно старый гриб.