Откровения романтика-эротомана - Максим Якубовски

— Он был женат, а я однажды поклялась, что никогда не буду трахаться с мужчиной, принадлежащим другой женщине. А еще я тоже была завязана в то время в неких отношениях.

— Понимаю.

— Я много выпила. Мы ходили отмечать продажи. Ели карри в «Ред Форт» на Дин стрит. Может, правду говорят о силе афродизиаков в специях…

— Мне кажется, теперь я вам завидую, — улыбнулась Корнелия.

— Он великолепно целовался, но мне была известна его репутация. Видите, когда выходили новые книги, я часто прочитывала их первой. Часто знала, кто есть кто, и именно мне приходилось советовать ему вносить изменения. Он никогда не играл в безопасные игры, старина Конрад. Он хотел заняться со мной любовью. Отчаянно. Я дважды отказывала, и думаю, что если бы он попросил меня в третий раз, то я бы дала ему, прокляв свои принципы. Но он не попросил. Он только умолял меня полностью раздеться. Сказал, что хотел бы видеть все мое тело. Один-единственный раз. Сказал, что это будет сладким воспоминанием. И я была в полном замешательстве, но я все равно в тот момент была уже наполовину раздета и подумала, почему бы нет. И разделась. У него были такие красивые глаза, когда он смотрел на меня. Но он не тронул меня. Нигде. Так что…

— Так что?

— Так что я расстегнула ему брюки и отсосала у него. Он никогда меня об этом не просил. И после этого мы остались друзьями. Между нами никогда больше не вставал вопрос секса.

— Трогательная история.

— Глупая история, — добавила Сара. — Можно назвать ее отвратительной, но для меня это драгоценное воспоминание. Но, я так понимаю, вы ходили на похороны?

— Да.

— Керит мне не слишком много об этом рассказывал. Там было много красивых женщин?

— Много.

— Ну конечно. Я хотела бы там побывать. Соотнести эти лица с вымышленными именами. Конрад был настолько прозрачным, понимаете? Просто любил всех этих женщин слишком сильно для того, чтобы суметь их различать. Я думаю, что он в некотором отношении любил их всех. Знаете, я буду по нему скучать. Как по другу, по любовнику, которого у меня никогда не было. Но я уверена, что каждая из этих женщин будет чувствовать то же самое. Он производил такое воздействие на людей. Ну, на нас, на женщин.

— Звучит как открытое продолжение того фильма Трюффо, — вставила Корнелия.

— О, Конрад любил фильмы Трюффо. Tout a fait [5].

Разговор затих, каждая из женщин собиралась с мыслями.

— Я уверена, что она тоже там была, — затем произнесла Сара.

— Кто? — спросила Корнелия.

— Была одна женщина, которая значила для него больше, чем любая из всех остальных. На самом деле, я думаю, что каждая из нас рассматривалась только как ее замена. Бледная замена. Это было несколько лет назад. Она была замужем. И ничего не вышло. Несомненно, по ряду причин.

— Как ее звали?

— Я не могу сказать вам этого, Миранда. Иначе я предам Конрада.

— Так вы знаете?

— Да. Это произошло почти случайно. Какой-то мужчина позвонил в издательский дом с жалобой, что Конрад бесстыдно обрисовал его жену в своей новой книге. Что сходство было неоспоримым. И этот парень был разъярен. Угрожал исковой тяжбой. Керит в то время был в Нью-Йорке, так что разбираться с этой проблемой пришлось мне. Я позвонила Конраду, и он радостно подтвердил, что каждый пункт обвинения был правдой.

— И что случилось? — спросила Корнелия.

— Конрад был достаточно умен, все это было невозможно доказать без того парня, ее мужа, и он оставил рогоносца с носом. Так что мы убедили издателей считать это блефом и посоветовать ее мужу следовать своим угрозам, если он настолько разгневан.

— И он последовал?

— Нет. Он, вероятно, обратился к юристу, который объяснил ему, что произойдет дальше, и он решил не начинать судебного дела.

— Вот это да.

— Но она ему никогда этого не простила.

— Откуда вы знаете?

— Конрад рассказывал мне. Эта блядь разбила ему сердце на миллион осколков. Я с иронией думаю, что именно это сделало его хорошим писателем, заставило порвать со своим прошлым творчеством. С того самого момента он встал на новую стезю — стезю писателя о женщинах. До нее он был нормальным предсказуемым семейным человеком. Но эта связь открыла ему глаза, и хотя он знал, что это было глупо и неправильно, он взвешивал и рассматривал каждую женщину как возможную замену, как новую ее! На самом деле это грустно.

— Да.

— Теперь вы все это знаете, Миранда, и можете перечитать все его книги и рассказы, в них появится больше смысла.

— Не просто зеркальный коридор.

— Точно.

Теперь между этими двумя молодыми женщинами возникло чувство сестринского родства. Одна его знала, вторая хотела понять.

— Скажите мне, Сара… «Откровения», над которыми он работал перед смертью…

— Откуда вы об этом знаете? — Сара казалась встревоженной.

— Его жене было известно только название, — ответила Корнелия. — Он закончил эту книгу? Вы ее читали?

— Простой ответ — я не знаю. Три недели назад мы говорили по телефону, и он сказал мне, что закончит ее через пару дней. Он называл эту книгу романом, но на самом деле это было нечто типа воспоминаний, в которых, как он сказал, расскажет правду о своей жизни в мире женщин. Я предостерегала, чтобы он не писал эту книгу. Слишком многие имена будут впутаны. Но он настаивал, что просто должен ее закончить. Почти как акт возмездия.

Сара замолчала и уставилась на свою теперь уже пустую тарелку.

Корнелия едва притронулась к яйцам, помидорам, бекону, колбаскам и горе черного пудинга.

— Вы ее читали?

— Нет, — ответила Сара. — Конрад умер, когда я была во Франции, хоронила дедушку. Он никогда не давал мне этой книги. И я понятия не имею, что с ней стало. Мне сказали, что ее не было в компьютере его офиса. Он никогда ничего не распечатывал, просто присылал копию файла, обычно по электронной почте.

— Странно.

— Да, за последние несколько дней я пришла к выводу, что реально он мог никогда к ней и не приступать. Иногда с писателями бывает и такое. Я слышала подобные истории. Искусство промедления во всей своей лживости.

— Кто-нибудь может знать?

— Не его жена. Вы тоже теперь это понимаете.

— Да, я говорила с ней.

— Позволить дорогому Конраду покинуть нас, оставив эту загадку, — усмехнулась Сара. — Дело о потерянной рукописи.

Корнелия задумалась о том, в какую сторону повернуть разговор.

Ей пришла в голову идея.

— Женщины? Вы знаете кого-то из тех, которые были в его жизни недавно, перед смертью?

— Хороший вопрос, но у меня нет на него ответа, — ответила миниатюрная агентша. — Он не посвящал меня в такие секреты. Мы оставались друзьями, но он всегда держал дистанцию. Тонкие намеки, но ничего определенного.