Пес. Боец - Константин Калбазов

Оказывается, не глядя в глаза, человека можно было заставить двигаться, даже нанести самому себе удар в живот, но при этом он будет четко осознавать что происходит. Действуя таким образом мастер может взять под контроль тело, но не разум. Стоит только отвлечь мастера, как человек тут же выходил из под действия чар. Чтобы полностью завладеть сознанием, ему нужны были глаза жертвы. Но как видно мастеру Тео, удалось понять как добиться наложения полноценных чар, избегая встречи с взглядом жертвы. Мало того, оказывается механизм не так уж и сложен, если подобным владел даже его молодой ученик.

Сам Волан уже довольно давно работал над этим вопросом, именно этим был вызван его интерес к волколакам. Эти, как утверждал Волан, полуразумные животные, могли контролировать сознание до сотни волков, при этом даже не видя их, а просто чувствуя в определенном радиусе от себя и посылая призыв. На сегодняшний день, у него уже наметился определенный прогресс.

Он вывел Георга за пределы лагеря и преподнес ему самый настоящий сюрприз. Вскоре после того как они остановились, молодой человек вдруг увидел как к ним стремительно приближаются два зловещих красных огонька. Реакция воина была мгновенной, меч словно сам собой оказался в его руках, а ноги все так же на одних рефлексах, подшагнули в сторону, занимая позицию у дерева.

– Спокойно, Георг. Это друг.

Друг!? Волколак!? Только когда зверюга приблизилась вплотную он сумел рассмотреть огромного волка, который видя реакцию человека, смотрел на него злым взглядом, скаля огромные клыки. Волан без страха подошел к страшилищу и опустил руку на его холку.

– Тихо Торк, тихо. Все нормально. Это друг. Он просто тебя испугался.

Зверюга словно понимала мастера, бросив последний взгляд на Георга, волколак перестал скалиться и извернув морду… Лизнул руку Волана! Даже в самых необычных сказках Георгу не приходилось слышать о прирученных волколаках.

– Что ты. Волколака невозможно приручить,– поспешил отмахнуться от высказанного сомнения Волан,– с ним можно только подружиться, причем только по настоящему, только так можно наладить контакт.

– Значит, у вас появился еще один друг.

– Так уж получилось. Я пытался понять природу способностей волколака, чтобы использовать ее, но вместо этого, как-то незаметно для нас обоих мы стали дружны. По сути, мне не нужно говорить, чтобы общаться с ним, это скорее по привычке и для тебя.

– Так вот о каких испытаниях вы говорили.

– Да. Это будет скорее испытание нашей дружбы. Не так ли, дружище Торк.

Ответ волколака выразился в том, что он лизнул руку мастера, а затем легонько толкнул его в грудь. Георгу оставалось только спрятать оружие и взирать на представшую картину завороженным взором.

Вот и выходило, что не имея способностей извергать молнии, Волан мог наслать на пмфийцев стаю в полторы сотни волков не ведающих страха, переполненных только одним желанием убивать. Благодаря длительному общению, волану удалось развить способности своего друга, хотя до конца понять природу возможностей зверя ему все же не удалось. Как только стая будет перебита, через некоторое время Торк, наберет новую и все можно будет повторить. Тут только одна проблема – в округе могло не остаться ни одного волка, но не сказать, что местных жителей это обстоятельство сильно расстроит.

Однако, и эти действия могли только создать некую помеху в продвижении памфийской армии, но никак не задержать на сколь-нибудь долгий срок. Так что, вопрос о том, как можно противодействовать памфийцам оставался открытым. Георг не жалел о том, что выпустил из рук такой козырь как дочь короля. Несмотря на предположения барона Гатине, он был уверен, что это не оказало бы столь уж серьезного эффекта. Разве только отвлекло бы часть сил, памфийской армии. Но разве он не добился этого своими действиями? Тут нужно было что-то иное. Но что? Как заставить короля Джефа остановить продвижение своей армии на север? Получалось, что он может нанести серьезные потери, отвлечь часть сил, но сколь-нибудь серьезных результатов это не даст.

Волан уже приканчивал одну бутылку вина, припрятав вторую на будущее. Если верить ему, то пристрастие к вину, вовсе не было проявлением пьянства. Все мастера пили, даже если не испытывали от этого удовольствия, но все по разному. Просто вино способствовало ускоренному восстановлению сил. Правда, тут стоит заметить, что у Волана это было небольшой слабостью, которой он с удовольствием потакал. С другой стороны, а почему бы и нет, если ты можешь контролировать процесс опьянения, в независимости от количества выпитого.

В этот момент к помещение вошел Дэн. Так как тут находился посторонний, он вытянулся в струнку и хлопнув кулаком правой руки по левому плечу, доложил.

– Сэр, караульными доставлен человек который просит препроводить его к вам. Он говорит, что его послал Рем.

– Рем? Что могло… Давай его сюда,– молодой барон тут же покрылся бледностью, а в его глазах появился страх.

– Да, сэр.

Посыльным оказался грязный и потасканный оборванец, с лицом и телом испещренными язвами. Видок у него был не из лучших, сразу видно что путешествие его измотало изрядно. Впрочем, могло ли быть иначе. Если Рем решил отправить посланца к Георгу, то только по крайней нужде и только если приключилась беда с матушкой. Именно на такой случай Георг и рассказал одному из воровских заправил Хемрода, и по совместительству другу детства, как именно можно будет его найти в случае крайней нужды.

– Кто ты?– Как не возбужден был Георг, но он не забывал об осторожности.

Все же памфийцы были далеко не дураками, ведь они могли устроить ему западню. Зачем гоняться за дичью и пытаться взять ее там, где ей знаком каждый уголок, когда можно вывести туда, где без труда захлопнуть ловушку.

– Вы разве не помните меня, сэр. Я сын башмачника Якоба, Джеб. Вы правда постарше были.

– Все, вспомнил. Говори.

– Дык, матушка Аглая в беде.

– Ты толком говори. Что случилось?

– Дык, пока-то ничего. Как жила в трактире у Адама, так и живет. Но слушок по городу нехороший пошел. Мол барон Клод, это шпион главный памфийский, значит. Дык он сказывают ведает, что матушка Аглая, ваша матушка и что коли вы не сдадитесь, то он ее в кандалы и на судилище.

– Не посмеет,– убежденно произнес Георг. Правда при этом было непонятно, к себе он обращается или к окружающим.

– Дык, может и не посмеет, только окрест трактира теперь два десятка солдат ошивается. Как матушка Аглая куда идет, так они следом. Трогать не трогают, но и из виду не упускают. Матерые бойцы, ветераны. Народ заволновался было, но как глянули, что никто ее не трогает, так вроде поспокойней стали.