В штабе гвардейской дивизии - Федор Бологов

В ту ночь все политработники и большинство офицеров штаба отправились в полки и батальоны, чтобы оказать помощь в организации штурма города, а главное, еще раз подробно разъяснить гвардейцам обращение Военного совета фронта — взять Кривой Рог.

В 2 часа 30 минут, едва пробившись через наметенные сугробы, я возвратился на НП из 353-й дивизии, где занимался вопросами организации взаимодействия. Длинная февральская ночь была в разгаре. Порывистый ветер гнал поземку. Когда гвардейцы, одетые в белые маскхалаты, заняли исходное положение, их уже в десяти метрах нельзя было разглядеть. На стороне противника было тихо. Только временами вспыхивали осветительные ракеты. На НП все молчали, каждый думал и переживал за успех боя. Враг, видно, тоже был настороже, но не знал, когда мы атакуем. За последние пять суток наши действия начинались в самое различное время, но чаще всего на рассвете.

В 2 часа 55 минут раздался телефонный звонок. Тихонова вызывал Котов.

— Все готово. Ждем вашего сигнала, — услышал я ответ и тут же: — Есть, начинать!

По телефонным проводам понеслись распоряжения в полки, а оттуда в батальоны, роты и взводы о начале выдвижения. А когда серия зеленых ракет взлетела в хмурое небо, передний край заискрился тысячами трассирующих пуль. Атака началась. Гвардейцы пошли на штурм города. Как всегда, впереди были коммунисты и комсомольцы. Ошеломленный внезапным ударом, противник открыл беспорядочную стрельбу. Однако из-за темноты большого вреда она не приносила. Штурмовые группы быстро уничтожили огневые точки неприятеля, сопротивление которого было сломлено. Гвардейцы 55-го и 60-го полков ворвались на юго-восточную окраину города, 57-го полка во взаимодействии с частями 28-й гвардейской дивизии спустя час овладели станцией Мудреная и вышли к реке Саксогань.

Вскоре командир 55-го полка Климов доложил комдиву, что ведет бой в районе церкви, но продвижение приостановлено огнем пулеметов противника с церковной колокольни и прилегающих к ней каменных домов.

— Блокируйте этот опорный пункт, а главными силами обходите его и вместе с Щеденко быстрее выдвигайтесь к реке, — приказал Тихонов Климову.

Блокировать опорный пункт Климов поручил роте капитана И. И. Иванова, усиленной двумя полковыми орудиями, но противник огнем из четырех пулеметов преградил все подступы к церкви. Прибывшим на усиление роты двум 45-мм орудиям Иванов приказал открыть огонь по пулеметам врага, а штурмовой группе во главе с комсоргом лейтенантом В. Д. Гончаровым уничтожить пулеметы в кирпичном доме. Группа ползком пробралась к дому с тыла и внезапно ворвалась в него. Гранатами и автоматным огнем она уничтожила два пулемета и истребила до десятка гитлеровцев. В это время вторая штурмовая группа во главе со старшиной Б. Б. Каримовым уничтожила расчет, ведущий огонь из соседнего дома, а артиллерийские орудия заставили умолкнуть пулеметы в церкви. Решительными действиями роты гарнизон этого опорного пункта был ликвидирован, и лишь два фашиста сдались в плен.

Пока рота Иванова вела бой за опорный пункт, главные силы 55-го полка совместно с подразделениями 60-го подошли к реке Саксогань. Их попытка переправиться с ходу не удалась. Враг засыпал минами, его пулеметы не давали поднять головы. Особенно сильный огонь противник вел из развалин кирпичного завода.

Между тем наш НП переместился в только что отбитую у врага церковь, с которой хорошо было видно поле боя. Наблюдая за боем у реки, Тихонов приказал Основскому массированным огнем артиллерии с закрытых позиций подавить минометы и пулеметы противника в районе кирпичного завода. Он поставил задачу Карцеву срочно организовать переправу батальонов и полковой артиллерии через реку, а майору Морозову — поставить дымовую завесу.

Уже рассвело, и мы хорошо видели, как развивался бой. Наша артиллерия и минометы нанесли мощный огневой удар. Противоположный берег заволокло дымом. Огонь врага заметно слабел. Под прикрытием дымовой завесы гвардейцы быстро преодолели реку и дружно двинулись в атаку. Понеся значительные потери, враг начал отступать. Тогда командир пулеметной роты лейтенант В. И. Климов выдвинул два пулемета на параллельную улицу и приказал отрезать фашистам пути отхода. Не один десяток гитлеровцев уложили опытные пулеметчики сержант И. П. Лозвин и рядовой В. Н. Трандин.

Разведчики старшего лейтенанта Л. В. Урушадзе действовали в центре города, наводя на врага панику. На помощь им, выбивая немцев из домов, быстро продвигались подразделения полков. Вскоре к нам на НП один за другим стали поступать доклады командиров об успешном штурме города. В 9 часов утра 55-й и 60-й полки овладели районом кирпичного завода, а 57-й — занял рудник "Смычка".

Группировка противника в северо-восточной части города была отрезана, ее добивали войска 82-го гвардейского стрелкового корпуса. В юго-западной части Кривого Рога успешно действовали полки 353-й дивизии нашего корпуса. В западной части противник начал отводить войска за реку Ингулец. На его пути вставал мощный заградительный огонь артиллерии нашей и 353-й дивизий.

Гитлеровцы превратили город Кривой Рог в пересыльный пункт для отправки советских граждан в Германию, разместили в нем лагеря военнопленных, один из которых освободила группа бойцов дивизионной разведроты под командованием командира взвода младшего лейтенанта Ф. Ф. Боброва. Когда разведчики уничтожили охрану лагеря, они услышали стоны людей, доносившиеся из темного сырого полуподвального помещения.

— Там мы увидели жуткую картину, — рассказывал потом Бобров. — На грязных соломенных, сшитых из рогожки мешках-матрацах без одеял лежали в окровавленном обмундировании десятки тяжелораненых советских солдат и командиров. У большинства из них были ампутированы ноги или руки. Свирепствовал тиф.

Разведчикам удалось выяснить, что несколько десятков военнопленных гитлеровцы расстреляли накануне. Такая же участь ждала и остальных, если бы не освобождение. Раненые и больные выглядели до крайности истощенными и обессиленными. Все они были грязными, но обмытыми, а белье оказалось настолько рваным и черным, что походило на лохмотья, усыпанные вшами. Это и способствовало распространению сыпного тифа. За ранеными и больными ухаживал только один бывший военврач первого ранга Г. С. Егоров, попавший в плен в мае 1942 года. По его словам, гитлеровцы давали пленным утром лишь чашку суррогатного кофе, а в обед и ужин — маленькую кружку супа из пшена и кусочек черного непропеченного хлеба. И это на весь день…

Зверское отношение фашистов к раненым советским военнопленным зажгло в сердцах гвардейцев еще большую ярость к врагу. Они рвались отомстить гитлеровцам, скорее освободить родную землю от фашистских оккупантов.