В мире запахов и звуков - Сергей Рязанцев

Итак, именно нос играет огромное значение в нашей внешности. Человек без носа — нечто фантастическое. Помните крик души гоголевского майора Ковалева, у которого вместо носа — «место совершенно гладкое, как будто только что выпеченный блин?»

«…Боже мой, боже мой! За что такое несчастье? Будь я без руки или без ноги — все бы это лучше, будь я без ушей — скверно, однако все же сноснее; но без носа человек — черт знает что: птица не птица, гражданин не гражданин; просто, возьми да и вышвырни за окошко!»

Нос имеет свою историю. У древнего человека нос был очень маленьким. У первобытных людей он уже занимает более видное место на лице, но лишь много позднее обретает нынешние размеры.

Каждый человек в своем развитии как бы вкратце повторяет историю всего человеческого рода — от клетки к существу мыслящему. Законы этих превращений изучает наука, называемая эмбриологией. Наука эта столь разнообразна и интересна, что требует отдельного разговора, в отдельной большой книге, над которой я уже начал работать, а потому касаться ее мы не будем. Скажу только, что все органы в период эмбрионального развития претерпевают эволюцию, и нос при этом не исключение.

Если в период внутриутробной жизни плода в результате каких-либо причин происходит нарушение формирования носа, то возникает обезображивание его формы, называемое врожденным уродством. Чем раньше наступает нарушение эмбрионального развития органа, тем тяжелее бывает и уродство. Степень выраженности изменений обусловливает понятие об уродстве, аномалии и вариации: чем больше выражен порок развития, тем с большим правом он должен быть отнесен к уродствам, слабые степени обезображивания следует считать аномалиями, а мало развитые отклонения — вариациями.

Среди пороков развития носа в клинической практике чаще всего встречаются отклонения от нормы, зависящие от недостаточности или даже отсутствия развития данного органа. Среди них наиболее часты различные формы аномалий и вариаций, уродство же как таковое представляет исключительную редкость.

В Санкт-Петербургской Кунсткамере, самом первом российском музее, основанном Петром 1 более 250 лет назад, представлена «коллекция уродцев», т. е. анатомические препараты различных врожденных дефектов развития. Коллекция эта была приобретена в 1717 году Петром 1, во время его второго приезда в Амстердам, у знаменитого голландского анатома Фредерика Рюйша, открывшего способ длительно сохранять анатомические препараты. Среди препаратов, представленных в коллекции Рюйша, встречаются следующие врожденные уродства носа: циклопия, ариненцефалия (полное отсутствие носа), цебоцефалия. Обычно такие уродства сочетаются с другими, несовместимыми с жизнедеятельностью, а потому взрослых людей с такими дефектами мы практически никогда не встречаем.

Из аномалий развития носа можно указать на срединные носовые щели. Наиболее типичной из этих аномалий является по терминологии немецких ученых «нос дога». В этих случаях на верхушке носа имеется углубление, образующееся вследствие несращения двух пластинок передней части носовой перегородки. Под углублением кожи хрящи могут оказаться недоразвитыми. Тогда при дыхании носом кожа, покрывающая углубление, совершает синхронные с дыханием движения.

В некоторых случаях образование щели не ограничивается только верхушкой носа, а, распространяясь вверх, доходит до лобной кости, и таким образом наружный нос представляется разделенным бороздой на две части.

Вследствие отстояния друг от друга обеих половин носа лицевой череп расширяется, глаза располагаются далеко друг от друга. Все это обусловливает наличие двух ноздрей и двух носовых полостей, далеко отстоящих друг от друга в передних пределах и сближающихся в глубоких отделах носа.

К порокам развития следует отнести врожденные свищи, образующиеся в результате незаращения эмбриональных щелей, вариациями такого рода недоразвития являются атрезии (полное заращение) полости носа.

В качестве лечебных мероприятий при аномальных строениях носа производится только хирургическое вмешательство, способы которого определяются в зависимости от размеров деформации. Операции рассчитаны, главным образом, на косметический, а не на функциональный эффект.

Но, как мы уже говорили, аномалии являются редким исключением. А что же происходит при нормальном развитии носа? У всех детей при рождении форма и величина носов более или менее одинакова. Ребенок растет, развивается, начинает говорить и только к двум годам его нос, так сказать, обретает индивидуальность.

Существуют ярко выраженные национальные особенности формы носа. Различают так называемый классический «греческий нос», «римский нос» с прямой спинкой, «кавказский нос», «негроидные носы» с широкими ноздрями, приплюснутые «монголоидные» носы и т. д. Спор о том, какой нос наиболее красив, столь же бессмысленен, как спор в известной сказке Виталия Бианки «Чей нос лучше?» Помните?

Дубонос хвалился своим крепким носом, которым легко раскусывает вишневую косточку. Клест-Крестонос — своим кривым клювом, которым вылущивает семечки из еловых шишек. Бекас-Долгонос расхваливает свой прямой и длинный нос, которым так удобно козявок из тины доставать. Кулик-Шилонос и Кроншнеп-Серпонос защищают свои носы, которыми можно в воде всякую мелкую живность поддевать или червяков да букашек из травы таскать. И Утка-Широконос, и Козодой-Сетконос, и Дятел-Долбонос, и даже Пеликан-Мешконос, все так нахваливают свои носы, что Мухолову Тонконосу никак не удается выбрать лучший…

У европейцев долгое время эталоном красоты считали «греческий нос». А вот отрывок из библейского текста «Песни песней»: «Твой нос, как горная башня на дозоре против Арама…» И это не насмешка, не издевка, а вполне равноценный, с точки зрения автора, эпитет в ряду прочих, описывающих прелести возлюбленной: «Как ты прекрасна, как приятна, любовь, дочь наслаждений! Этот стан твой похож на пальму, и грудь на гроздья… Как прекрасны твои ноги в сандалиях, знатная дева! Изгиб твоих бедер, как обруч, что сделал искусник… Шея — башня слоновой кости, твои очи — пруды в Хешбоне у ворот Батраббим…» и далее уже известная нам фраза: «Твой нос, как горная башня…» Что ж, видимо именно такая форма носа считалась идеалом красоты в Древней Иудее.

В большой Медицинской Энциклопедии приводится 15 рисунков различных форм носа, и все это — не какие-либо аномалии и уродства, а варианты нормы. Среди карандашных рисунков Леонардо да Винчи для нас интересен один, представляющий 12 различных вариантов носа: прямой, вогнутый вверху, посредине, внизу; выгнутый вверху, посредине, внизу; с горбинкой между прямыми линиями, между выгнутыми линиями, между вогнутыми линиями и т. д.

Художница-портретистка Рита Буркхард из Брюля (земля Северный Рейн-Вестфалия, ФРГ) коллекционирует… носы.

В ее собрание за 15 лет попало свыше 850 экспонатов: рисунки различных носов, модели их, выполненные из цветного воска. Носы сведены в несколько групп: античные (римские и греческие), англосаксонские — прямые без горбинок, носы вздернутые, «картошкой» и т. д. Коллекция имеет и практическое значение: к услугам Буркхардт нередко прибегает уголовная полиция. О «бесценном сокровище» художницы поведала газета «Франкфуртер альгемайне».

А сколько определений формы носа мы можем почерпнуть из русской народной речи? Нос картошкой, нос крючком, курносый нос, нос сапожком. Давайте вспомним несколько русских пословиц, характеризующих нос, его форму и величину: «Чем не молодец, коль нос с огурец!»; «Этот нос сто лет рос»; «Большой нос не укора: упадешь, так подпора!»; «Этот нос семерым бог нес — одному достался».

Нередко чрезмерно большой нос становится объектом насмешек, анекдотов и даже сказок. Вспомним любопытного слоника из сказки Киплинга с его огромным носом, который был вытянут крокодилом; или длинный деревянный нос Буратино; или преогромный нос героя сказки Вильгельма Гауфа «Карлик Нос»; или длинные носы, свешивающиеся до самого подбородка, которыми наградил падишаха и его придворных Маленький Мук, герой другой сказки Гауфа.

А помните Бабу-ягу, костяную ногу русских народных сказок?

У нее нос упирается обычно в притолоку, когда она лежит на печи.

Сколько насмешек пришлось выдержать Сирано де Бержераку, герою пьесы Эдмона Ростана из-за своего громадного носа. Но острослов и вольнодумец, отчаянный храбрец и забияка за словом в карман не лез и блестяще парировал все остроты относительно своего уродства. «Я выбираю в сотый раз мой гордый путь под перестрелкой горящей ненавистью глаз!» — звучит монолог Сирано.

Не меньших размеров носом обладал и генерал Петр Иванович Багратион, герой войны 1812 года. Но в отличие от Сирано он добродушно относился к этому своему недостатку и даже часто пошучивал на эту тему. Однажды ему доложили, что «французы на носу». «…Это смотря на чьем, — добродушно отвечал Багратион. — Если на Вашем, то нам надо срочно отступать, а если на моем, то мы еще успеем пообедать».