Мусорщики 'Параллели' - Георгий Сидоренко

«Вот оно, что значит!»

— Не мог же он прийти за мной в одиночку, — полушёпотом продолжал размышлять про себя Фебос. — Что за высокомерие и кто же теперь в дураках? Хи-хи, если он был не один, то меня бы уже точно повязали! Да, именно так, а это значит, — Фебос выпрямился и улыбнулся полной луне окровавленным искусанным ртом, — я теперь смогу сбежать!

На его безумном лице смешались озарение и облегчение, но тут он вдруг пришёл в себя и, побледнев, жадно проскулил:

— Мальчишка! Где он? Я его упустил! Нет, нет, нет. Я должен его найти. Я должен прибить этого щенка. Он! Это он меня завёл в ловушку! Он не мог уйти далеко! — Фебос в поисках Кларка повернулся и увидел пред собою Дэвида. Между ними было не более тридцати сантиметров. Прометеец пришёл в неописуемый ужас, но не успел он как следует набрать воздуха в лёгкие, как вдруг Шепард быстрым движением дотронулся до его лба указательным пальцем.

Глаза прометейца закатились, он задрожал всем телом, изо рта потекла пена, а из гортани вырвались утробные низкие булькающие звуки. В тоже время в голову Дэвида начали просачиваться обрывочные воспоминания Фебоса:

Он среди других прометейцев. Они сидят на холодном полу и слушают высокого золотокожего мужчину с высокомерным взглядом.

Фебос и другие, вооружённые ножами и палками, посреди ночной улицы, жестоко избивают темнокожего юношу и золотокожую девушку. Фебос испытывает отвращение к себе и к этой паре.

Прометеец старше и он насилуют какую-то белокурую девочку. Он ненавидит её, и он возвышается над ней.

Фебос без левой руки бежит с несколькими людьми по тоннелю, полного вонючей вязкой жидкости. Среди прочего властвует запах мокрого железа. В полумраке приступает нечёткая фигура озлобленного мужчины. Одна из его рук дымилась, а в другой руке он держал высохшее мёртвое тело.

Фебос, перевязанный грязными окровавленными бинтами, дрожит, забившись в тёмный угол сырой комнаты. Он боялся, ненавидел, хотел доказать свою верность и жаждал мести. Да, он понимал, что жалок и не достоин быть даже рабом великого Осириса, но несмотря на это Фебос, пусть и в малой части, но очистит человеческий геном от дефектов. Нужно только время. Времени у него предостаточно, и поэтому он пока будет лишь наблюдать…

Дэвид убрал палец, и Фебос упал на спину. Он, продолжая вздрагивать и хрипеть, извиваясь всем телом, всё время пытался разодрать себе шею и грудь калеченными онемевшими, ни на что не способными пальцами рук. И тут Фебос резко перевернулся на бок и его обильно вырвало. Дэвида тошнило не менее и не только от презрения к животному, что звалось Фебосом. Он был переполнен до омерзения отвратительным опытом. Даже когда Дэвид работал на нацистов, он не испытывал такую неприязнь к человеку и к его мотивации.

Фебос попытался приподняться на руках, но, болезненно охнув, вновь упал на землю, тяжело дыша. Дэвид обошёл его и вгляделся в его потерянное лицо. Прометеец посмотрел на него исподлобья безумным непонимающим взглядом.

— Кто ты, будь проклят Мнемозиной, такой, и что ты со мной сделал? — с трудом прохрипел Фебос, вновь неудачно пытаясь приподняться.

— Я всего лишь на всего наблюдатель, которому дали возможность проявить себя и вытянуть счастливый билет, — вкрадчиво и монотонно продекламировал Дэвид, садясь на корточки перед искривлённым, от ненависти и страха, лицом Фебоса.

— Наверное, — на мгновение задумавшись, добавил он, не отводя взгляда от жертвы, а затем продолжил. — Ты спрашиваешь меня, что я с тобой сделал? Я воздействовал на твою нервную систему, повредил мышечную память, заставил тебя забыть о накопленном опыте, а также скопировал все доступные мне твои воспоминания и лишил тебя твоих способностей.

Дэвид склонил голову на бок и, вновь чуть задумавшись, продолжил.

— Назовём это сотворением, — он разжал свою правую руку. В ней лежал маленький камушек. Через мгновение он превратился в изящный матово-голубой самоцвет идеальной округлой формы.

— З-забрал? — Фебос от ужаса ещё больше расширил глаза. Онемевшей рукой он кое-как нащупал другой камушек и поднёс его к своему взору. Прометеец мучительно закрыл покрасневшие глаза и сжал камень, но когда Фебос раскрыл ладонь, то там был по-прежнему тот самый камушек. Прометеец тяжело задышал. Из глубины его тела начал подниматься надломанный хриплый визг, а из уголка рта потекла вязкая струйка крови.

— Вернись! — Фебос с огромным трудом развернулся, чтобы видеть ушедшего из поля зрения Шепарда, — Стой, ничтожество! Стой!! Ты куда? Я не сдамся! Меня не повязать такому, как ты!

— Конечно, ведь у меня на это нет прав, — согласился Дэвид, вновь появляясь перед прометейцем, будто из пустоты. Но он не остановился перед ним, а подошёл к трупу Чуви и молча уставился на почившего. — А вот этот может.

— Ха-ха-ха!!! — пространство заполнил дикий истерический смех Фебоса — Да, что мне сделает покой…

Фебос резко перестал смеяться, когда увидел, что Дэвид что-то держит в левой руке. Что-то круглое и волосатое.

— За-за-зачем она тебе? Он уже мёртв! Что она тебе даст?

Дэвид встал боком и Фебос увидел то, чего боялся больше всего — голову Чуви. На ней не было ужаса или боли. На ней была отлита злорадная ухмылка и решимость. Её окружал алый клочковатый пар.

— Это уж не тебе решать, мёртв он или жив, — спокойно парировал Дэвид.

— Но голова… — слабо простонал прометеец, но тут он вновь замолчал, когда Дэвид со всей силы ударил ногой по бездыханному телу мусорщика. Из шеи трупа тоже струился алый пар.

«Что за чертовщина?!» — панически подумал Фебос.

— И долго ты тут будешь изображать из себя второстепенного героя, необходимого в сюжете лишь для того, чтобы бесславно умереть в самом начале истории? — без всякого сарказма, обратился к мертвецу Шепард.

Повсюду, где только можно. Нет! Это голос, странное сочетания старческого и детского, раздавался в голове Дэвида и Фебоса. Последний, перестав дрожать и хрипеть, замер, будто остолбенев. Единственным признаком хоть какой-то жизни в нём оставались глаза, что теперь смотрели на мёртвую голову с приоткрытыми белесыми незримыми глазами. Их зрачки уставились на Дэвида.

«Я бы с радостью погладил бы тебя по головке, малыш Шепард, и сказал бы о том какой же ты способный добрый малый, но, знаешь ли, я слегонца просчитался»

— Да что ты.

«Да, да, так и есть. Я не ожидал, что он мне оторвёт голову. Точнее я не мог предположить, что он всадит в меня копьё с такой силой! Вот это был тот ещё нежданчик!»

— Если я правильно понял, кто ты