Искатель. Второй пояс (СИ) - Игнатов Михаил Павлович "Аорорн"

— Это артефакт Истины. Старый, говорят, ещё работы Древних. Мои контракты так дороги, как раз потому, что у меня есть он. Я всегда выполняю свою работу и всегда докапываюсь до истины.

Мужик взвыл:

— Так я об этом и говорю! Чего меня пытать-то?! Меня самого наняли Саул! Позади тебя, слева от синей ширмы, голый кусок скалы. Положи на него ладонь и толкни в него духовную энергию. Там потайное место, оно всё тебе объяснит!

Истина над головой мужика даже не попыталась его наказать. Помедлив, я спросил:

— Ты служишь Саул?

— Да! Служу! Открывай и закончим с этим!

Я перевёл взгляд на стену позади меня. Да, между синей и зелёной занавесками нашлось пустое пространство в три шага шириной. Я пробовал использовать там ключ Стража Клатира. Безрезультатно. Но пусть даже там и есть потайное помещение… Что там за доказательства, которые сразу меня убедят? Контракты с Саул? Кто-то из самих Саул? Да нет, не может быть, что за бред он несёт? Я, нахмурившись от переполнявшей меня злости, глянул на мужика и замер.

Хотя…

Может ли быть, что там, в отдельной пещере, за толстым слоем камня сидит не Саул, а мои родные? До сих пор!

Мужик что-то ещё говорил мне, но я уже не слышал его, шагнув к стене. Коснулся пальцами прохладного камня, прислушался к боевой медитации, прижал ладонь плотней и толкнул в неё и наружу духовную энергию. К удивлению, даже без Формы Духовной Силы увидел лёгкое голубое марево под ладонью, которое спустя миг начало впитываться в стену. Один вдох, второй, третий… А затем меня словно зашвырнули в костёр: меня всего охватило жаром опасности.

Я Шагом, спиной назад отпрянул от стены, вернувшись к мужику и Призраку. Толкнул энергию в меридианы, успев заметить, как вскинулся Призрак, прянув от мужика ко мне, а над нашими головами вспыхивают десятки ярких шаров. Спустя миг нас накрыл Ледяной Купол, отгородив толстым слоем непрозрачного льда от опасности. Но жар опасности и не думал уменьшаться. С той стороны сверкнуло и я выпустил из тела Духовную Защиту и Покров.

Лёд разлетелся на осколки, сияющие огненные иглы ударили меня в грудь, голову, руки, ноги, меня сбило с ног, отшвырнуло в сторону. Хрипя, я поднялся на колени, попытался толкнуть Покров и не смог: средоточие оказалось пусто. Но и жара опасности больше не было, только обжигал кожу раскалившийся амулет учителя Фимрама.

Вся запасённая в средоточии энергия оказалась потрачена Духовной Защитой и Покровом, которые всё равно не сумели меня защитить: кожаная броня оказалась пробита в десятках мест, я истекал кровью из ран. К счастью неглубоких, иглы не сумели уйти в тело глубже, чем на палец, местами своим жаром опалив плоть и запечатав кровь.

И это случилось со мной. Под защитой земной техники на пятьдесят шесть узлов, со средоточием, которое в разы больше, чем у большей части идущих, с великолепным защитным амулетом, который похоже опустел, но защитил меня, когда пала Духовная Защита и Покров.

Призраку и мужику пришлось гораздо хуже. Мужик мёртв безо всяких сомнений, любой, увидев разорванное на куски тело, не усомнился бы в этом. К счастью, Призрак уцелел, хотя его бледный, припавший к полу пещеры силуэт и сочился дымом из сотен ран. Сейчас он выглядел хуже, чем после схватки с Симаром.

Я толкнул энергию в Шаги, не сразу поняв, почему остался почти на месте. Сообразив, что энергии не хватает на технику, спотыкаясь, поспешил к Призраку. Упал перед ним на колени, высыпал горку ядер, всё, что у меня оставалось в кисете. Принялся перебирать остальные кисеты, лежащие у меня на полках, искать тот, где монеты. Голова кружилась, кровь из раны на лбу заливала глаза, странным образом сбивая даже духовное зрение, которым я обратился в кисет. А может, дело было в слабости, накатывавшей на меня. Наконец я нашёл нужный, вытряхнул его содержимое. Сверху на ядра выпали всего четыре монеты.

Мало.

Я принялся озираться, ища тот кисет, что сорвал с мёртвого мужика перед расспросами. С трудом поднялся с колен и добрался до него. Хотя бы о крови для привязки мне заботиться не нужно, рука, которой я поднял его, была покрыта моей кровью. С усилием, через накатывающую слабость заглянул в кисет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мало.

К моим четырём монетам добавились ещё восемь. Но больше нет. Я с ненавистью глянул в сторону мёртвого мужика. И тут вспомнил о ядрах, которые лежали на полках в одной из каморок. Через десять вдохов я высыпал целую их груду перед Призраком. Остаётся надеяться, что буквально прикрывший меня своим телом от десятков огненных игл Призрак сумеет залечить с такой помощью раны.

Только теперь я занялся своими ранами. Жаль, нет силы, чтобы использовать Длань Возрождения. Пришлось просто принять внутрь лечебное зелье, привычно сжавшись и напрягая мышцы за миг до того, как стекло фиала коснулось губ. Раны вспыхнули резью, словно стали глубже, пытаясь добраться до моих костей и органов, рассечь их, испепелить. Это обман от усилившего боль алхимического состава. Я сдержал стон, на несколько вдохов замер, свыкаясь с новой болью, а затем уронил опустевший фиал на камень пола и поднялся с колен.

Сейчас, с пустым средоточием я ощущал себя беспомощным. Таким же, каким жил в поместье под властью цепочки и контракта Домара. И мне это совершенно не нравилось. Круговорот поможет не только мне, но и Призраку. Жаль, монеты он подгрёб под себя, но думаю, что и так, на расстоянии они начнут распадаться и впитываться в Призрака.

Я раскинул руки и направил энергию в круги циркуляции.

Спустя пятьсот вдохов, когда кровь перестала сочиться, а боль притихла, я использовал и Длань, и Форму Заживления Ран.

Призрак тоже стал плотней, туман его тела потемнел. А я, оценив количество наполнявшей меня энергии, всё же двинулся к той стене, куда заманил меня мужик. Невольно бросил в сторону его тела ещё один взгляд. Ловко он всё это провернул. Он гораздо лучше меня привык играть словами. Он готовился умереть, убить меня и при этом ни одним словом не солгал мне, Истина в моём Указе даже не изменила яркости.

Я снова покачал головой. Ловко, ловко. И при этом он сделал это добровольно, зная, что умрёт, никто его не заставлял. Вот уж верность хозяину… Саул?.. Ведь он прямо об этом сказал, безо всяких уловоко, а Истина не изменилась.

Вздохнув, я снова покачал головой и отвернулся от разорванного тела, доставая Верный.

Ещё когда я почувствовал опасность и отпрыгивал от стены, то заметил, что она исчезает, протаивает, открывая проход. Я не увидел в тот миг за ним контрактов людей, оттуда потом не выпрыгнул новый Скальник, поэтому я и не кинулся туда первым делом. Хотя добавь мужик к этой ловушке ещё и Зверя, то точно выполнил бы задуманное. Но, похоже, что он верил в силу своей ловушки. Или же верил в неё тот, кто создал её. Вряд ли такая вещь по силам тому, кого я сам так легко победил. Будь он каким-нибудь гением формаций, то я бы в это поверил, но его контракты были только о Зверях. Кто-то другой подготовил здесь отличную ловушку. Будь мы с Призраком чуть послабей…

Я отогнал эту мысль и шагнул в проход, готовый в любой миг или ударить мечом, или сбежать обратно в большую пещеру.

Но ничего не случилось. В меня не ударила техника, камни прохода не сомкнулись за моей спиной, никто с рычанием не кинулся навстречу. Я сделал три шага и замер, внимательно оглядываясь.

Снова пещера круглой формы, но здесь она не разделена перегородками, да и гораздо меньше размером, всего десять шагов от стены до стены. Зато в камень часто вбиты крюки, на каждом из которых висели оковы. Довольно знакомые на вид, со стальными, тяжёлыми кандалами и ошейником. Такие использовали подчинённые Ирама, главы стражи восточной дороги клана Малвир.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Только те были грубо выкованы, эти же сделаны лучше, да и глаз легко отмечал разницу в оттенке стали. Серые, голубые и красноватые оковы.

Везде заметны следы того, что совсем недавно здесь держали людей. Не одну сотню вдохов. Пятна чистого от пыли камня там, где они сидели, свежие царапины на стене, складывающиеся в незамысловатый рисунок женской фигуры и ругательства, клочок заскорузлой от крови ткани, дурнопахнущая лужа под несколькими оковами.