Я буду мстить 3. Изгой - Максим Гаусс

— Гав!

— Все понятно, только говоришь однообразно! — кивнул я, оглядываясь на выход в главный зал. — Ну да ты и раньше-то не особо разговорчивой была. Ладно, пойдем, что ли?

И мы пошли.

Сначала медленно. Бочка тревожно вертела головой по сторонам, то поднимала, то прижимала уши, иногда лаяла и глухо ворчала. Видимо отсутствие обоняния ей сильно мешало. И очевидно, что собака просто не могла понять, как это так получилось.

Минут через сорок мы выбрались из руин холодной и темной гробницы.

У входа было все по-прежнему. Окаменелый Кукуркас так и стоял, зловеще раскинув свои уродливые ветки по сторонам. Часть стены из древесных стволов рассыпалась — выход из скрытого кластера был открыт, чем мы и воспользовались.

Пришлось снова пройти через странную аномалию, от которой наизнанку выворачивало, но в целом, все обошлось.

Уродливый снеговик и мрачный дом лесника стояли нетронутыми, все осталось точно таким же, как и во время моего первого визита. Солнце уже клонилось к закату, а вариантов ночевки особо не было. Особенно, когда я понял, что Марк все-таки обманул меня и угнал угнанный мной у Шакалов «Патриот». Я остался без колес, без нормального оружия, да и ночь нужно было где-то переждать.

Осмотрелся по сторонам, вздохнул.

Вернулись к дому Лесника, правда пришлось вынести массивную дверь — но оно того стоило. Внутри было все необходимое. Печь, кровать, стол и стулья. Даже посуда. А вот оружия не было, только патроны к сломанному ружью и топор.

Поставив дверь на место и укрепив ее, я принялся готовить ужин. Особых вариантов у меня не было, только пара ранее прихваченных из пикапа банок с тушенкой, галеты и фруктовый концентрат. В самом доме нашлось немного картошки и лука.

Ну-у, тут сам бог велел — жареная картошка со вкусной свиной тушенкой и лучком, м-м-м…

Пока я готовил ужин, Бочка вся слюной истекла, даже не думал, что собаки так умеют. А поди ж ты…

Ночь прошла спокойно, но, кажется, в Бастионе снова что-то произошло, потому что у меня возникло стойкое ощущение — вернулись мутанты. Они выли, рычали, но на территорию дома никто лезть не стал.

А утром, когда я выбрался из дома, то обнаружил, что вокруг все истоптано следами, и по некоторым из них было понятно, что тут не кошки топтались. Совсем не кошки.

Бочка, обнюхивая следы, глухо ворчала и посматривала в сторону леса. Вроде бы было тихо, поэтому я поторопился покинуть опасное место… Что за бред я несу? Сейчас весь Бастион это опасное место.

Так, первым делом нужно встретиться со своей командой, да только в моем случае это проблема — у меня нет колес, а сверившись с картой, мне предстояло протопать аж через два кластера и хрен его знает, что встанет на пути…

* * *

— То есть, это невозможно?

— В этих условиях, нет! Здесь ни оборудования, ни запасных частей. Я бессилен, а даже если бы и была возможность, то не стал бы помогать.

— Ты что, бессмертный?

— Нет.

— Твою мать, пошел вон! Кулибин, бля!

Шмель был злой, как ротвейлер, которого три дня никто не кормил. Постоянно наблюдались вспышки неконтролируемой ярости и злости. Он ломал мебель, бил стены. И на то была причина — блок, который уничтожили Хан с Кокосом, восстановлению не подлежал. А без него уже собранный комплект оборудования, показывал нестабильные результаты. Совсем.

Да, Шмель видел, что структуру кластеров можно разрушать — выглядело это странно и страшно. Жизнь внутри просто дохла, а то, что выживало, становилось похоже ни на что. Отряды «элитников» с трудом успевали зачищать такие мертвые кластера. Да если бы только это… Деревья словно всасывались в пространство, земля перемешивалась с водой, в результате чего кластер утопал в невообразимом болоте. Искажалось вообще все. Небо натурально высыпалось, отчего выглядело так, что ночь перепуталась со днем. Пустыни появлялись там, где ранее были реки. Вместо лесов, прямо из ниоткуда, вырастали забитые снегом и льдом непроходимые пустыни.

В большинстве случае наблюдать было попросту опасно. Именно поэтому, часть кластеров дестабилизировались настолько, что Бастион словно с ума сошел и принял защитные меры. То аномалии, то глюки с блокировкой границ, то гоны кошмарнейших мутантов. А ведь изначально, научное оборудование было рассчитано на то, чтобы просто и аккуратно пробивать дыры между барьерами. Мягко и точно. И не важно, что подобное вмешательство все равно разрушало Бастион.

Узнав об этом, изначально, Шмель хотел просто пробить Барьер первого круга и выйти из системы, но из этого ничего не вышло. Мало того, что комплект был не полный, так еще и эффект применения был странным — образовалась аномалия, превратив кластер в топкое болото. Потеряв несколько человек и единиц техники, Шмель попробовал еще раз и добился того же результата — граница не пробивалась. Алексей списал это на то, что дерзкое вмешательство в структуру, вызвало ответную реакцию — у системы появился своего рода защитный иммунитет. Пусть и нестабильный. Вмешательство вызывало ответную реакцию, причем неожиданную во всех смыслах.

— Так, ладно… Приведите того урода, что у нас в яме сидит! — отстраненно произнес Шмель одному из Шакалов. А сам, глядя на то, что его «элитники» забрали у собаки, ранее принадлежавшей Артему, покачал головой — так все хорошо начиналось.

На Бочку Артема наткнулись практически случайно, когда патруль Шакалов остановился у заброшенной фермы. Среди них был Жирный, который сразу сообразил, что простая собака ничего странного несъедобного в пасти таскать не станет. А когда удалось подстрелить ее, то на месте подобрали часть нужного Шмелю оборудования. Сама собака слиняла, да собственно никто за ней и не гнался.

Поэтому, как ни крути, но был собран почти полный комплект. Занятно, что Бастион, оценив угрозу, раскидал всех членов научной группы кого куда, вместе с элементами оборудования. Один человек нести столько не мог, поэтому у каждого в рюкзаке был отдельный блок. И так вышло, что последний элемент, который нашли в деревне «Мукачево», попал к Шмелю уже выведенным из строя и именно он лежал сейчас на столе Алексея, разобранный на части. Заключение эксперта — восстановлению не подлежит.

Ввели Кокоса, у которого идентификатор по-прежнему был фальшивым.

— Кто ты такой? — хмуро спросил Шмель.

— А это вашно? — пленного успели немного помять, поэтому потеряв часть зубов, он слегка шепелявил.

— Раз спрашиваю, значит важно!

— Я — Виски. Бродяга. Што еще добавить? Этот Хан заплатил мне тришта лидов вперед, чтобы я помог ему пробратшся в поселок.