В плену Хранителя (СИ) - Золотарева Елена

Он снова махнул рукой, и жар от призрачной махины, в миг оказавшейся рядом, пыхнул в лицо. Перед глазами поплыло, и последнее, что я помнила, был запах озона, щекочущий нос.

Хранитель провожал взглядом замаскированный шаттл, несущий на борту женщину, перевернувшую его внутренний мир с ног на голову. И с этим он обязательно справится, но сначала восстановит окружающий. Вернет планете, вверенной ему Высшим Советом, покой и безмятежное существование.

Глава 20

Я пришла в себя в стенах переполненной больницы. По словам врача, меня нашли в коридоре приемного отделения, и как я здесь оказалась, осталось большой загадкой для всех, потому что даже камеры видеонаблюдения этот момент не засняли. Не было сопроводительных документов ни от скорой, ни от полиции. А сама я не помнила. Вернее, было смутное воспоминание последнего разговора с Хранителем, но об этом я умолчала.

— Я только место занимаю! Ведь есть люди, кому оно нужнее! — я пыталась убедить врачей, что со мной все в порядке, но они категорически отказывались выпускать меня из палаты, пока не закончат обследование.

— К вам посетители! — дежурная медсестра заглянула в палату и распахнула двери перед… Сэмом?

Он вошел, неся огромный букет перед собой, и скромно уселся на краешек кровати.

— Не знал, какие ты любишь…

Поэтому, собрал все цветы, имеющиеся лавке. Слишком уж оригинальным получился его букет, но я улыбнулась, чтобы не обидеть парня.

— Благодарю! Очень… — красиво — не то слово! — очень приятно, Сэм. Не стоило.

— Я волновался, ты исчезла надолго. Марьяна не могла сказать ничего вразумительного. Где ты была?

Сначала он мялся, покручивая краешек простыни в пальцах, а потом резко перевел взгляд и уставился в ожидании ответа. Я даже растерялась. Он смотрел так, будто имел право интересоваться.

— Не помню, — я закрыла глаза рукой, постанывая от выдуманной головной боли, — амнезия. Временная.

— Но ты хотя бы помнишь, куда шла? — нетерпеливо рявкнул он, перенося ладонь на мое колено, — я волновался… — добавил мягче, будто объясняя свою нервозность.

Я пошевелила ногой в попытке сбросить руку почти незнакомого мужчины, но он сжал пальцы еще крепче.

— Сэм, ты не мог бы убрать букет, очень тяжелый, — я отодвинула пятикилограммовый веник, и ему пришлось перехватить его, чтобы тот не рухнул с кровати.

Сэм переложил цветы на столик у изголовья и вернулся на кровать. Только уже не сиротливо присел в ногах, а поднял мою руку, и сел в районе бедер.

Так…Кажется, я поторопилась избавиться от цветов. Они служили отличной преградой между нами. Но было поздно.

— Сэм! — я начала оборону, но взгляд наткнулся на абсолютно здоровую ладонь, которая еще вчера истекала кровью. Молодая розовая кожа чуть блестела, но ни боли, ни следов ожога больше не было. И это занимало меня сильнее, чем надоедливый охранник приюта.

«Ты могла это вылечить сама»

В голове вихрем пронеслись слова Хранителя, и тут же одна за одной всплыли картинки моих «счастливых случайностей»: как роботы, получившие приказ не выпускать, пропустили меня в закрытую зону, чтение мыслей и девушек, и того же Сэма, мявшегося у двери моей комнаты, исцеление лодыжки в лесу, когда я убегала от Рэя, пьяный главарь ополченцев в предгорье, чуть не отдавший концы после общения со мной…

Только сейчас все это выстроилось в понятную линию, позволяя наконец понять, что это не череда случайностей. Это я сама. А ведь и раньше догадывалась, но почему-то пропускала мимо…Пользовалась этим от случая к случаю, не задумываясь, что это можно сделать своим оружием.

Во рту пересохло.

«Подай воды!» — я мысленно попросила Сэма о маленькой услуге, и он, думая, что делает это по своему желанию, потянулся за бутылочкой.

— Воды? — растерянно спросил он, вглядываясь в мое лицо, — ты побледнела…

Не побледнеешь тут…

Я сделала глоток, и подобрала ноги, отсаживаясь немного дальше от надоедливого ухажера.

Выходит, что я могу заставлять людей делать то, что мне нужно? И это не простые психологические приемчики, а реальная ментальная атака?

Я вспомнила тварь с расстегнутой ширинкой, захлебывающегося собственной пеной, и меня бросило в жар. Это же я сделала. Почему не придала значения? Почему не проанализировала?

— Ты в порядке? — Сэм снова потянулся ближе, но я отшатнулась.

Я же могу заставить его не приближаться, даже не произнеся ни слова!

«Встань с кровати!»

Сэм, сомневаясь, и заламывая пальцы, неспеша поднялся, и не зная куда себя деть подошел к окну.

Значит, я все поняла верно.

Но обдумать, что со всем этим делать дальше, мешали эмоции, что вскипели, будто в печь подбросили дров. Еще бы. Не каждый день узнаешь, что можешь влиять на людей.

— В день референдума я пойду на площадь, — смотря в пол тихо произнес он, отвлекая меня от собственных мыслей, — могу не вернуться, поэтому хочу, чтоб ты знала…

Времени анализировать не было. За секунду он снова оказался рядом со мной и посмотрел так пронзительно, так печально…Но меня не пронимали его страдания…

— Если бы не это безумие, я хотел бы предложить тебе стать моей девушкой, — выдал он на одном дыхании и выжидающе уставился.

Сразу же вспомнился наш с Хранителем разговор. Неужели я выглядела так же нелепо, предлагая ему себя? Черт! Как стыдно!

— Время посещения окончено! — спасительный голос медсестры прозвучал из приоткрытой двери, и я, наконец, выдохнула.

Домой возвращаться резко расхотелось. Потому что там будет Сэм. Его внимание мне совершенно не льстило, а отшить человека не позволяла совесть. Впрочем, как и Хранителю. Он просто отправил меня подальше от себя.

Но внезапная идея озарила меня, и когда Сэм был почти у самой двери, я крикнула.

— Возьми меня с собой! — он замер, не понимая, о чем я прошу, — на площадь. Я хочу пойти с тобой.

Сэм поддерживал сторону Хранителя, и наверняка пойдет туда не один. С друзьями. С такими же громилами, как и он. А я…находясь в окружении огромных страшных мужчин, буду в относительной безопасности и смогу воздействовать на людей, пришедших к зданию временного правительства. А, если повезет, проберусь и к самим руководителям, взбаламутившим массы.

И, если я обладаю способностью внушать мысли, я попытаюсь переубедить их всех!

День за днем меня обследовали, изучали, изводили вопросами о самочувствии. Я старательно и самозабвенно лгала, что ничего не помню, а данные полиции о том, что я действительно совсем недавно имела неосторожность без вести пропасть, а потом обнаружить себя, подтвердились. Это же исчезновение объясняло травму головы, в следствие которой в моем мозге произошли изменения. Шишковидная железа изменила свой объем и структуру, что послужило появлению сверхспособностей, о которых, впрочем, я усердно молчала. Иначе, быть мне подопытной до конца дней своих. Военное положение в мире было на руку, иначе, меня отправили бы в академию исследования мозга. А те спецы быстро вывели бы меня на чистую воду, потому что они всегда знали больше, и уверена, «прозревшие» для них были не в диковинку.

Сэма я не видела, потому что освобождалась после ежедневных экзекуций только к вечеру, когда посещения были уже запрещены. А тем временем, я все же успевала отточить свои новые навыки на попадающихся людях. К слову, через две недели моего пребывания в больнице, все мое окружение уже поддерживало мирную политику подчинения Хранителю. Это не могло не радовать и давало надежду на то, что я смогу воплотить свой план в жизнь!

Когда меня отпустили домой, я уже с легкостью могла влезать в головы людей, и даже понимала от чего зависит степень считываемости их мыслеобразов: чем спокойнее человек, тем сложнее было вторгнуться в его мозг, и чем эмоциональнее, беспокойнее он был, тем проще было не то что считывать, а вовсе управлять им. Что в принципе было ожидаемо. Шед именно на этом сыграл, наводя смуту в масштабах целой планеты. И остановить эту лавину могло лишь чудо. И хотелось верить, что я. Главной задачей стало успокоиться самой, потому что на нервах все мои приобретенные умения не работали.