Бюро-13 - Ник Поллотта

Другие устройства не показались мне полезными, разве что петарды с черным порохом. Но они пролежали без движения целую геологическую эпоху; что, если порох утратил силу и взрывается с эффектом кофейных зерен? Смешно пострадать от своих собственных козней.

А вот не за этим ли арбалетом посылал меня в арсенал джинн?

Тщательно обыскав все помещение, за занавесом, в боковой нише, я нашел вполне современную стальную дверь с комбинационным замком и всем, что полагается: по-видимому, ведет в хранилище… Довольно ухмыляясь, я полез в рюкзак, нашел свой стетоскоп и весело стал вращать диск. Детские игрушки для чикагского сыщика! Четыре щелчка — и замок стальной двери открылся; я потянул на себя массивную стальную дверь… На той стороне меня терпеливо поджидал огромный лиловый дракон, его расширяющиеся спинные плавники в предвкушении пылали ярко-красным огнем. Я сразу же попытался захлопнуть стальную дверь. Раскрыв чудовищную пасть, дракон изрыгнул бурлящее оранжевое пламя прямо на меня. В ужасе я упал на пол лицом вниз — зловещая плазма пролетела у меня над головой… Вот незадача! У меня с собой средство против оборотней, но отнюдь не против драконов. Я выпустил из винтовки ему в брюхо предпоследнюю обойму сорокамиллиметровых зарядов — пусть покажет свое слабое место, — а потом добавил еще из М-16. Среди грохота выстрелов послышался слабый писк — и огромный дракон исчез.

Неужели исчез? Я осторожно поднялся на колени. На пороге хранилища — мертвая маленькая ящерица, не больше цыпленка, прикованная к стене; миска обглоданных палочек, гнездо, набитое тряпками… Ничего не понимаю… Наконец до меня дошло: да ведь от пламени не шел жар, не ощущалось обычного в таких случаях запаха серы… Мой маленький приятель — дракон-иллюзия! Опасная штука! Если он живой — вы видите только то, что ему вздумается, чтобы вы видели: голову Медузы, атакующего мантикора[32], идущий навстречу поезд… Да что угодно! Поверите в то, что видите, — и видение убьет вас… Интересно, сколько народу погибло, пытаясь применить против ящерицы ветки драконова паслена, — для нее это растение все равно что семечки. Благодарение Богу, существует оружие, способное поражать на большой площади.

Тут мое лицо так расплылось в усмешке, что аж больно стало. Если маги Атлантиды поставили охранять секретную камеру такое смертельно опасное животное, какие же невероятно ценные сокровища там хранятся?

Секретная камера представляла собой обыкновенный куб; на задней стене — ячейки для магических жезлов всевозможных размеров. Сейчас они пусты, и я знаю, где находится их содержимое: царапины на полу указывали — здесь тащили что-то большое, тяжелое, а от некоторых лишенных перекладин отделений сильно несло кровью…

В прочном деревянном ящике я нашел хрустальный шар величиной с дыню, с коротким фитилем, торчащим сверху. Его я положил в сумку — пусть всегда будет под рукой. Кто знает, какова мощность у этой бомбочки? Может, она заменит мне утраченную атомную?

На противоположных стенах камеры висели два самых банальных меча в ножнах; эффект Кирлиана подсказал мне, в чем дело: аура одного совершенно белая, другого — абсолютно черная. Больше ничего интересного в камере не было, и я снял со стены белый меч.

«Есть ли зло, которое надо искоренить?» — тут же гулко, сурово раздалось у меня в голове.

Подумав минуту, я ответил утвердительно.

— Как тебя называют?

«Справедливость! — провозгласил меч могучим басом. — Если сражаешься за благородное дело — мастерство твое усилится десятикратно, тебя не возьмет ни яд, ни колдовство. Я защищаю своего хозяина от жары и от холода. Все смертные чары вернутся к врагу, их пославшему, с удвоенной силой».

Повесив меч на место, я пересек камеру и кончиком пальца слегка дотронулся до рукоятки черного меча.

«Ты мой новый хозяин?» — прозвучал мягкий голос у меня в голове. На этот раз я был готов к беседе и, проигнорировав вопрос, сам задал его:

— Как тебя называют?

«Месть! — спокойно, негромко изрек голос. — Гнев и ненависть питают мою магию. В любой битве я буду водить твоей рукой и убивать со скоростью молнии. Какие бы раны тебе ни нанесли — ты будешь биться до конца. Я пожираю души побежденных. Никто, кроме моего хозяина, не может владеть мною. А тот, кто владеет мною, — победит, и я приду под его руку, когда он позовет, невзирая на расстояние».

— А вот сейчас кто-то меня зовет — по имени! — объявил я, водворил меч обратно на крючок и отошел на шаг назад. Вот так так! Серьезные мечи! Каждый обладает неслыханными свойствами… Так что же — справедливость или месть? Да что тут выбирать, с обоими я в состоянии победить целую армию.

Решительно взял черный меч и направился с ним к противоположной стене, но на середине камеры почувствовал вдруг, что топчусь на месте. Как я ни стараются, мои ботинки скользили по металлической поверхности, словно я исполнял классический мимический этюд «Борьба с сильным ветром». Подозревая, в чем тут дело, я водрузил черный меч на полку — снова могу двигаться вперед. Ухватил белый меч — все повторилось снова. Каждый не желал находиться ближе чем на десять футов от другого… Ну, в какой-то степени логично — справедливость и месть вряд ли уживутся друг с другом. Надо выбирать! Может, тащить другой на веревке? Нет, глупая затея! Представляю, как он в самый неподходящий момент застревает, например, в дверных проемах или цепляется за кусты… Если уж выбирать меч — знаю какой!

Вернул меч Справедливости обратно на стену, забрал меч Мести и прицепил его к поясу — туда же, где висел пистолет. Обычно я стараюсь не пользоваться оружием со сплошной черной аурой; такие штуки дюжинами попадались мне здесь на улицах — оставлял их без внимания. Но этот случай чрезвычайный, а меч предлагает честную сделку: свою магию в обмен на пиршество душами. Просто надо внимательно следить, как бы он не начал охотиться за моей собственной душой. К тому же, по-честному, я не уверен, что моя миссия благородна и справедлива, но вот в том, что в основе ее — ненависть, не сомневался. Моя задача — полностью уничтожить население острова, а меч Справедливости может нарушить договор в самый напряженный момент из-за того, что мои помыслы недостаточно чисты, и будет упиваться кровью.

«Ты мой новый хозяин?» — опять вкрадчиво осведомился меч.

— Безусловно! — охотно отозвался я.

Последовала пауза.

«Тогда почувствуй вкус могущества! Вытащи меня из ножен!»

Я повиновался — и внезапно все мои дурацкие сомнения улетучились, как привидения под лучами солнца. Да о чем мне беспокоиться? С моей квалификацией, с таким оружием не нужны мне никакие помощники! Какая-то жалкая кучка хлюпиков! Выйдя из камеры, я направился на улицу, стальным взглядом вызывая на бой каждого, кто осмелился бы бросить мне перчатку.

«Хозяин, скоро ли бой?»

— Скоро! Через несколько минут!

Долгий вздох.

«Наконе-е-ец-то!»

Мои часы еще раз дали предупреждающий сигнал: пятьдесят минут до запуска ракет. По косой линии пересек ров и со скоростью, приближающейся к олимпийскому рекорду, понесся через заполненный народом город. Пункт назначения — колизей.

15

Бешено стуча каблуками по мостовой, я несся по городу, ничего не видя вокруг. Естественно, я прибыл в пункт назначения в рекордный срок. Как же иначе?

Здание в точности повторяло известный всем Колизей: ритмичные ряды изысканных круглых колоннад, образованные бесчисленными опорами-колоннами из серого камня, высотой примерно футов сто. Вход мне был виден только один — наверху широкой беломраморной лестницы, по которой свободно взошел бы хор мормонской общины.

Вприпрыжку преодолев роскошную лестницу, я проскочил турникет и проследовал вдоль коридора с мозаичным полом, мимо закусочной с неоновой пивной кружкой на вывеске. О'кей, быть может, эти островитяне не все стопроцентные негодяи. По ходу дела я проверил двери — ничего особенного. Но где же вход к вершине горы?

В конце коридора моим глазам предстало нечто огромное — бронзовая двустворчатая дверь, сплошь покрытая мистическими символами. Дорогу преграждала надежная охрана — стражник-великан, ростом раза в два больше меня, закованный в сияющие, вороненой стали латы — они отливали алым: безумная смесь самых разных культур и стилей, своей невозможностью наводившая ужас. Перед собой этот воин держал двухметровый меч, концом его упираясь в светло-серый пол. Лезвие меча, из какого-то отсвечивающего черного металла, зазубренное по краям, выглядело устрашающе, зазубрины переливались всеми цветами радуги, сверкая в ярких лучах неоновой вывески.

— Стоять! — скомандовал зловещий часовой.

Ни секунды не колеблясь, я выстрелил прямо в узкую ротовую щель забрала и легким движением меча обрубил голову этому бронированному рыцарю устрашающего образа. Меч Мести сожрал его душу прежде, чем тело рухнуло на землю. Вот это сражение! (Мы ведь обожали драться! Прямо-таки жили ради этого!)