История скромной провинциалки (СИ) - Яна Павлова

Мужчины менялись местами за рулем, а Роза перебралась ко мне за заднее сиденье.

— Ксюш, может мне с тобой поехать? — спросила она, — В Омск я всегда успею. От этой Милки ведь все что хочешь можно ожидать.

— Ну, уж нет, дорогая, — строго ответила я, — Не из-за чего беспокоиться. Я верю Антону. И я подожду. Я его столько ждала, подожду еще немного.

В Омск мы приехали на рассвете. Елисей отвез нас в аэропорт. Я твердо сказала, что полетим самолетом, нечего время терять на поезде. Роза только головой покачала. Расставание с подругой далось мне нелегко. Предательские слезы непроизвольно закапали из глаз. Мы же с ней не разлучались практически никогда. А тут я совсем одна останусь…

— Значит так, если что звони, — Роза тоже плакала, — Вообще, звони и я буду тебе звонить. И скайп включи, не забудь.

Наконец объявили наш рейс. Ноги стали ватными, вот откуда у меня такой страх? Ведь не летала никогда, не знаю даже как это, а боюсь до обморока. А вдруг и, правда, потеряю сейчас сознание. Антон внимательно на меня посмотрел.

— Ты бледная, Ксюш, может все-таки на поезд?

— Нет, все в порядке, — мужественно сдерживая дрожь в коленях, ответила я.

Полет я перенесла плохо. Меня укачало, тошнило, разболелась голова, и очень хотелось в туалет, но встать было выше моих сил.

Антон решил сначала поехать к маме в Звенигород, а уж потом решать вопрос с Милой. Он забрал машину со стоянки и скоро мы были уже в родном городе.

Осень почти полностью вступила в свои права, листья на деревьях пожелтели, покраснели и прощаясь с деверьями кружили в последнем танце, прежде чем упасть на землю.

Антон проводил меня до квартиры и отправился домой, сказав, что придет вечером. Я вошла домой и без сил опустилась на банкетку в коридоре. На душе было муторно. Не знаю почему, отчего, но мне было плохо. Зазвонил телефон, посмотрела — мама. Удивляться не было сил.

— Да, мама, здравствуй.

— А ты где? — вместо приветствия сурово спросила она.

— Дома, — устало ответила я.

— Тебя видели в машине вместе с Антоном, ты приехала с ним на выходные как попутчица?

И тут на меня что-то такое нашло, я даже объяснить не могу.

— Нет, мама, как любовница! И еще, я не устроилась ни на какую работу в Москве. Я ездила к сестре в Артыбаш! У меня отличная сестра, знаешь мама, она мне понравилась. И я ей тоже! Ей повезло, что ты от нее отказалась. У нее были любящие родители, была мама, и есть отец. Я же никогда не чувствовала твоей любви, ну а что такое отец я просто не знаю.

Мама молчала, а я сбросила звонок, и скинув обувь пошла в ванную. Сколько я простояла под горячими струями воды не знаю, но стало легче.

— Что собственно произошло? — задала сама себе вопрос, — Ну объявилась Милка, но ведь Антон меня любит, он не может врать. Все образуется…

Звонок в дверь прервал увлекательную беседу самой с собой.

— Все понятно, — с порога заявил Антон, — Милке нужна квартира и она согласится отдать дочь, если я отдам квартиру.

— Потрясающе, — только и смогла я выговорить.

Глава 32

— Ты так вкусно пахнешь, — Антон обнял меня, потом поднял на руки и сел вместе со мной на диван.

— А я на маму наорала, нахамила ей, — тихо сказала я.

— Ты? — он так искренне удивился, что даже обидно стало. Я что такая безответная что ли? — Да ладно, не наговаривай на себя. Ты у меня самая добрая и обидеть кого либо, просто не в состоянии, по-моему.

Потом он поцеловал меня и на какое-то время большой мир остался где-то очень далеко, не было противной Милки, обиженной мамы, а был наш, маленький мир, созданный только для нас…Мне кажется я чувствовала волшебный запах алтайской тайги, слышала трест дров в очаге, как-будто мы перенеслись в тот дом…

***

Утром, за завтраком, который я соорудила из овсянки, яичницы, гренок и жареного сыра, спросила.

— Антон, и что ты будешь делать?

— Приду к тебе примаком жить, — улыбнулся он, — Вот только одна проблема, квартира у меня от предприятия, я выплачиваю за нее ссуду, и платить мне еще до морковкиного заговенья. Можно, конечно, взять кредит, и выплатить ссуду, но тогда платить придется намного больше. И ведь знает моя благоверная, что квартира еще не моя. Ладно, разберусь как-нибудь. Главное дочку от нее забрать. Эта мамаша дрыхнуть может до двенадцати, а ребенок будет голодный по квартире один ходить.

Я тяжело вздохнула, на глаза навернулись слезы, вспомнила себя, те редкие моменты, когда жила у мамы и так же слонялась по квартире. Как мне хотелось иметь тогда папу, как хотелось, чтобы на утренники и праздники приходили родители, как у других детей, а не бабушка.

— Ну, ну, милая моя Ксюшенька, — погладил он меня по голову, — Все будет хорошо. Я заберу Катю сегодня же, а Милка пусть живет в квартире, я и отсюда на работу поезжу, всего-то сорок минут. А после развода и определения, с кем будет жить дочка, разберемся. У тебя какие планы?

Я пожала плечами, планов у меня не было.

— Я хочу рисовать, — как-то