Хоккей с мечом (сборник) - Владимир Венгловский

– Он еще и наркотиками занимается? – спросил Данко.

– Мне об этом неизвестно, – ответил Ноттингем и вывел на экран еще пару фотографий. – Это члены бригад ИРА Уилл Скарлетт и Джон Хейзерсейдж[7], клички – Скэтлок и Маленький Джо соответственно. Разработка их действий велась нашим отделом давно, поэтому Гоут и попал в поле зрения Интерпола. Скарлетт на тот момент являлся командиром ячейки Армии, Хейзерсейдж – его заместителем. Роберт Гоут пытался бороться законными методами с решением властей, а боевики, понаблюдав за недовольным ветераном, решили завербовать его в свои ряды – как высококлассного снайпера. В итоге ячейка ИРА распалась, однако возникло бандформирование международного размаха, которое известно, как Шервудская бригада. Надеюсь, что в этом зале нет людей, которые не слышали об их деятельности?

Нестройный хор возгласов наполнил зал собраний.

– Хорошо, тогда подробности опустим. Все знают, что Бригада действует по всему миру, и до сегодняшнего момента невозможно было предсказать, где бандиты нанесут следующий удар. Их операции планируются с особой тщательностью, а концы с завидной дотошностью подчищаются. Единственное, что мы знаем точно – в политику банда не лезет. Занимается кражами в сфере финансов и оружейном бизнесе. Страдают в основном корпорации, государственные фонды, банковские структуры, но иногда и частные инвесторы. Мы заметили, что все пострадавшие так или иначе связаны с военной промышленностью или финансированием военной деятельности.

Отслеживание финансового следа ни к чему не привело. За шесть лет расследований Интерпола полезной информации накопилось крайне мало. Так, в составе ядра группировки замечен буддийский монах Тук Ди Кван – в команде отвечает за разведку и диверсионную деятельность. Родом из Камбоджи. Несмотря на буддийскую личину, мстителен, жесток, алчен. Имеет алкогольную зависимость. Впрочем, в умении выживать ему трудно найти равных. Алан Дейл по кличке Мельник Мач – американец, специалист по компьютерному взлому и отмыванию денег. Фигурировал в досье Интерпола еще в шести расследованиях, но мы уверены, что для Локсли денежный хвост обрубает именно он. Я просил перевести его дело капитану Гаю Гизборну.

В общем, завтрашняя операция – своего рода экспромт, построенный на догадках аналитиков и показаниях задержанного десятого числа в Дублине Уилла Скарлетта. Я, пожалуй, предоставлю слово коллеге.

Ноттингем кивнул Блант. Та поднялась с места и подошла к пюпитру. Томас Феллер довольно хмыкнул: чутье его не подвело – фроляйн знала больше всех. Марион, казалось, была смущена всеобщим вниманием. Долго перекладывала бумажки из папки, откашлялась и неуверенно начала:

– Меня зовут Марион Блант, я работаю в Лондонском отделе технологических преступлений и… в молодости лично знала Роберта Гоута.

– Марион, не волнуйтесь, – с улыбкой подбодрил ее Ноттингем, – служебную проверку вы прошли.

– Спасибо, – щеки Марион запылали румянцем. – Мы с мистером Гоутом вместе занимались спортивной стрельбой, еще до того момента, пока он не пошел на армейскую службу. Что можно о нем сказать? Он спортсмен и джентльмен. Это отражается на его поведении, а также прослеживается в планировании налетов: без жертв, жестокости и при соблюдении паритета с нами. До тех пор, пока органы правопорядка в его поимке используют законные методы, он будет придерживаться определенных рамок. Фактически Локсли ведет с нами шахматную игру. Обученный действовать в автономных боевых условиях, он тщательно планирует свои акции, поэтому ждать ошибки не стоит – необходимо действовать на опережение.

– Ну прямо благородный бандит! – вновь вставила язвительный комментарий Штерн.

– До определенной степени, – кивнула Марион. – Но это во многом зависит от нас. Локсли опасен до тех пор, пока играет с нами в догонялки. Ни одна экстремистская организация в мире не может похвастаться сотрудничеством с ним. А это, если судить по уровню подготовки Шервудской бригады, уже немало.

Роберт Гоут всегда был азартным человеком, поэтому его интересуют состязания и призы. Вполне возможно, что армейская служба воспринималась им как род состязаний с врагом, где призом является поражение труднодоступной цели. Локсли написал несколько статей в военно-спортивные и оружейные журналы, а также выпустил объемистый труд «Баллистика», выдержку из которого я сейчас приведу в качестве иллюстрации.

«Многие уверены, что в спорте главным является человек, но давайте взглянем на факты. Цель, кроме контактных видов, поражается снарядом. Он, и только он приковывает основное внимание как зрителей, так и участников. Выбор спортивных состязаний – это выбор вида снаряда. Мы выбираем пулю. Всё остальное – канал ствола, мощность заряда, тип спускового механизма, воздушная среда и даже сам стрелок – не более чем переменные в уравнении по прочерчиванию баллистической траектории. Средства к достижению цели. Умение собрать переменные воедино и определяет успешность победы».

Ноттингем кашлянул, показывая, что пора заканчивать с вводной частью. Марион оторвалась от листков и уступила место патрону.

– Спасибо, Блант. Итак, господа, что еще хочется добавить перед началом планирования операции. В самом начале деятельности Шервудская бригада провела хищение перспективной маскировочной разработки в одном из подразделений BAE Systems[8]. Украденная нанотехнология позволяет изменять внешность человека с помощью инъекций специального состава и последующего компьютерного моделирования… Так что, друзья мои, при опознании нам теперь следует полагаться лишь на физиологические параметры преступников, отпечатки пальцев и анализ ДНК, – он повел рукой в сторону фотографий на дисплее. – Эти люди могут выглядеть как угодно. Данные допроса Скэтлока дают нам козырь – мы знаем, где будет проходить следующая операция Робина Локсли, поэтому можем спланировать захват. Завтра в Нюрнберге произойдет открытие «Интер Ворлд Армори» – крупнейшей выставки стрелкового оружия и снаряжения. Локсли будет там. Цель его, к сожалению, неизвестна, но место и время – это уже успех!

Марион прижималась лбом к запотевшему зеркалу и слушала шелест воды, льющейся из душа. Женщина просто не хотела выходить из кабинки – в комнате ее ждал Шариф. Она в последний раз всё взвесила, проговаривая про себя предстоящий разговор. Что сказать? Что между ними всё кончено? Что ей уже тридцать два и нужно заводить семью, рожать детей? Что она должна оставить карьеру процедурала, заняться чем-то стоящим? Что хочет обычного женского счастья, а он, пусть и замечательный, но вовсе не судьбой предназначенный мужчина?.. Можно просто сказать: «Давай расстанемся». Или нет?..