Человек с двойным дном - Владимир Гриньков

Здесь было два выхода. Корнышев замешкался, потому что не смог сразу вспомнить, в какую сторону ему идти. Кажется, тут была гостиница.

– Гостиница где? – спросил Корнышев у какого-то мальчугана. – В какой стороне?

Вопрос поставил мальчишку в тупик. Пожал плечами в ответ. Корнышев с нарастающим беспокойством озирался вокруг. В одном конце платформы он видел милиционера. В другом милиционера не было, туда Корнышев и направился.

Он поднялся наверх. И не узнал этот район. Ничего похожего. Здесь не было пятиэтажек, а стояли высотные дома. Они равнодушно смотрели на Корнышева глазами-окнами и тоже его за своего не признавали. Святослав пошел между домами, рассчитывая, что вот-вот его взгляду вдруг откроется знакомый уголок. Но это был настоящий лабиринт. Одинаковые стены цвета черепицы окружали Корнышева со всех сторон. Он заплутал и растерялся. Стремился сюда, чтобы найти подтверждение тому, что он – Корнышев; и в очередной раз не нашел…

Он думает, что он – Корнышев. И тот человек, который был его двойником, который жил в поселке Красный и который потом погиб, он тоже считал себя Корнышевым? Или он точно знал, что он – двойник? У него теперь не спросишь. Генерал Захаров говорит, что Корнышев – на самом деле никакой не Корнышев. Тот двойник и этот двойник. А может, еще кто-то был? Может, их много?

«Порой кажется, что все вы – это один и тот же человек!»

Так ему сказала медсестра. Та самая, которая ассистировала хирургу, лицом похожему на Луи де Фюнеса.

Кто это – «все вы?»

Только теперь смысл ее слов дошел до Корнышева.

Она таких лицом, как он, видела несколько? Кто их вообще выстругивал, этих похожих близнецов? Что за папа Карло? Этот, с лицом Луи де Фюнеса? Было бы логично. На одном руку набил, за другого принялся. Доктор говорил, что работает в специализированной клинике на Плющихе. Корнышев это слышал.

На Плющихе надо искать.

Святослав дважды прошел по Плющихе из конца в конец. Клиника пластической хирургии здесь была одна-единственная. Это облегчало поиски.

Любая из припаркованных перед входом в клинику машин стоила не меньше сотни тысяч долларов. Дорогое заведение. А Корнышев был одет совсем непрезентабельно: пообносился за последнее время, да и свежести его одежда не источала. Он запоздало подумал об этом уже внутри помещения, обнаружив, как изменился в лице охранник при его появлении. Но этого парня в строгом черном костюме сбили с толку свежие рубцы на лице Корнышева: это было клинике по профилю. Охранник видел подобное ежедневно, и получалось, что гость запросто мог бы быть их пациентом. Парень замешкался, это позволило Корнышеву его миновать, а дальше уже была обворожительная девушка за стойкой.

– Ваш доктор, – сказал Корнышев девушке. – Фамилию не помню… Похож на артиста французского… Лысый… Смешной… И делает вот так…

Корнышев повторил подсмотренный им жест. Так делал «Луи де Фюнес». Девушка едва заметно улыбнулась.

– Кирилл Львович? – полувопросительно произнесла она.

– Вот-вот! – поддакнул Корнышев.

– Пятый кабинет. Фамилия ваша как? – спросила девушка и протянула руку к стеллажам за своей спиной.

А на тех стеллажах были амбулаторные карты. Корнышев сообразил мгновенно.

– Не трудитесь, – сказал он. – Карта у него в кабинете.

Корнышев прошел по недлинному коридору. Возле пятого кабинета никого не было. Корнышев вошел в кабинет без стука. «Луи де Фюнес» был один. Сидел за столом. Поднял голову на шум открытой двери. Увидел гостя. И его лицо вытянулось. Корнышев стремительно прикрыл за собой дверь и даже запер ее на замок.

– Здравствуйте, Кирилл Львович! – сказал Корнышев. – Узнаете?

Опустился в кресло, и теперь они с доктором оказались лицом к лицу, их разделял только стол.

– Вы один? – почти шепотом спросил Кирилл Львович и посмотрел на дверь.

– Разумеется, нет, – соврал Корнышев.

Чем еще больше обескуражил доктора. Кирилл Львович никак не мог взять в толк, что происходит. У него была работа. Здесь, в клинике. Он всяким богатым людям делал красиво за большие деньги. А еще у него была вторая, тайная жизнь: в ней он выполнял всякие деликатные поручения и в глубине души гордился тем, что без его талантов и способностей никак не могут обойтись спецслужбы. Эти две его жизни, явная и тайная, никогда не пересекались. Он прежде себе подобное и вообразить не мог. И вдруг персонаж из его тайной жизни бесцеремонно вторгся в жизнь обычную… Было от чего растеряться.

Корнышев видел замешательство собеседника и решил ковать железо, пока горячо.

– Свою работу узнаете? – осведомился он и коснулся кончиками пальцев своего лица.

– А что, какие-то проблемы?! – взволновался доктор.

Он потянулся к Корнышеву, чтобы лучше рассмотреть лицо. И теперь они были совсем близко друг от друга.

– Сколько нас – таких? – спросил Корнышев.

– Что?! – дрогнул доктор и впился взглядом в Корнышева.

– Вот таких, как я… С таким лицом… Вы сколько видели людей?

Доктор закаменел.

– Сколько вы нас таких сделали, Кирилл Львович?

Доктор метнул взглядом в запертую дверь. Видимо, он никак не мог сообразить, действительно Корнышева кто-то сопровождает или гость пришел один. До сих пор такие, как он, были для Кирилла Львовича всего лишь материалом. Неким объектом, которому надо придать требуемую форму. Создать образ. А распоряжались тут совсем другие люди.

Корнышев перехватил взгляд доктора. И понял, что того надо лишить последней надежды. Никто к нему на помощь не придет.

– Там никого нет, – признался Корнышев. – Я пришел один.

Вот в это доктор поверил сразу. У него и прежде были сомнения. А тут сомнения рассеялись.

– Вы недавно колдовали надо мной, – сказал Корнышев. – Над моим лицом. Я хочу спросить у вас. У меня – мое лицо?

– Не понял, – пробормотал окончательно растерявшийся Кирилл Львович.

– Вы видели мое лицо, – терпеливо объяснял Корнышев. – Накануне операции. Еще до того, как взяли в руки скальпель. Вы можете сказать – это было мое родное лицо… то, которое у меня было от природы… или я – чей-то двойник… мне лицо поменяли…

– Родное! – уверенно ответил Кирилл Львович.

– Ошибки быть не может?

– Нет-нет! – всплеснул руками доктор, будто услышал какую-то несусветную чушь. – Любое хирургическое вмешательство оставляет следы. Для обычного человека, возможно, не видимые. А для профессионала тут секрета нет. Я как только вам за уши заглянул, сразу понял, что вижу, так сказать, оригинал…

– А прежде были копии? – быстро спросил Корнышев.

– Да.

– Сколько их, копий?

Доктор замешкался с ответом.

– Сколько было двойников? – проявил настойчивость Корнышев.

– Я работал дважды.

– То есть я… И до меня был еще один человек, мой двойник?

– Нет. Вы. А до вас – еще двое.

– Это точно?

– Да!

Один двойник погиб. И еще один где-то бродит. Так получается.

– А у них были лица… У этих двойников… Ну раньше… Пока вы их не превратили в меня… Они ведь были не похожи на меня, да?

– Конечно, – сказал Кирилл Львович. – Но что-то общее угадывалось. Овал лица. Высота лобной части. Типаж был общий. Я думаю, что их специально подбирали. Чтобы максимально соответствовали оригиналу. То есть вам, как я понимаю.

– Вы с ними разговаривали?

– С кем?

– С вашими пациентами. С этими людьми, которых вы одарили моим лицом.

– Разумеется.

– О чем?

– Только то, что было связано с работой. Какими болезнями болели, нет ли хронических заболеваний, как анестезию переносят.

– А что-нибудь личное? Имя, профессия…

– Нет-нет! Как можно!

Да, все проделывалось под контролем. Как и в случае с самим Корнышевым. Рядом присутствовали соглядатаи. Тут шаг вправо, шаг влево…

– Но ведь со мной вы попытались заговорить, – вспомнилось вдруг Корнышеву. – Вы в тот раз даже спросили у меня тихонько: «Вы кто?»

– Это с перепугу, – серьезно ответил собеседник. – От неожиданности. Я ведь когда вас увидел, в первый момент решил, что вы – один из моих пациентов. Ну тот, кому я недавно лицо слепил. А тут осматриваю вас, за уши заглянул…

Он уже второй раз упомянул про уши.

– А что такое с моими ушами? – непонимающе посмотрел на доктора Корнышев.

– Ничего. Просто когда я в ходе операции подтягиваю кожу пациенту, стараюсь делать так, чтобы швы оставались за ушами. Там не видно. Не бросается в глаза. А к вам заглянул – швов нет. Меня будто током ударило. Значит, не было операции. И вы не двойник, ошибка вышла… Неожиданно все это было. Поэтому я и спросил.

– А о дальнейшей судьбе двойников вы что-нибудь знаете?

– Нет.

– И не видели их больше?

– После операции – не видел.

– Операцию вы делали им – где? Здесь?

– Нет. Там же, где и вам.

Объект «Белуга».

Толстяк, который присматривал за особняком, в тот раз там в обморок хлопнулся. Увидел в окне Корнышева и лишился чувств. Он видел двойника. Что-то там такое было.