Шторм на Ладоге (СИ) - Анастасия Калько

Телмар тоже посмотрел на рюкзак, как-то странно скривившись. Потом подошел к обрыву и крикнул:

— Марджи!

Его голос эхом прокатился над затихшим озером. Несколько секунд брюнет молчал, ожидая отклика. Его спутники тоже молчали и обратились в слух.

— МАРДЖИ!!! — выкрикнул Телмар так, что в лесу встрепенулись потревоженные птицы.

— Перестань орать! — Кеннет покосился на чащу, из которой они только что вышли. — Забыл?!

— Отвали, ниггер! — Телмар развернулся с таким видом, что Кеннет на этот раз не стал задираться в ответ.

— Я же любил ее, — Телмар опустился на колени у обрыва, — надеялся, что и она когда-нибудь… Это я виноват, втянул ее…

Голос парня сорвался на сдавленные рыдания человека, не умеющего плакать. От этого у Кристель все сжалось в груди.

— Проклятое озеро, — Телмар все еще стоял на коленях у обрыва. — И этот ублюдок! Я его самого рыбам скормлю!

Кристель даже в мыслях не могла себе представить, что Марджи сейчас на дне озера. Но у нее дрожали колени.

— И опять ушел, сукин сын, — сказал Кеннет просто, чтобы не молчать.

— Надеюсь, он тоже туда нырнул, — заскрипел зубами Телмар. — Потому что если я до него доберусь, он пожалеет, что не утопился сразу!

— Зачем я с ней спорила? — пробормотала Кристель, кусая губу.

— Я ей так и не сказал, а хотел…

Разрыдавшись, Кристель хотела толкнуть его в грудь, но вместо этого уткнулась лицом в куртку Телмара, а брюнет зарылся лицом в ее светлые волосы…

Рация, выпавшая из кармана девушки, стала сигналить. "Это босс", — догадался Кеннет.

Негр поднял рацию:

— Шеф, дело в том… Еще двое!

— А груз и псих? — спросил Куолен.

— Неизвестно. Мы их не нашли.

— Возвращайтесь. Отчитаетесь, как вы в очередной раз упороли косяк!

Кристель вспоминала, как они с подругой пекли пиццу, у Марджи нос был в муке, они смеялись… Телмар как наяву видел носочки с мордочками Микки, ощущал аромат виргинских лугов от ее волос… Кеннету пришлось трижды напоминать им о том, что босс ждет.

— Это ошибка, — сказал Телмар по дороге к домику, — она жива. Мэй не могла…

— Да, она плавает, как рыба, и, если упала в воду, то выбралась бы, — подхватила Кристель, — Брайану не повезло, он упал на камни, а Марджи там нет… Наверное, она угодила в воду и выплыла.

— Я убью этого копа! — пообещал Телмар у домика. — А потом и его братца!

— Ищи лучше братца, чем тут грызню затевать, — осадил его Кеннет.

*

— Теперь для нас вопрос чести разыскать этого Робинзона, — подытожил Куолен. — Он бросил мне вызов и перешел грань.

— Не может быть, — сказал ошеломленный Павел, — Алексей не мог напасть на женщину. Он ни одну пальцем не тронул…

— Своей бабушке расписывай, какой он хороший! — оборвал его обозленный Телмар. — Пошел он, и ты, и ваши алмазы! Хочешь, засади их себе в зад вместе с моей долей и провались!

Полковник вскочил, наливаясь гневом, сжал кулаки. Но тут Куолен, который утешал тихо всхлипывающую у окна Кристель, оставил девушку и встал между ссорящимися:

— Отношения выясните потом! Сейчас у нас другая проблема. А если у вас руки чешутся — можете катиться на все четыре стороны! Ну? Кто остается?

— Я пойду до конца! — решительно сказала Кристель и вытерла слезы.

Куолен одобрительно коснулся ее плеча.

— Я остаюсь, — подал голос Телмар.

— И я, — поддержал его Кеннет.

— Я тоже, — не сразу сказал Павел.

— Отлично, тогда нам нужно отдохнуть; впереди очень тяжелый день…

Авторы Произведения Рецензии Поиск О портале Вход для авторов

Шторм на Ладоге. Часть 3

Анастасия Калько

ЧАСТЬ 3. НОВЫЙ ШАНС ДЛЯ ОРЛИЦ

*

В армии Алексею и Павлу часто приходилось бегать марш-броски с полной выкладкой, поэтому Леше было несложно добраться до охотничьей землянки, которую он вырыл себе лет 5 назад в нескольких километрах от домика.

Девушка все еще была без сознания. Привалившись головой к его плечу, она изредка слабо шевелилась и еле слышно стонала, и Алеше было жаль ее.

— Потерпи, еще немного, — шептал он ей, стараясь не спотыкаться и обходить ямки, чтобы не причинять ей боль.

Прикрыв за собой замаскированную дверь, Алексей осторожно уложил девушку на топчан. Расстегнув ее куртку, Алеша растопил очаг и при свете огня увидел, что девушка приходит в себя. Она оказалась очень миловидной; даже короткая стрижка и камуфлированный костюм не могли этого скрыть.

Марджи с трудом открыла глаза. От головной боли ее поташнивало; слабый свет в первый момент ослепил, и девушка не сдержала стона. Она в недоумении осмотрелась: где она, как сюда попала?

Сидевший на корточках у огня крупный черноволосый мужчина обернулся, и Марджи его узнала.

— Пауль? — удивилась она. — Или Робинзон?

"Какие у нее синие глаза, небесные", — подумал Алексей. Правда сейчас взгляд девушки был мутноватым после беспамятства.

— Потом, — сказал он, радуясь, что в учебке не прогуливал занятия по английскому языку, — полежи немного. Как ты?

— Жива буду, — буркнула девушку и прикрыла глаза. — Черт, все кружится… Это ты врезал мне?

Алексей только усмехнулся, набирая воду в походный котелок; в землянке он держал все, что нужно для проживания в охотничий сезон.

— Под ноги смотри, когда морду кому-то бьешь, — ответил он, — так и голову расшибить можно!

— Пошел ты! — буркнула девушка и свернулась в клубочек, вздрагивая то ли от холода, то ли от волнения.

Пока Алексей заваривал травяной чай, оба молчали, потом американка открыла глаза:

— Неплохая земляночка. И зачем ты меня сюда притащил? Будешь выпытывать о составе группы и снаряжении, или сдашь вашим копам и получишь награду за отвагу? — говорить было тяжело, головная боль накатывала волнами при каждом слове, но девушка не показывала вида. — Спрашивай, только отвечать я буду как захочу и если захочу.

Алексей спокойно дослушал ее тираду, потом протянул девушке чашку ароматного горячего напитка:

— В горле не пересохло, ораторша? Выпей, согрейся, дрожишь вся.

— А Брайана ты грохнул? — Марджи села, прислонясь к обшитой досками стене. — Пауль сказал, ты псих после войны.

Алеша видел, что девушка сбита с толку, не знает, как себя вести, но не растерялась, куража не утратила. Молодец. Настоящий боец. И ему это нравилось. А еще больше ему нравились ее яркие синие глаза и ямочки на щеках.

— Когда я вмешался, — ответил он, — твой Брайан решал вопрос, сразу ли сбросить тебя с обрыва, или сначала изнасиловать. Я не стал ждать, пока он примет решение…

Щеки девушки моментально вспыхнули, в глазах появилось омерзение. Она хотела что-то сказать, но только зажала рот рукой и оглянулась. Алеша понял, в чем дело. Он открыл дверцу и помог девушке подняться.

Минут через пять он выглянул из землянки:

— Ты там жива?

— Отвали, — слабым, немного сдавленным голосом ответила девушка, стоявшая на коленях в мокрой от росы траве. — Черт! — она все-таки всхлипнула. — Твою мать! — пытаясь встать, она пошатнулась, и Алеша едва успел подхватить ее. Она рванулась, как дикая кошка, больно ударив берцем по лодыжке:

— Не тронь! Ублюдок! Всё из-за тебя!

Сделав пару шагов, она все-таки потеряла равновесие от слабости и с размаху села в траву. Притянув колени к груди, крепышка тихо, но безудержно разрыдалась.

Алексей молча ждал, пока девчонка успокоится. Сейчас лучше дать ей возможность выплакаться.

Наконец всхлипывания стихли, девушка достала из кармана штанов фляжку, пачку бумажных платков и стала приводить себя в порядок.

Тем временем темнота превратилась в легкие сумерки; значит, сейчас около двух часов ночи.

— Вся промокла в этой росе, — девушка поправила короткие волосы и подошла к нему. — М-м… Ты ведь спас мне жизнь? Я должна тебя благодарить? — в другом кармане она нашла пачку "Вирджинии" и зажигалку Брайана. — А я его считала своим другом. Бес в него, что ли, вселился?

— Причина более прозаична, — от табачного дыма Алеша поморщился и помахал рукой. Марджи, не оборачиваясь, буркнула:

— Извини. Не любишь, когда курят?

— Бросил после войны.

— Пропади она, эта причина. Лучше бы он утонул, этот ящик. Из-за него уже столько всего случилось. Пять человек погибли… И у нас с подругой вся жизнь наперекосяк. И мой друг спятил и набросился на меня. Как в рассказах про золотые прииски…

Она загасила окурок.

— Пошли в землянку, — сказал Алексей. — Ты простудишься в мокрой одежде.

У очага Марджи начала согреваться, а, выпив травяного чая, приободрилась.

Она искоса посматривала на островитянина. Его сходство с братом было поразительным, но вблизи Робинзон выглядел более подтянутым, загорелым, а взгляд прямой, спокойный, не "мечется", как у Пауля. Руки твердые, сильные. И впервые в жизни Марджи захотела не подставлять плечо, а самой прильнуть к чьему-то плечу. Как обычная женщина. Аналогичное чувство она уже испытывала в Питерсберге, но сейчас оно было глубже, сильнее.