Герой пера - Эльза Вернер

Вальтер молча ждал, пока американец заговорит.

– Я хотел попросить у вас объяснения, мистер Фернов, – наконец произнес Алисон хриплым, задыхающимся голосом. – Приблизительно около часа тому назад вы имели свидание с мисс Форест в этой комнате.

Вальтер посмотрел прямо в глаза своего соперника и ответил:

– Да! А вы видели нас?

– Видел.

Молодой офицер оставался совершенно спокойным.

– В таком случае вы, вероятно, и слышали то, о чем мы говорили.

На губах Генри появилась злая, насмешливая улыбка.

– Вы беседовали по-немецки, на вашем излюбленном родном языке, поэтому я и не мог понять ваши нежности, – ответил он. – Я слышал только, как любовно звучало из ваших уст имя «Иоганна» и как нежно мисс Форест произносила «Вальтер».

На одно мгновение лицо Фернова исказилось от боли, но затем снова стало холодно-спокойным.

– Вы, кажется, хотели спросить меня о чем-то, мистер Алисон? – сказал он. – Не будем уклоняться в сторону.

– Да, вы правы, не будем уклоняться в сторону, – мрачно повторил Генри. – Итак, к делу! Вы любите мисс Форест?

– Да!

– И любимы ею?

Вальтер молчал, но глаза Алисона смотрели на него так грозно, что молодой поручик, опасаясь как бы американец не объяснил его молчание трусостью, твердо ответил:

– Да, любим!

– Очень жалею, что должен положить конец вашей взаимной любви, – прошипел Алисон, задыхаясь от злобы. – Может быть, мисс Форест уже сообщила вам, что я имею на нее более давние права и не склонен уступить их вам?

– Да, я это знаю.

– В таком случае вы должны понять, что, раз мисс Форест будет моей женою, она не может никого любить, кроме своего будущего мужа. Я не допущу, чтобы ее сердце принадлежало другому; один из нас должен умереть.

– Что это? Вызов? – быстро спросил Вальтер.

– Да, мистер Фернов. Я предлагаю вам не прибегать ко всем этим формальностям с секундантами, докторами и прочим, как это принято у вас, немцев, а обставить дело гораздо проще. Мы бросим жребий, и тот, кто должен будет умереть, обяжет себя честным словом уйти из числа живых в течение двадцати четырех часов. Вот и все. Нам не нужны никакие свидетели!

– Одним словом, вы предлагаете мне американскую дуэль?

– Да.

– Очень сожалею, мистер Алисон, но такой вид удовлетворения не согласуется с моими понятиями о чести. Если между нами необходима дуэль, то она должна произойти так, как «принято у нас, немцев». Я могу с оружием в руках сражаться за свою жизнь, но не играть ею так, как играют в кости, – с холодным презрением возразил Вальтер.

– Может быть, ваш поединок поэтичнее, но наша дуэль быстрее достигает цели, – с уничтожающей иронией заметил Генри.

– Все равно, я отказываюсь от нее. Да и вообще вы, вероятно, забыли, что я нахожусь в действующей армии. Моя жизнь не принадлежит мне в данный момент, и я не имею права отнимать у своей родины одного из ее защитников. Пока война не окончена, я не могу сводить свои личные счеты. Если я буду убит в это время, то ваше желание все равно исполнится, а если нет, то даю вам слово, что не откажусь от требуемого вами поединка после окончания военных действий.

– Вы обещаете это сделать, когда будет заключен мир, – со злым смехом воскликнул Алисон, – может быть, тогда, когда займете снова место профессора? Я могу заранее сказать, что произойдет дальше. Конечно, весь университет будет против того, чтобы вы, светоч науки, воспитатель юношества, рисковали своей жизнью ради средневекового варварского обычая. В конце концов, вы должны будете уступить «высшим соображениям» и откажетесь от дуэли. Артистически придумано, мистер Фернов! К сожалению для вас, я не так глуп, чтобы не понять вашей уловки.

Лицо Вальтера вспыхнуло от гнева и рука непроизвольно схватилась за саблю; но в следующее же мгновение молодой офицер одумался и опустил руку.

– А вы не помните, в скольких опасных битвах я участвовал, в то время как вы смотрели на них издали, в подзорную трубу? – с величайшим презрением ответил он.

Эти слова еще сильнее рассердили Алисона.

– Покончим этот спор, – хриплым голосом проговорил он. – Я предоставляю вам выбор: или вы сегодня же ночью дадите мне удовлетворение – все равно, каким способом, – американским или немецким, – я на все согласен, – или…

– Или? – вызывающе повторил Фернов.

– Или я не отвечаю за последствия! – закончил американец.

Вальтер спокойно скрестил руки на груди и, посмотрев прямо в лицо Генри, твердо произнес:

– В эту ночь между нами не может быть поединка ни в каком варианте: я сейчас же ухожу в горы.

Глаза Алисона радостно засверкали, он наклонился и жадно слушал дальнейшие слова Фернова.

– А затем я могу повторить лишь то, что сказал раньше! Наша дуэль должна быть отложена до конца войны; ни на один день раньше этого я не стану драться. Если же вы будете оскорблять меня, желая этим вызвать поединок, то я принужден буду обратиться к полковнику и просить его разрешить наш спор.

Последняя угроза была излишней, так как Генри внезапно успокоился и даже повеселел; он улыбнулся, но от этой улыбки всякого другого, кроме Вальтера, пронизала бы холодная дрожь.

– Следовательно, вы окончательно отказываетесь? – спросил Алисон. – Хорошо! Если нам придется еще раз встретиться, то вспомните, что я предлагал вам честную борьбу, а вы отказались от нее. До свиданья!

Генри ушел. Вальтер неподвижно стоял у камина и смотрел, как постепенно затухал огонь. Исчезло светлое горячее пламя, ярко пылавшее во время его разговора с Джен; затем появились красные, изредка вспыхивающие угольки, но вот погасли и они: все превратилось в пепел. От лунного света на полу лежала светлая, серебристая полоса; наступила пора идти.

Вдруг дверь широко открылась, и в комнату быстрыми шагами вошел Аткинс.

– Я искал вас, мистер Фернов, – встревоженно сказал он. – Алисон был здесь?

– Он только что ушел отсюда.

– Я так и думал; я сейчас встретил его, у него был ужасный вид. Что произошло между вами?

– Это касается только мистера Алисона и меня, – ответил Фернов, собираясь уйти. – Спокойной ночи!

Аткинс удержал его.

– Будьте благоразумны, мистер Фернов, и, по крайней мере, ответьте на мой вопрос. Генри не хотел говорить со мною, но я видел по его лицу, что он страшно озлоблен. Я пришел предупредить вас, чтобы вы остерегались его.

– Если вы хотите намекнуть, что моей жизни грозит опасность, то вы не сообщаете мне ничего нового, – возразил Вальтер, пожимая плечами. – Мистер Алисон сам откровенно сказал мне, что один из нас должен умереть.

– Следовательно, он вызвал вас на дуэль?

– Да.

– А что вы ответили?