В августе 79-го, или Back in the USSR - Азат Ахмаров

– Лариса, что ты себя с Артуром сравниваешь, – сказал Петрович. – Ты в зал выйди и посмотри, что с народом делается. У нас ни на одном мероприятии больше сорока человек не набиралось, а сегодня там стоять негде!

– Это правда, – согласилась Лара и посмотрела на меня. – Артур, а вы дадите мне еще несколько сценариев разных конкурсов?

– Дам, но прежде давайте выпьем на брудершафт!

– Артурчик! – Женя шуточно погрозила мне пальцем. – На брудершафт только со мной!

– Или со мной, – вставила бабуля.

Покончив с банкой вина с помощью Петровича, Лары и бабули, я провел еще несколько конкурсов и попытался закрыть дискотеку. Куда там – возбужденная толпа требовала: «Еще! Еще!» – и не собиралась расходиться. Музыки у меня было записано только две кассеты – часа на три, и мне пришлось поставить их заново. Лариса не отходила от меня ни на шаг и, пользуясь отсутствием Жени, которая пошла танцевать, то и дело задавала мне вопросы о конкурсах. Раскрасневшаяся и веселая от вина, она была чудо как привлекательна и хороша! Женя снисходительно посматривала на нее со стороны – делала вид, что не боится конкуренции. И совершенно зря, кстати, я бы с удовольствием спрятался на часок с очаровательной Ларочкой где-нибудь в гримерке!..

Наконец Петрович не выдержал и, включив свет в зале, стал выпроваживать танцующих, напирая на то, что устал и пора спать. Кое-как ему это удалось, и, провожаемые группой новых друзей, мы пошли к выходу из санатория, где у Ромы стояла машина. Прощаясь в толпе, я незаметно пожал Ларисину ладошку; девушка покраснела, но на пожатие ответила. Рома завез меня и Женю ко мне домой, и мы занялись с ней развратом в прохладной комнате.

Следующая неделя пролетела очень быстро: по вечерам я пропадал в санатории «Волна» и даже успел сходить в гости к Ларочке. Она жила в отдельной комнате для персонала санатория, кровать у нее оказалась очень скрипучей, и мы все делали прямо на полу, на коврике. Надо признаться, до Жени ей было далеко.

В среду позвонил из Москвы Стас Намин – оказывается, он не забыл о своем обещании – найти место и крышу для студии.

– Артур, привет, как дела?

– Дела вроде нормально – нашел денег, аппаратуру заказал, должны привезти из Гамбурга через два дня. Через неделю собираюсь в Москву.

– Я нашел тебе отличную крышу – ЦДСА!

– А что это?

– Центральный дом Советской армии, главное культпросветучреждение при политуправлении армии и флота. При нем библиотека – одна из самых крупных в Москве, а там фонотека, и лингафонные кабинеты, и даже студия небольшая – записывают фонограммы для своих, армейских мероприятий. Я переговорил с начальником ЦДСА генералом Шевцовым, он моего деда знал. Берет тебя заведующим фонотекой. Оклад сто десять рублей плюс пайковые, и лезть ни во что не будет! Правда, придется для армейцев немного позаписывать.

– А там разве не военные должны работать?

– Нет, вольнонаемные, гражданские тоже. Захочешь, тебе даже звание дадут – сержант, там, или прапорщик, но службы, конечно, никакой!

– А что, мне там пластинки выдавать надо будет?

– Нет, у тебя под началом три тетки будут и радист – ты только руководить будешь. Классное место, точно говорю, от ЦДСА каждый месяц концертные бригады за границу ездят – наш воинский контингент обслуживают в Европе. ЦДСА это, вообще, государство в государстве, начальник никому, кроме министра, не подчиняется!

– Ну, не знаю, – с сомнением проговорил я, – не люблю я армейских. Посмотреть надо!

– Ну, не понравится, что-нибудь еще подыщем, – уговаривал меня Стас. – Хоть попробуй! Хорошо? В общем, как приедешь в Москву – звони, вместе съездим.

– Хорошо, договорились, – сказал я, ведь других вариантов у меня пока не было.

В пятницу раздался долгожданный звонок – приехал Васильич и привез все заказанное. Я также спросил его о кассете, и он ответил, что кассету занес, но ответа не дождался. Поговорив с Васильичем, я тут же позвонил Марату; он помог мне перевезти груз, и через час у меня на квартире мы уже распечатывали яркие коробки. Первым делом я распечатал сэмплер Mellotron Mark V. Инструкции на русском языке, конечно, не было, но я без труда разобрался с принципом работы и прослушал, как звучит инструмент. Несмотря на аналоговое преобразование, звуки были приличные – в основном духовые и скрипичные. Это было не удивительно, ведь меллотрон воспроизводил настоящие звуки саксофона, трубы, виолончели и т. д. Я тут же открутил главную крышку и посмотрел на устройство инструмента: меня интересовало, какие носители использовались для записи звуков. Оказалось, звуки записывались на куски широкой магнитной ленты, которая, в свою очередь, вставлялась в специальные кассетки. Точно такая же широкая магнитная лента применялась, как я и рассчитывал, в четырехканальном студийном магнитофоне Tascam, который теперь также красовался у меня на столе. Так, сказал я себе, теперь я самостоятельно могу записывать на магнитофон любые тембра и вставлять их в сэмплер!

Более того, у меня в комнате, благодаря ноутбуку, находилась самая совершенная и суперсовременная студия в мире! Теперь мое будущее было обеспеченным. Даже в 2000-х годах, когда профессиональных студий в Москве не менее сотни, час записи стоит в среднем триста – пятьсот долларов в час, представьте, что нужно дать за час записи в СССР, где всего три или четыре студии на всю страну?..

Я проверил остальные покупки – микшер, микрофоны, гитару, процессор. Все отлично работало. Марат вместе со мною рылся в коробках и вдруг завопил от восторга – он наткнулся на большую упаковку фирменных немецких презервативов с фруктовой смазкой. Для СССР, в силу особой специфики товара, это был просто супердефицит! Дело в том, что источниками импортных товаров в Союзе были в основном магазины «Березка», иностранные гости и наши туристы. В «Березках» презервативы не продавались, наши туристы в первую очередь покупали аппаратуру, так как это было гораздо выгодней, а иностранец с полным чемоданом презервативов сразу вызвал бы смешки и вопросы на таможне. В общем, большая коробка презервативов (600 штук) стоила в СССР целое состояние. Марат даже заурчал от удовольствия, разрывая упаковку.

– Ты губы-то не раскатывай, Марат, – с наигранной строгостью сказал я, – вот возьми пять пачек и убери руки! А то все магнитолы заказывают, а как приспичит – начинают стрелять как сигареты! Эта коробка, между прочим, сто пятьдесят долларов стоит!

– Артур, будь другом, дай в долг хотя бы десять пачек, я тебе со следующей доставки верну! – взмолился Марат. – Мне же девочки только из любопытства давать будут!

– Ладно, бери, но потом столько же отдашь!