Сделай и живи спокойно 3 - Вадим Николаевич Демидов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На конечной, прямо возле вокзала, нас уже ждали Собкин и Фёдор. Они стояли возле «Победы». Хотя, если быть точнее, то это лейтенант стоял, а вот Фёдор ходил вокруг машины и что-то там бормотал себе под нос. Мы сошли с автобуса и пошли к ним.
Рита хоть и была расстроена предстоящей разлукой, но всё равно не смогла не улыбнуться, когда Фёдор начал мне выговаривать о опоздании:
— Что-то ты, Вилор, совсем не уважаешь работников линейной милиции. Опаздываешь постоянно, вещи за тебя приходится носить, билеты на самые лучшие места для тебя брать. А они между прочим денег больших стоят. Машину вот из-за тебя пришлось у ребят отобрать. А им сегодня надо было в Сухиничи ехать, за вещевым довольствием, для всего нашего отдела.
— Ага, запомню, — ответил я, протягивая руку этому недовольному, — я потом перед ними извинюсь, когда вернусь из санатория. Целый бурдюк вина какого-нибудь местного привезу, в качестве извинения. А тебя не позову, ты у нас товарищ вечнозанятый, где я тебя буду искать?
— Ты это, Вилор, даже не думай им всё отдать, — забеспокоился лучший водитель линейного отдела, — лучше мне передай, а я сам разберусь перед кем надо извиниться, а кто может и подождать.
А Собкин стоял и улыбался. И вскоре я понял почему. Появилась ещё одна наша вынужденная спутница — Катерина. Она тащила(по другому просто нельзя сказать) здоровенную корзину в одной руке, а в другой букет цветов. С довольным видом она поставила корзинку передо мной, а цветы отдала Рите. И началось:
— Вилорчик, это тебе тут в дорогу. Мы всем отделом скинулись! Я там чуть сама напекла. А курочку взяла на рынке. Я знаю ты любишь. Там твои любимые пирожки с капустой. Они ещё тёплые. Покушаешь прямо в поезде. Товарищ лейтенант тебе взял самое лучшее место. Будешь смотреть в окно и курочку с пирожками кушать. Правда здорово!
— Спасибо Кать, — я в растерянности, сразу не нашёлся что ответить, — но только я не на Северный полюс еду. Зачем мне столько всего. Тут ехать-то всего ничего.
— Ничего, — махнув рукой и не слушая мои возражения, продолжила Катерина, — в Москве поешь. Нечего там по ресторанам и кафе всяким ходить, деньги тратить. Тебе ещё до санатория сколько ехать? Вот и не возражай. Правильно Рита? Вечно эти мужчины про всё забывают.
Хорошо, что Собкин её начальник. Иначе этот фонтан было не остановить. Короткая команда и мы уже в машине. Там конечно опять всё началось, но мы хотя бы уже ехали. А это совсем другое. В общем всю дорогу я выслушивал, как правильно себя вести в дороге, чем питаться и сколько стаканов чая пить в день. И ведь специально села между нами с Ритой. Я то ладно. Я уже привык к такому и отношусь спокойно. А вот Рите досталось. Мне кажется, даже, что она быстро пожалела о такой компании. Но, слава богу или всё-таки Фёдору, до Тихоновой Пустыни мы добрались быстро. А там было уже, не до разговоров.
Глава 11
Да что б, я ещё раз… Дежавю прямо какое-то. В прошлый раз это был ларь, изрядно попортивший мне нервы, а сейчас это корзина с чемоданом. Да ни в жизнь, я больше не соглашусь, на такое! Чемодан, корзина и рюкзак это вроде немного, да? Удобно нести, да? Ну да — рюкзак на плечи, чемодан в одну руку, а корзину в другую. Но это только так кажется — по началу, а вот потом начинаются проблемы. Может быть по прямой дороге и в спокойной обстановке будет удобно и легко. Но! Я же в Москве, а не где-то в поле или на стадионе. Тут так просто не пройдёшь, потому что народу на тебя начхать. Все куда-то спешат, чего-то ищут, кого-то догоняют и вообще, по моему, отвыкли спокойно ходить. Идёшь по тротуару, никого не трогаешь, мечтаешь о стакане чая или любого другого напитка, а эти проносятся мимо и считают, что они должны обязательно тебя толкнуть или пихнуть в плетёнку. Да-с… Корзина хороша в лесу, а не в толпе народа посреди Москвы. Конструкция у неё такая… широкая она, вот! И тяжёлая, потому что я почти ничего не съел из того, что мне купила Катерина. Меня жена с тёщей утром накормили так, что я в поезде заснул и спал до Москвы. Куда тут кушать ещё?
Минут десять я мысленно возмущался, на безалаберность москвичей. А потом, на меня снизошло откровение и я стал отвечать на грубость. В выражениях я не стеснялся. А что? На меня выражаются, как хотят — так и я не буду сдерживаться. Слава всем моим годам проведённым на стройках, культурно послать — далеко и надолго, мне не составляет труда. Да и запас, разнообразных фраз и редких слов, у меня побогаче будет, чем у любого «коренного» москвича. Один тут решил меня обогнать и, конечно же, невольно оттолкнул в сторону корзину, которая пребольно стукнула меня по коленке. Я тут же среагировал и, в полный голос, высказался:
— Разуй глаза деревня! Куда прёшь, дебил! Понаехали тут лимитчики. А Москва между прочим не резиновая!
— Это кто деревня? — спросил меня мужик, с внешностью вечноголодного суслика и, если судить по одежде, находящегося в очень стеснённых обстоятельствах, — да я коренной москвич. Тютя ты приезжая.
— Москвич, это я! — ответил ему, смотря сверху вниз, благо, что росту, мой собеседник, был невысокого, — а ты фигня непонятная из Мухосранска какого-нибудь. Да и к тому же слепой.
— Сам ты, слепой! — заорал мужик, — я по работе спешу! Дярёвня!
— В том-то и дело, — надвигаясь на этого суслика, произнёс я и добавил, — что ты работаешь, а я здесь живу! Понял, обструкт московский?!
Заинтересовавшись темой, к нашей эмоциональной беседе, подключились несколько человек. Мнения разошлись кардинально. Кто-то начал орать, чтобы мы оба предъявили паспорта, дабы проверить прописку и махом выяснить кто из нас москвич, а кто приезжий. Только они не на того напали. Я нагло заявил, что москвичу паспорт в родном городе не нужен, поэтому все страждущие могут идти на погулять, а особо нетерпеливые могут посетить «Мосгорсправку» и поинтересоваться, на какой улице расположен мавзолей Ленина, а мне
