Ведьма по завещанию - Виктория Стрельцова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В свете свечей мелькнули кольца на тонких пальцах, в тишине зазвенели браслеты, а после, спустя краткий миг, горло обожгло холодное лезвие. Передо мной, словно из ниоткуда, выросла девушка. Высокая, статная, красивая. Ловкая, словно дикая кошка.
Инга…
– Ты не посмеешь очернит главу поселения, ведьма! – прошипела она змеей, не сводя с меня гневного взора. Кто бы мог подумать, что эта трепетная лань, ласково называющая Кроу «фьером», окажется злобной фурией?! – Аша сохранила твою жизнь! Ты должна быть благодарна ей!
Значит, ни для кого в поселение не секрет, что я болотная ведьма, которую ищут по всему Междуземью.
– Принеси свои извинения! – потребовала Инга, плотнее прижимая лезвие кинжала к моему горлу. К слову сказать, выглядело оно точно так же, как и лезвия кинжалов Хильды и мужчины-пророка.
Извинения?! А вот это она конечно зря!
В пальцах появилось привычное покалывание. Если и решу спалить все поселение, то начну точно с этой светловолосой химеры! А следующим будет некромант!
– Учи манерам своего фьера! – огрызнулась я, отталкивая упрямую девицу.
Глаза Инги округлились. Не то от удивления, не то от неожиданности.
– Фьера? – Кажется девица и правда была озадачена. – Ах, фьер… – протянула она, закусив губу. – Какое недоразумение!
Я нахмурила брови. Кажется, собравшиеся что-то пытались утаить от меня. Уверенна, и мой «верный» жаб был с ними за одно. Предатель пупырчатый!
Мой взгляд скользнул по лицу некроманта. Казалось, оно высечено из камня. Холодное, неподвижное, равнодушное… Ни чувств, ни эмоций. В голубых кристалликах глаз – лед. Спешно отвернулась. Смотреть на Кроу было жестокой пыткой.
– Что значит недоразумение? – сощурившись, поинтересовалась я, вновь переведя взгляд на Ингу. Ее кинжал уже покоился в ножнах.
Заметив мой взгляд, девушка бережно погладила рукоять:
– Это подарок. Олаф выковал ровно три одинаковых кинжала, которые хотел вручить сыновьям. Увы, Жизель родила только Альва. Я, Хильда и Грэй – первая троица, рожденная за последние годы. Не совсем сыновья конечно, но… – Инга улыбнулась.
– Говори за себя, сестрица, – заговорил мужчина-пророк, который, судя по всему, и был Грэйем. – Я сын Лоренца. Предок Олафа и Жизель, – не без гордости заявил он.
Олафа и Жизель?
– Постойте, – догадалась я, – выходит вы, – обвела рукой собравшихся детей Лоренца, – кровные родственники Катарины?
Повисла гнетущая тишина. Мне показалось, что признавать свое родство с Катариной не желал никто из присутствующих. Что ж, значит мы с ними в одной лодке.
– Да. Жизель родила сына незадолго до смерти Катарины. Его имя Альв. Он наш покойный прадед, – равнодушным голосом произнесла Хильда.
Это что же получается? Кровные узы связывают Катарину не только со мной? Так почему же именно я стала ее мишенью? Почему тело Инги или Хильды не стало сосудом для не упокоенной девичей души?
На душе стало неспокойно. Внутри все затрепетало. Кажется, и природа взбунтовалась, будто силясь чем-то со мной поделиться. Завыл ветер, хлесткие ветви застучали по оконному стеклу.
Тревога росла, множилась.
Я взглянула на Хильду, а после на Ингу. А что, если я ошиблась? Что, если Катарине удалось выбраться из бесполезного тела Аннушки? Но как? С чьей помощью? Кому я могу верить, а кого должна подозревать?
Вновь заболела голова. Тряхнула волосами, пятясь к двери.
– Моргана, – голос Кроу, будто лезвие кинжала, вспорол воздух, – постой.
Нет, говорила мне покойная бабка не верить некромантам, а я не слушала. Говорила, избегать пророков, а я ее совету не последовала. И что теперь?
Отворила дверь и переступила порог. Крыльцо застонало под подошвой моих туфель. Ветер хлестким ударом по лицу прогнал нерешительность.
– Остановись! – крикнула Хильда, бросившись за мной. Ее пальцы обхватили дверную ручку, а тело подалось вперед, будто силясь нагнать. Тщетно. Я уже спустилась с крыльца. – Ты должна остаться!
Нет, нет, нет…
– Не могу, – прошептала одними губами, глядя как на пороге появляется Инга. Девушка нервно теребит кольца на тонких пальцах, глядя на меня. В ее взгляде тревога и беспокойство. За меня ли? Или за собственную душу, что мечется в поисках временного пристанища?
Ветер завыл еще громче. Серое небо, поддернутое предрассветной дымкой, нависло надо мной, словно свинцовый купол, давящий на плечи.
Холодный порыв забрался под полы плаща Хильды, распахнул его. На шее девушки блеснул амулет. Она спешно запахнула одежды и юркнула в дом, увлекая за собой сестру.
Дверь захлопнулась. Я осталась один на один с разбушевавшейся стихией. Со свербящим чувством в груди и глупой надеждой на то, что Кроу выйдет на крыльцо, чтобы согреть меня в своих объятиях.
Увы, этому никогда не бывать.
– Да выслушай же ты меня наконец-то, болотница! – Жаб едва поспевал за мной.
Я обернулась, подхватила фамильяра и устремилась прочь от домика Аши, петляя между домов. Пророки постепенно выходили из своих жилищ, шепотом переговаривались, время от времени указывая в сторону ворот. Потупив взор, я быстро прошла мимо, надеясь на то, что меня никто не узнает.
– Болотница, ты… – Я накрыла ладонью рот жаба.
– Потерпи еще пару минут, Ферди, – прошептала я, поднимаясь по прогнившим ступеням.
Взгляд невольно скользнул по зеленой траве у крыльца, средь которой виднелись миниатюрные нежно-голубые цветы, лепестки которых были до боли похожи на капли. Словно этот клочок земли омыли слезами, что позже взошли молодыми ростками. А ведь я где-то уже такие видела…
Скрипнула дверь, пропуская нас с Фердинандом внутрь и захлопнулась.
Я нервно сглотнула. Все еще свежи были воспоминания о том, как меня держали в этом доме узницей. Вот только он оказался гораздо больше, чем я подумала сразу. На второй этаж тянулась лестница, которую я в прошлый раз не заметила. Кроме нас с фамильяром, к моему счастью, здесь больше никого не было.
– Моргана! – Жаб преградил мне дорогу. – С Кроу беда!
Я фыркнула. Беда – у меня.
