Новые записки Шерлока Холмса (сборник) - Дэвид Маркум

– Десять, – ответил инспектор. – Холдер, Джейкобс, а остальные восемь скрываются в темноте.

– Им всем можно доверять?

– Да, я лично нанимал их на службу. С Вортом они не имеют ничего общего.

– Хорошо. Вильям, – обратился Холмс к старшему племяннику, – возьми четверых и отправляйтесь в лагерь Вилкиса. Арестуйте Софию. Держите ее в лагере и никому не позволяйте с ней говорить, даже членам общины. Ждите, пока мы не прибудем.

Вильям кивнул, и Тенли подозвал своих людей, скрывающихся за деревьями. Отобрав четверых, Вильям молча развернулся и направился к лагерю.

– Холдер и Джейкобс, констебль Ворт под арестом. Пожалуйста, сопроводите его в деревню – там его следует поместить в камеру. По пути не позволяйте ему ни с кем заговаривать, – сказал Холмс. – И скажите моему брату, что скоро его выпустят на свободу.

– Хорошо, сэр, – произнес тот из здоровяков, что повыше.

– Погодите, – остановил их Тенли. Он подошел к Ворту и, пошарив у него в карманах, выудил оттуда ключи от камер. – Закроете Ворта и освободите мистера Шерринфорда Холмса.

Здоровяки кивнули и направились по полям к деревне, шагая с обеих сторон от констебля.

– Так, остальные – к Морланду, – велел Холмс.

Мы сразу же отправились в путь и довольно быстро дошли до дороги. Нас оставалось восемь. На дороге мы прибавили шагу. Мы не разговаривали и старались успеть за Холмсом, который стремительно двигался во главе группы. Длинные ноги Зайгера позволяли ему идти вровень с дядей. Безмолвные поля были освещены звездами – такое возможно только в деревне, где огни города не заслоняют небо. Наконец я заметил, как за холмом в отдалении струится слабое сияние. Это и был дом Морланда, хорошо освещенный, несмотря на то, что было уже за полночь.

Когда мы дошли до особняка, Тенли велел четырем подчиненным рассредоточиться вдоль здания, наблюдая за выходами. Вчетвером мы подошли к входной двери. Холмс взялся за ручку и тут же понял, что дверь открыта. Он бросил взгляд на Тенли, и тот кивнул ему, как бы давая разрешение двигаться вперед. Сыщик открыл дверь, и мы молча прошли внутрь.

Мы быстро обошли все комнаты первого этажа – там никого не было. Подойдя к лестнице, Холмс прошептал:

– Зайгер, где находится кабинет Морланда?

– Наверху справа, – ответил мальчик.

– Показывай дорогу.

Мы поднялись по лестнице. Я заметил, что по мере продвижения наверх Тенли вышел вперед. Вряд ли Зайгер понял, что произошло, уж больно внимательно он смотрел по сторонам, чтобы ничего не упустить.

Наверху Зайгер указал на ближайший дверной проем, из-за которого в темный коридор струился свет. Холмс кивнул и сделал шаг к двери. Я как раз подошел к нему, когда он спросил:

– Куда-то собираетесь, мистер Морланд?

В свете единственной горевшей настольной лампы было видно, как Морланд собирает бумаги в полевую сумку. Он посмотрел на нас с раздражением – ни удивления, ни чувства вины в его взгляде не было.

– Меня вызвали в Манчестер. Мне немедленно нужно уехать. Семейные дела.

– Ну, это вряд ли, – ответил Холмс. – Видите ли, София Вилкис все нам рассказала.

Зайгер бросил на дядю взгляд, однако не выказал удивления и ничем не выдал, что Холмс лжет.

– Все? – переспросил Морланд. – Это о чем же?

– Об убийстве ее отца. О том, как вы его спланировали и помогли его ей осуществить. О том, как вы обманом выманили его в темное место, утверждая, что собираетесь провести церемонию, а потом убили его в ходе ритуала. О том, как переодели его в обычную одежду, усадили в яму и перерезали ему горло.

– Убили в ходе ритуала? – повторил Морланд. – Да вы в своем уме? Не сомневаюсь, что девчонка совсем спятила, но все, что она рассказала обо мне, – неправда. Да я привлеку ее к ответственности за клевету! И вас тоже.

– Конечно, она рассказала нам далеко не все, – продолжал Холмс. – По крайней мере, пока. К примеру, нам не известно, кому принадлежала Рука Славы: ей или вам.

Известие о дьявольском амулете, использовавшемся при убийстве, потрясло Морланда. Он понятия не имел, что мы его обнаружили. По его мнению, он все еще лежал в пустой конюшне.

– Рука Славы? – спросил он. – О чем вы говорите? – И он потянулся к столу за бумагами. Холмс и Зайгер подняли оружие чуть выше. Заметив это, я поступил так же.

– Отойдите от стола, – приказал Холмс. – Сейчас же, – добавил он повелительным тоном.

Морланд с улыбкой поднял руки и сделал шаг назад.

– Уотсон? – обратился ко мне Холмс.

Я вышел вперед, стараясь не заступить на линию огня, и открыл ящик стола, к которому тянулся Морланд. Внутри на кипе бумаг лежал пистолет, маленький, но смертельно опасный. Было очевидно, что его недавно чистили, – оружейное масло растеклось по бумагам.

Вытащив пистолет, я положил его в карман и отошел.

– Вы не размышляли о зашифрованном послании от Софии? – продолжил свою игру Холмс. – С чего бы ей писать вам и пытаться заманить вас в ловушку, если она ничего нам не рассказывала?

– Послание от Софии? – переспросил Морланд. – Вы имеете в виду эту околесицу, которую мне доставил днем грязный цыганенок? Это и есть зашифрованное письмо, которое было призвано заманить меня в ловушку? Мистер Холмс, да это же смешно. Безусловно, если бы я смог понять, что там написано, то пришел бы на встречу и ваши подозрения оправдались бы. Но я на встрече не появился, поскольку не знаю этого шифра, что подтверждает мою невиновность.

– Вы никуда не пошли, потому что вас предупредил констебль Ворт, – ответил Холмс, заметив, что Морланд прищурился. – У нас имеются и показания Ворта. Видите ли, вас действительно поймали с поличным, – добавил он. – Мы даже изъяли одежду убитого, а также предметы, которые были в нее завернуты, из ваших конюшен.

Морланд притих. Его лицо ничего не выражало. Наконец он произнес нерешительно:

– Одежду? У меня в конюшнях? Понятия не имею, о чем вы говорите. Если вы что-то нашли в служебных помещениях, то это принадлежит не мне, а кому-то другому. Может, сумасшедшей Софии или кому-то из ее людей. А может, тому грязному мальчишке, который доставил записку.

– Да вот же он, – сказал Тенли, кивая в сторону Зайгера. – Это он доставил вам записку. А вы не так уж умны, как думаете. Даже не поняли, кто перед вами.

– Это вы не блещете умом, инспектор, – заявил Морланд. – Ворвались в мой дом, держите меня на прицеле и не даете мне осуществлять правомерную деятельность, основываясь на каком-то нелепом рассказе сумасшедшей, которая, по всей видимости, убила собственного отца и с тех самых пор пытается скрыть свою вину и очернить других! Я скоро стану пэром Англии. Со мной нельзя так обращаться!

– Пэром Англии? – переспросил Холмс. – Вот уж вряд ли, мистер Морланд. Или лучше обращаться к вам как к барону Эннесфреду Кроллу?

Морланд отступил назад. На мгновение он как-то обмяк, но затем взял себя в руки. Глаза его широко распахнулись, и он уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но не смог издать ни звука.

– Барон Кролл, нам действительно все известно, – сказал ему Холмс. – Мы знаем, кто вы такой. Знаем, что двадцать лет назад вы стали скрываться под именем Морланда, когда тот погиб в Германии. Нам известно, что вы получили причитавшиеся ему наследство и титул. Мы знаем, что вы вели дела Морландов из Германии.

Нам также известно, что там вы познакомились с Софией. Тогда вы поняли, что она увлечена сатанизмом и что ее отец не одобряет убеждения дочери. Мы знаем, что, вернувшись сюда, вы принялись скупать земли, чтобы заполучить обширные территории на северо-восточном побережье Англии, скрытые от наблюдения, которые в будущем можно было бы использовать в качестве тайного убежища для немецких солдат на тот случай, если произойдет вторжение.

И конечно, нам известно, что мой брат помешал осуществлению ваших планов, когда отказался продавать свое крупное поместье, располагающееся прямо в центре этой области. Вы никак не рассчитывали на сопротивление, верно, барон Кролл? Все владельцы земель должны были тут же согласиться на ваши щедрые предложения, финансируемые казной Германии. Мы знаем, что вы манипулировали Софией, чтобы она убедила отца приехать сюда, а затем помогли ей убить его, воспользовавшись железным кинжалом с германской символикой и жуткой Рукой Славы.

Как видите, барон Кролл, нам все известно. И этой информацией мы обладаем уже довольно давно. Есть такая поговорка: «Дай дураку веревку, а он уж найдет, как повеситься». У вас в Германии нет похожего выражения? В общем, вы сами себе подписали приговор, когда оказались замешаны в убийство.

На лестнице, а затем и в коридоре послышались шаги. В комнату, тяжело дыша, вошел Вильям. Я знал, что он должен был оставаться с Софией, и теперь недоумевал, размышляя, что же могло привести его сюда.

– Ну? – спросил Холмс.

– Нашли ее мертвой, – ответил Вильям. – В палатке. Горло перерезано. Никто ничего не слышал и не видел. По крайней мере, они так говорят.