Игра. Змеиный остров - Карина Шаинян

— Вон в той банке остыло уже, — негромко сказал Вова.

Дима подозрительно понюхал воду: с чего бы конкуренту быть таким добрым? Они ведь по-прежнему соперники, несмотря на то что остались втроем. Но пить хотелось так сильно, что никакие рассуждения не казались убедительными. Дима залпом выпил теплую, припахивающую прелью и затхлостью воду. Желудок громко заурчал в ответ, и некоторое время Дима испуганно прислушивался к ощущениям.

— Параноик, — беззлобно бросил Вова, заметив его настороженность. — Не беспокойся, я тебя травить не собираюсь. Пожрать бы… я в мусоре крючок с леской нашел, только поймать ничего не смог. Капризная тут рыба, на червя не идет.

Вова ловко прихватил краем футболки закипевшую банку, отставил в сторону.

— Слушай, а где ты, собственно, служил? — неожиданно для самого себя спросил Дима.

— Да не важно, — отмахнулся Вова.

Дима внимательно смотрел на него, сопоставляя факты. Слишком спокойный. Слишком информированный. И замашки явно командирские… Дима прикусил губу от злости. Так просто нечестно — впихивать в группу студентов какого-то диверсанта. У него же явное преимущество… Дима осторожно спросил:

— А Пленский знает?

— Нет, — довольно ухмыльнулся Вова.

Врет, решил Дима. Не мог Пленский не знать, наверняка он изучил прошлое каждого претендента. А может, Вова — вообще не игрок? Может, Пленский отправил его следить за остальными? Тогда понятно, почему он так спокоен. И почему ничего не делал для того, чтобы выбить конкурентов из игры. Удобно изображать, что ты весь в белом, когда у тебя изначально другое положение…

— Ну, понеслось, — заметил Вова, все это время наблюдавший за Димой. — Ты и правда параноик. Я не работаю на Пленского, ясно? И служил в обычной части в Подмосковье, а не в тропиках секретным агентом.

— А откуда тогда…

— Нервы, видимо, покрепче, — пожал плечами Вова. — Ну и так, люблю в походы ходить, да и по Азии поездил, нахватался всякого…

— Не верю, — нахмурился Дима.

— Воображение у тебя не по разуму, — безмятежно откликнулся Вова. — Но это уже не важно. Я поговорить хотел…

Он протянул банку с водой вернувшейся Лере, и та сразу, не колеблясь, отпила несколько глотков. Это не доверчивость, понял Дима. Просто девушка настолько вымотана, что действует автоматически; на то, чтобы подумать, у нее не осталось сил.

Вова смотрел, как с каждым глотком взгляд Леры становится все более осмысленным; наконец он, видимо, решил, что девушка готова к разговору, и приглашающее похлопал по бревну.

— Ну что еще? — раздраженно спросила Лера. Она уже оправилась настолько, что на лице вновь проступила заученная, годами вырабатываемая гримаса: я — королева, а вы — пыль у меня под ногами.

— Давайте поговорим, — сказал Вова. — Мы же здесь умные люди, хватит гопоту из себя изображать. Сядь, и давайте просто поговорим.

— О чем? — хмуро спросил Дима. — О твоей подготовке, которой ты нагло пользуешься? Или о том, какое задание дал тебе Пленский?

— Что?! — вскрикнула Лера.

Вова утомленно вздохнул:

— Фантазия у Димы разыгралась, не обращай внимания.

Больше Лера расспрашивать не стала, но и словам Вовы явно не поверила. Ее лицо закаменело. Девушка готова была слушать — но вот договариваться явно не собиралась.

Вова помолчал, собираясь с мыслями.

— Дураки, неудачники, слишком самоуверенные погибли, — заговорил наконец он.

«Оля не была дурой», — хотел сказать Дима, но промолчал.

— Мы трое одинаково умны и осторожны, — продолжал Вова. — Одинаково упорны. Я, конечно, сильнее вас, но не могу этим воспользоваться… Нет, Дима, я не весь в белом, просто не забываю об уголовном кодексе. Так что шансы у нас одинаковые. Кто из нас победит — зависит теперь только от удачи. Но невезение на этом острове какое-то… слишком уж радикальное. Вы, конечно, оба — отморозки полные, да и я не лучше. Но я не хочу, чтобы кто-то из вас умер из-за очередной нелепой случайности. И сам здесь подыхать не хочу.

— Тогда сдавайся, — хмыкнула Лера.

— Этого я тоже делать не собираюсь.

— А как насчет твоей работы?

Вова тихо зарычал, но тут же овладел собой. Из его горла вырвался нервный смешок.

— Параноики… Вы хотя бы дослушайте.

— Ну, слушаю. — Лера сложила руки на груди. — Пока ничего нового. К чему вообще этот разговор?

— К тому, что если теперь все зависит только от того, кто из нас более удачлив, то зачем нам ждать, чтобы это выяснить?

Ему ответили растерянным молчанием. Дима судорожно соображал, чего именно добивается Вова. Не может же он на самом деле положиться на волю случая. Здесь есть какой-то расчет.

— Удача… ты что, спички предлагаешь тянуть? — изумленно спросила Лера.

— Вот именно, — весело ответил Вова.

Может, он в дополнение ко всем своим способностям еще и фокусник, предположил Дима. Тогда его абсурдное предложение совершенно логично: небольшая ловкость рук — и Вова выходит победителем. Быстро и без потерь.

— Можешь устроить любую проверку, — раздраженно сказал Вова, снова отвечая на невысказанные мысли. — Не дергайся, у тебя все на лбу написано. Можешь сам отобрать спички, я вообще отойду и прикасаться к ним не буду.

— А почему вдруг он? — тут же напряглась Лера.

— Ладно, ты… Не важно, придумаем, как исключить обман. Мы же умные, — желчно усмехнулся Вова. — Это все детали. Вы на сам способ решения согласны?

— Пожалуй, это справедливо, — задумчиво проговорила Лера. — Нет, мне не очень нравится, идея дурацкая. Но лучше ничего нет, а я ужасно устала. Если можно закончить все побыстрее… Да, я согласна. Дима?

Дима молчал.

— Дима, пожалуйста, — умоляюще проговорила Лера, стиснула руки, переплетая пальцы с такой силой, что побелели костяшки. — Пожалуйста…

Просто сказать «да» — и все мучения закончатся. И, может быть, даже закончатся победой. Тридцать три процента — очень неплохая вероятность. Дима открыл рот и вдруг почувствовал сквозь тонкую ткань подкладки металлический холодок. Глупо полагаться на один шанс из трех, когда выигрыш гарантирован. А что, если короткую спичку вытянет Лера? Страшно представить, что она натворит, попади ей в руки власть. Да и Вова тоже хорош. Не хотелось бы, чтоб такой кроил мир по своему вкусу. Дима единственный из них троих достоин выигрыша, единственный сможет распорядиться им разумно. И кальмар ему поможет. Дима заставит убраться двух оставшихся в живых конкурентов с острова.

Но какой огромный соблазн. Он так устал. Сказать «да» — и через пару часов он будет попивать холодную колу на палубе лодки, идущей в Сиануквилль, и забудет этот жуткий остров, как страшный сон. И, главное, ему не придется решать, что делать с этими двумя. Он может просто отпустить их — и пусть сами разбираются со своей совестью. Кальмар может все. С такой волшебной вещью в кармане Диме даже не обязательно становиться помощником богатого психопата. Он сам добьется всего, чего захочет. Может быть, чуть медленнее, но добьется…

— Нет, — сказал Дима.

Лера тихо ахнула, прижала ладони к щекам, с ужасом глядя ему в глаза. Вова в бешенстве пнул консервную банку, и она с дребезгом отлетела прочь, разбрызгивая коричневатую воду.

— Псих, — с досадой бросил он.

— Может быть, — улыбнулся Дима. — А как насчет тебя? Если ты готов проиграть — то почему бы тебе просто не уйти? Две трети или единица — разница не так уж велика.

— Потому что если мы продолжим игру, то у меня уж точно побольше шансов, чем у тебя, математик ты хренов, — прорычал Вова.

— Вот тут ты ошибаешься, — не удержался Дима и растянул губы в ужасающей ухмылке.

Дима свернулся калачиком в своем любимом укрытии неподалеку от стоянки, там, где провел свою первую ночь на Кох-Наге. Плотная низкая крона давала почти прохладную тень и даже создавала ощущение уюта. Он в домике, он может присматривать за лагерем, а люди у костра его не видят. В зарослях, конечно, полно наблюдателей, но это другое. Это неприятно, но не страшно. Они Диме больше не соперники, Пленский никогда не возьмет таких неудачников на работу, так что пусть себе смотрят. Он не сумасшедший, как Кирилл, и не станет за ними гоняться. Просто не будет вынимать кальмара, пока не улучит момент, когда они все отвернутся. Ему не надо неотрывно смотреть на завораживающий серебристый блеск удивительного предмета, он вполне может думать и без этого.

Дима сунул руку в карман, нащупал гладкий металл; пальцы нежно оглаживали каждое щупальце, каждую грань фигурки. Голова болит… но он найдет решение, придумает, как применить кальмара эффективно и в то же время изящно.

Что-то важное мелькнуло в мыслях, когда он вспоминал о Кирилле. Что-то посущественнее мертвецов, которые подглядывают из зарослей и шепчут, подталкивая к опрометчивым поступкам. Картинка, яркая и резкая, как на навязчивой рекламе. Потное брюхо, обтянутое футболкой. Мерзкое, но восхитительно беззащитное перед нацеленным на него лезвием ножа. Один сядет, другой… другая — ляжет в песок. Однажды Дима уже додумался до этого решения, но струсил, пожалел глупого бугая. Тогда он еще не знал, что есть вещи, которые просто приходится делать, и мямлил, как выпускник детсада для слабонервных. Кох-Нагу пришлось послать к нему кобру, чтобы объяснить, что к чему.