Обреченные на победу - Джон Скальци

Я всегда был уверен, что это совершенно дурацкий слоган. Мне даже не пришлось думать над ним. Я просто взял и записал это двустишие. Но до чего же затейливо устроен мир!

— Точно, — сказал он. — И пока я пялился на этот плакат, со мной случилось то, что некоторые называют моментами просветления или откровением. Я понял, что мне нужно всего-навсего отправиться в этот гребаный путь. Я развелся со своей злобной гадюкой женой, прочитал благодарственную молитву, уложил кое-какое барахлишко в сумку, приторочил ее к багажнику мотоцикла и вдарил по газам. Начиная с того благословенного дня, Вилли-Колесник сделался моим аватарой[10], символом стремления к личной свободе и самовыражению. Он спас мне жизнь, парень, и я навсегда благодарен ему за это.

— Рад слышать, мастер-сержант! — взревел я.

— Парень, я считаю за большое счастье, что мне довелось встретиться с тобой. За всю мою службу здесь ты едва ли не единственный из новобранцев, не вызывающий у меня с первого взгляда глубочайшего презрения. Не могу даже передать, до какой степени этот факт меня удручает. Впрочем, немного успокаивает уверенность в том, что очень скоро, вероятно уже в ближайшие несколько часов, ты так или иначе достанешь меня. Чтобы это случилось наверняка, назначаю тебя заместителем командира взвода. Это обалденно неблагодарная работа, у которой нет ни единого плюса, потому что ты должен будешь натягивать этих долбаных солдатиков вдвое чаще и сильнее, чем это делаю я. А когда кто-нибудь обосрется — такое, уверяю, будет происходить очень часто, — тебе придется отвечать за это вместе со всеми остальными. Они будут ненавидеть тебя, презирать тебя, пытаться всячески тебе насолить. Когда же у них начнет что-то получаться, я все равно буду заставлять тебя сжирать дополнительную порцию дерьма. Что ты думаешь об этом, парень? Говори прямо!

— Похоже, что мне не слишком повезло, мастер-сержант! — оглушительно рявкнул я.

— Ладно, берись за дело. Только помни: тебе не повезло уже в тот момент, когда тебя записали в мой взвод. А теперь: бего-ом!.. Замком не может торчать на месте, когда его взвод бегает. Марш!

— Я даже не знаю, смеяться или плакать, — сказал мне Алан, когда мы шли в столовую на завтрак.

— Можешь делать и то и другое. Хотя, вероятно, имеет больше смысла плакать. Лично я очень расстроен. А-а, вот и они, — я указал на группу из пяти новобранцев — троих мужчин и двух женщин, — слоняющихся перед входом.

Этим утром, когда я со всех ног мчался к трансляционной башне, мой МозгоДруг внезапно начал писать какой-то текст прямо посередине поля моего зрения. Я чуть не врезался в дерево, чудом увернувшись и почти задев ствол плечом. Пришлось прикрикнуть на Задницу и приказать ему перейти на голосовую связь, пока он не убил меня. Задница подчинился и прочитал сообщение:

«Представление мастер-сержанта Антонио Руиса по поводу назначения Джона Перри заместителем командира шестьдесят третьего учебного взвода одобрено. Поздравляем с повышением по службе. Согласно служебному положению, вы теперь имеете доступ к документам личного состава и информации МозгоДрузей, касающейся солдат, проходящих обучение в составе шестьдесят третьего учебного взвода. Примите к сведению, что эта информация предназначена исключительно для служебного пользования; доступ к ней для использования в любых целях, не имеющих прямого отношения к исполнению служебных обязанностей, влечет за собой немедленное отстранение от занимаемой должности и наказание по усмотрению командира базы, вплоть до предания суду военного трибунала».

— Ясненько, — пробормотал я, перескакивая через небольшой овражек.

«К концу перерыва на завтрак необходимо представить мастер-сержанту Руису ваши предложения по назначению командиров отделений своего взвода, — продолжал Задница. — Предлагается ознакомиться с личными делами солдат, если вы считаете, что это поможет вам сделать выбор».

Я, конечно же, последовал предложению и дальше бежал, слушая, как Задница торопливо зачитывал мне биографические данные моих подчиненных. По дороге к башне я сократил список до двадцати кандидатов, а к моменту возвращения на базу успел просеять всех до одного и отправил каждому из пяти будущих командиров предложение — нет, не предложение, а приказ! — встретиться со мной в столовой. Мне начало нравиться пользоваться МозгоДругом.

Я также отметил, что сумел пробежать дистанцию за пятьдесят пять минут и никого не обогнал по дороге. Проконсультировавшись с Задницей, я выяснил, что самый медлительный из нас (по иронии судьбы им оказался один из бывших морских пехотинцев) показал результат в пятьдесят восемь минут тринадцать секунд. Назавтра нам не придется снова бежать к башне и обратно. Точнее, если и придется, то, по крайней мере, не потому, что мы не уложились в норматив. Впрочем, я не сомневался в том, что сержант Руис без труда найдет повод для забега, и лишь надеялся, что не окажусь этим самым поводом.

Пятеро новичков увидели, как я подхожу в сопровождении Алана, и выпрямились, изобразив нечто похожее на стойку «смирно». Трое сразу же отсалютовали мне, двое оставшихся с некоторой задержкой и довольно неуверенно последовали их примеру. Я тоже отдал им честь и улыбнулся.

— Не волнуйтесь, — сказал я двоим, не сразу сообразившим, как поступить. — Для меня это тоже в новинку. Пойдемте встанем в строй и поговорим во время еды.

— Мне, наверно, лучше будет уйти, — полушепотом проговорил Алан, когда мы встали в строй. — Тебе, наверно, нужно будет много чего обсудить с этими ребятами.

— Нет, — ответил я. — Мне бы хотелось, чтобы ты остался. Во-первых, хочу знать твое мнение о каждом из них. А во-вторых, у меня есть новость и для тебя. Ты мой заместитель в нашем собственном отделении. И, поскольку мне придется нянчиться с целым взводом, командовать отделением придется тебе. Надеюсь, ты не будешь возражать.

— Как-нибудь справлюсь, — улыбнулся Алан. — Спасибо, что включил меня в свое отделение.

— Ну, — отозвался я, — какой смысл быть командиром, если не можешь позволить себе побаловаться безответственным фаворитизмом. Кроме того, если я грохнусь, ты окажешься той самой соломкой, которую полагается заранее себе подстелить.

— Так значит, вот кто я такой, — протянул Алан. — Твоя подушка безопасности в военной карьере?

Столовая была полна, но мы всемером сумели захватить себе отдельный стол.

— Для начала, — сказал я, — давайте познакомимся. Меня зовут Джон Перри, и я являюсь, по крайней мере на данный момент, заместителем командира взвода. А это мой заместитель по отделению Алан Розенталь.