Ошибка Элис - Барбара Лайфсон

Тед озадаченно остановился рядом с кроватью. Он понял, что она сказала что-то совершенно поразительное, что-то совершенно нежелательное, но не понял что. Его руки разжались, и Ида выскользнула из его объятий на кровать. Он уставился на нее, совершенно сбитый с толку.

— Что ты сказала?

Прежде чем снова заговорить, она сползла с кровати, стянув за собой покрывало, и отошла в сторону. Тед поймал себя на том, что наблюдает за ее губами, произносящими слова, как будто он глухой.

— Я сказала, что Элис Хорн умерла пять лет назад, — она разбилась на машине в Нью-Джерси. У меня в чемодане есть копия свидетельства о смерти.

Она смотрела прямо перед собой, произнося свое ошеломляющее заявление без всякого выражения и без следа раскаяния. Тед снова посмотрел на нее, пытаясь уловить смысл этого признания. Элис Хорн умерла, погибла в дорожной катастрофе! Это означает, что Ида Мэрфи — самозванка. Как все и подозревали, она и Пол Хейзен — мошенники.

Как же все это примитивно, Паркер! — сказал он себе. Начинай думать головой, а не другим местом, и ты сможешь схватить их за руку.

Тед сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, затем еще один, но, когда заговорил, его голос все-таки звучал не так ровно, как ему бы хотелось.

— Это официальное признание, мисс Мэрфи? Вы признаете, что пытались совершить мошенничество?

Черт, как нелепо произносить такую напыщенную речь в тот момент, когда весь покрыт испариной от неудовлетворенного желания! Он увидел, как на ее лице промелькнула слабая улыбка.

— Я не уверена, что это можно назвать официальным признанием, мистер Паркер.

Тед едва не улыбнулся в ответ. Ида начала медленно заворачиваться в покрывало. Он успел увидеть проблеск голой ноги, прежде чем ее скрыли складки белой хлопчатобумажной материи. На мгновение он снова захотел ее с такой силой, что едва не предложил защиту от судебного преследования в обмен на ночь в его постели. Он резко отвернулся, чтобы не смотреть на Иду, ужасаясь тому, что чуть не пошел на сделку с совестью. Его мнение о людях, которые, обладая властью, пользуются ею для сексуальных домогательств, выражалось непечатными словами. Он считал, что это непростительно. Ну, а как насчет этой женщины, которая вызвала в нем такой всплеск эмоций, что он почти перестал соображать?

Ему наконец удалось выровнять дыхание.

— Если это не официальное признание, мисс Мэрфи, то что же? Выражайтесь конкретнее.

— Конкретнее я не могу, — ответила Ида. — Но если ты передашь этот разговор любому представителю закона, разумеется, я буду все отрицать.

— Разумеется?! — Ее агрессивность наконец вернула его мозги в полурабочее состояние, хотя он все еще не решался обернуться к ней. — Вы ожидаете, что я приму участие в мошенничестве, мисс Мэрфи?

— Я ничего от тебя не ожидаю, — сказала она. — Ты не можешь быть участником мошенничества, потому что моя попытка ее совершить закончена. Я добровольно прекращаю это. Я хочу уехать отсюда как можно быстрее. Я отказываюсь от всяких притязаний на то, что я — Элис Хорн. Я отказываюсь от возможных прав на ее наследство. Если ты вызовешь мне такси, я буду готова уехать отсюда немедленно. Кстати, Пол ничего не знает о том, что настоящая Элис погибла в автокатастрофе, так что можешь его не беспокоить.

— Ты признаешь, что обманула Пола Хейзена, как и всех остальных? — спросил Тед.

— Да, я признаю, что я обманула Пола Хейзена. Он не знает правды обо мне. — Ее голос слегка дрогнул на последнем слове — первый признак, что она не настолько спокойна, насколько хотела бы казаться. — Могу я теперь идти?

— Минуточку. Вы кое о чем забыли, мисс Мэрфи.

— Я так не думаю.

— Вы пытались совершить преступный обман! — сказал он резко, поворачиваясь к ней лицом. — Вы возбудили надежду у Алана и Мэрион Хорн и цинично использовали свою внешность, чтобы убедить Алана, что его умершая дочь жива. Даже Уолтер наполовину поверил, что нашел свою давно пропавшую сестру! И после этого вы хотите, чтобы я вызвал такси и позволил вам спокойно уехать отсюда?

— Да, хочу.

У нее был скорее вызывающий, чем виноватый вид. Тед был взбешен. Впрочем, надо быть полным дураком, чтобы ждать раскаяния от самозванки.

В раздражении он подошел к телефону.

— Я звоню в полицию.

— Не надо! Пожалуйста, не звони. — Она положила ладонь поверх его руки, удерживая трубку. Теда передернуло от ее прикосновения, и она отступила назад; ее щеки залились румянцем. В первый раз он услышал ноту мольбы в ее голосе: — Тед, то что я сделала… Это не так ужасно, как кажется. На это были причины… Я познакомилась с Элис после того пожара. Она рассказала мне кое-что о своих проблемах… Я дала ей некоторые обещания перед тем, как она умерла. Не думай обо мне так уж плохо…

Тед почувствовал предательский всплеск надежды, страстное желание поверить, что, возможно, существует какое-то оправдание того обмана, который пытались осуществить она и Пол. Но он постарался убить эту надежду в зародыше. С него хватит. Он и так слишком часто ошибался в ней. Ни к чему добавлять неуместные эмоции к той неудовлетворенности и к тому разочарованию, которые уже и без того переворачивают его внутренности.

— Ты заслуживаешь того, чтобы провести некоторое время за решеткой, — сказал он холодно. — Не только потому, что пыталась присвоить деньги, которые тебе не принадлежат, но и потому, что ты играла на самых сокровенных чувствах семьи Хорн. Даже если ты действительно знала Элис — а я не уверен, что могу в это поверить, — ничто не дает тебе права играть с горем и надеждами людей, которые провели более шести лет в поисках пропавшей дочери. То, что ты сделала, — непростительно. То, что ты пыталась сделать, — еще хуже.

Продолжай в том же духе, съязвил он про себя. Еще немного обличительных речей, и, может быть, ты перестанешь жалеть, что не успел переспать с ней до того, как она взорвала свою бомбу.

Ее глаза потухли.

— Неужели ты не понимаешь, что как бы Алан ни разгневался, узнав, что я самозванка, он тут же напомнит тебе, что его кампания по выборам на пост губернатора важнее всего остального. Ему не нужна шумиха, которая последует за моим арестом. Алан первый скажет тебе об этом! А если Алан не скажет, то скажет менеджер его кампании.

— Каким образом твой обман может повредить кампании Алана? Он — жертва, а не преступник!

— Общественное мнение — странная вещь. Избиратели хотят видеть своих избранников суперменами, а не простаками или жертвами. — Ида медленно и тяжело вздохнула. Ее голос неожиданно задрожал: — Позволь мне уехать, Тед, пожалуйста. Все кончено. Я заплатила большую цену, чем ты можешь представить.