Сладкий грех или Горькая любовь - Карина Волк

Глава 12. Карина

С гру­стью в гла­зах по­смот­ре­ла на сво­их ро­ди­те­лей, ко­то­рые рас­по­ло­жи­лись в цен­тре за­ла и, дер­жась за ру­ки, с осо­бой тре­пет­ной лю­бо­вью смот­ре­ли на ме­ня и Его­ра. Сколь­ко раз я пред­став­ля­ла это со­бы­тие в сво­ей жиз­ни, меч­та­ла, что од­на­ж­ды мои ро­ди­те­ли вос­со­еди­нят­ся и со­вме­ст­но по­здра­вят, бла­го­слов­лять мой брак с лю­би­мым че­ло­ве­ком.

Пе­ре­ве­ла гла­за и, гнев­но опус­тив бро­ви, по­смот­ре­ла на сво­его суп­ру­га, ко­то­рый бег­ло скольз­нул по мне не­ес­те­ст­вен­но ра­до­ст­ным взо­ром и, ода­рив фаль­ши­вой улыб­кой, наи­гран­но слад­ко про­шеп­тал, – ты се­го­дня оча­ро­ва­тель­на, Ка­ри­на. Ты да­же не пред­став­ля­ешь, как я сча­ст­лив.

– Смот­ри не трес­ни от сча­стья, лю­би­мый, – фырк­ну­ла я.

Как же не­спра­вед­ли­во уст­рое­на жизнь…Бла­го­да­ря, сво­ему не­на­ви­ст­но­му му­жу я по­зна­ла всю цен­ность на­стоя­щей, тё­п­лой улыб­ки. Фаль­ши­вая улыб­ка от­ли­ча­ет­ся от на­стоя­щей тем, что улы­ба­ют­ся толь­ко гу­бы, а вот в гла­зах нет ра­до­сти, они ос­та­ют­ся хо­лод­ны­ми.

На­тя­ну­тая улыб­ка про­полз­ла по мо­им ус­там и по­хо­ди­ла боль­ше на ос­кал. Я при­ня­ла жес­то­кие пра­ви­ла иг­ры и боль­ше не со­про­тив­ля­лась не­из­беж­но­сти. Се­ве­ров на­гляд­но про­де­мон­ст­ри­ро­вал мне, что лже­цы ма­ло улы­ба­ют­ся и со­вер­шен­но не уме­ют шу­тить, а он был ве­ли­ким об­ман­щи­ком, про­фес­сио­на­лом сво­его де­ла. Его юмор пол­но­стью со­сто­ял лишь из сар­ка­сти­че­ских ре­п­лик, в глаз ни­ко­гда не бы­ло ис­крен­но­сти, неж­но­сти, те­п­ло­ты, взгляд все­гда ус­коль­зал, он поч­ти ни­ко­гда не смот­рел в гла­за. Ин­те­рес­но, Се­ве­ров, во­об­ще, ко­гда-ни­будь сво­ей жиз­ни влюб­лял­ся? Бы­ла в его жиз­ни жен­щи­на, ко­то­рая смог­ла по­ко­рить его не­при­ступ­ное серд­це? А мо­жет у не­го есть та­кая осо­ба? Точ­но, он уже не­од­но­крат­но мне на­ме­кал на ка­кую-то де­вуш­ку. Но мож­но ли ве­рить его сло­вам? Впол­не ве­ро­ят­но, что это оче­ред­ная про­во­ка­ция с его сто­ро­ны.

Ма­ши­наль­но про­ве­ла паль­ца­ми по ли­цу и при­сталь­но по­смот­ре­ла на ро­ди­те­лей.

– Се­мей­ная жизнь по­хо­жа на хруп­кую хру­сталь­ную ва­зу. Ес­ли бу­дешь к ней от­но­сит­ся тре­пет­но и ос­то­рож­но — она по­ра­ду­ет ещё не од­но по­ко­ле­ние, а ес­ли гру­бо и не­ак­ку­рат­но — жизнь её бу­дет ко­рот­ка, – звон­ко ве­ща­ла ма­ма, креп­ко удер­жи­вая мик­ро­фон в ру­ке. – Так и здесь, чут­кость и де­ли­кат­ность сде­ла­ет се­мей­ную жизнь дос­той­ной и бла­го­по­луч­ной, а ино­гда, для то­го что­бы всё раз­ру­шить, дос­та­точ­но лишь од­ной фра­зы. Це­ни­те друг дру­га и не по­зво­ляй­те ни­ко­му вме­ши­вать­ся в ва­ши про­бле­мы, толь­ко вы яв­ляе­тесь со­зи­да­те­лем и хра­ни­те­лем сча­ст­ли­вых ми­нут и лет ва­ше­го суп­ру­же­ст­ва.

Внут­рен­не ехид­но рас­смея­лась, о ка­ком взаи­мо­ува­же­нии го­во­рит ма­ма, как мож­но, на­хо­дясь в здра­вом уме на­де­ять­ся, что этот де­мон в до­ро­гом, брен­до­вом кос­тю­ме мо­жет ис­крен­не ува­жать и по­чи­тать свою суп­ру­гу.

– Слу­шай ма­му и вни­май ка­ж­до­му ска­зан­но­му ей сло­ву. Она уж точ­но зна­ет толк в се­мей­ной жиз­ни, – ток­сич­но про­го­во­рил Се­ве­ров и об­хва­тил ме­ня за та­лию. – Сколь­ко про­длил­ся их брак с тво­им от­цом? Чуть боль­ше го­да.

Он без лиш­ней суе­ты на­кло­нил го­ло­ву ко мне, об­жи­гая сво­им ог­нен­ным ды­ха­ни­ем.

– Наш брак про­длит­ся мень­ше. Год не бо­лее.

– Очень на­де­юсь, – про­ры­ча­ла я ему пря­мо в гу­бы.

– Пол­но­стью при­сое­ди­ня­юсь к по­здрав­ле­ни­ям Ин­ны и мо­гу лишь од­но до­ба­вить, – отец под­нял рюм­ку с вод­кой и зал­пом осу­шил её. – Что-то мне горь­ко!

Гос­ти мол­ние­нос­но под­хва­ти­ли и все при­сут­ст­вую­щие в за­ле в один го­лос, за­кри­ча­ли, – Горь­ко! Горь­ко! Горь­ко!

Рань­ше мне нра­ви­лись по­доб­ные тра­ди­ции, са­ма не раз на свадь­бах дру­зей и зна­ко­мых кри­ча­ла точ­но так же, сей­час же тре­бо­ва­ния гос­тей раз­дра­жа­ли ме­ня…

– Ка­ри­на, на­сла­ж­дай­ся мо­мен­том, – Се­ве­ров ух­мыль­нул­ся и вла­ст­но при­жал­ся к мо­им из­ны­ваю­щим гу­бам.

По­це­луй по­лу­чил­ся скром­ным, он был лишён стра­сти, его гу­бы не­ве­со­мо ка­са­лись мо­ей ко­жи, со сто­ро­ны он ка­зал­ся ро­ман­тич­но-тро­га­тель­ным, на де­ле же это бы­ло про­яв­ле­ние без­раз­лич­но­го от­но­ше­ния ко мне.

– Мо­ло­дец! Смот­ри, кук­ла, не ув­ле­кай­ся, а то вдруг по­нра­вит­ся, – Се­ве­ров в один миг вновь на­це­пил фаль­ши­вую улыб­ку и, по­вер­нув го­ло­ву в сто­ро­ну ро­ди­те­лей, в знак бла­го­дар­но­сти по­мо­тал го­ло­вой.

Вот же де­мон.

– А те­перь про­шу ми­ну­точ­ку вни­ма­ния, – вновь взял сло­во отец. – Я про­шу при­гла­сить ко мне, мою лю­би­мую суп­ру­гу, ко­то­рая так­же же­ла­ет по­здра­вить но­во­брач­ных.

А вот и па­ра для мое­го де­мо­на. Нет, я дей­ст­ви­тель­но при­бы­ваю на ба­лу са­та­ны, во­круг од­ни бе­сы и чер­ти.

Ма­ма по­до­шла к от­цу и что-то ему про­шеп­та­ла, а за­тем мгно­вен­но по­ки­ну­ла центр за­ла. Ко­неч­но, те­перь она ока­за­лась тре­тей лиш­ней.

Али­на свер­кая зу­ба­ми, ко­кет­ли­во по­ка­чи­вая бёдра­ми, слег­ка при­дер­жи­вая по­дол длин­но­го пла­тья не­бес­но­го цве­та, в счи­та­ные се­кун­ды ока­за­лась ря­дом с от­цом.

– До­ро­гие мо­ло­дожёны, по­здрав­ля­ем вас с са­мым за­хва­ты­ваю­щим при­клю­че­ни­ем, ко­то­рое вас ждёт впе­ре­ди! – В за­ле раз­дал­ся от­вра­ти­тель­ный, писк­ля­вый жен­ский го­ло­сок. – Ва­ша встре­ча не бы­ла слу­чай­ной, вы соз­да­ны для то­го, что­бы драз­нить и рев­но­вать друг дру­га, злить­ся и оби­жать­ся друг на дру­га, ссо­рить­ся и ми­рить­ся друг с дру­гом! – Вуль­гар­ная ух­мыл­ка с от­кро­вен­ным под­тек­стом про­бе­жа­ла по её пух­лым гу­бам. Ли­цо Али­ны све­ти­лось сча­сть­ем, при этом она со­вер­шен­но не смот­ре­ла на ме­ня, её прон­зи­тель­ный взор це­ли­ком и пол­но­стью был на­прав­лен на мое­го но­во­ис­печённого суп­ру­га. – Вам пред­сто­ит весёлая и на­сы­щен­ная жизнь! Мы же­ла­ем вам прой­ти весь путь, взяв­шись за ру­ки, идя в од­ном на­прав­ле­нии и не ог­ля­ды­ва­ясь на­зад! И пусть лю­бовь, по­ни­ма­ние, муд­рость и страсть, неж­ность и ан­гель­ское тер­пе­ние бе­гут за ва­ми по пя­там!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍