Дан. Книга первая. - Хорт Анатольевич

Я знаками показал Донь раскидистое дерево. По моему плану, мы должны были отстреляться и в случае опасности залезть на него. Дон кивнула. Мы осторожно прокрались к дереву, сократив расстояние до отдыхающей стаи до тридцати метров, приготовились к стрельбе. Прицелились и выпустили стрелы. Завизжали раненые подсвинки, секач вскочил на ноги и сориентировавшись в обстановке увидел нас.

Я подтолкнул Донь к дереву и выпустил стрелу в секача. Донь уже была в метре от земли, когда секач бросился ко мне. Глаза его налились кровью. Залезть на дерево я уже не успевал, полутонная туша секача летела на меня с огромной скоростью. Я начал доставать лазер, не было и речи о том, что, возможно, остановить такую тушу выстрелом из лука.

Кабан был уже в пяти метрах от меня, когда я достал пистолет, и прыгнул на меня. Я, мысленно попрощавшись с жизнью, отпрыгнул в сторону и выстрелил под лопатку кабану. Двух метровая туша пролетела мимо, едва не задев меня. Я подскочил к дереву и прыгнул вверх, уцепившись на нижнюю ветку дерева, слыша как в кустах разворачивается секач.

–Дан, быстрее. – Девушка тянула меня наверх.

– Сейчас. – Я был на высоте уже двух метров от земли.

Секач развернулся и мчался ко мне. Я, наконец, залез на ветку и, прицелившись, выстрелил в морду кабана. Выстрел, хоть и попал, не замедлил движения секача. Кабан со всего маха врезался в дерево, и нас с Донь чуть не сорвало с него от удара. Донь вскрикнула от испуга. Я посмотрел вниз. Из раны в области лопатки у секача хлестал фонтан крови, но он еще был силен, разрывая двадцати пяти сантиметровыми клыками ствол приютившего нас дерева. В голове зияла пяти сантиметровая рана. Дерево от ударов кабана тряслось как прутик.

– Вот сволочь. – Выругался я. – Донь, если он не ослабеет от потери крови и не сдохнет, через десять минут нам конец. Дерево долго не выдержит. Полезли выше. – Предложил я.

Донь кивнула и начала забираться вверх. Секач внизу лютовал, от дерева летели во все стороны щепки. Оно качалось уже сильнее, но и кабан уже явно слабел, удары были все меньшей силы.

– Все Донь, хватит. – Мы забрались уже на высоту семи метров.

Кабан, потеряв нас из виду в кроне, все равно продолжал кидаться на дерево, но удары были ощутимо слабее.

– Он уже сдыхает. – Я ободряющее улыбнулся Донь, схватившейся мертвой хваткой за ствол и смотревшей на меня побелевшим от страха лицом. – Бывает, это же охота. – Я не знал что сказать.

От удара секача, внизу что-то хрустнуло, дерево начало заваливаться на землю.

– Аааааааа! – Заорала Донь, волосы у меня голове стали дыбом.

Падение остановилось. Дерево верхушкой зацепилось на стоящее дерево рядом. Мы с Донь замерли. Ударов кабана больше не было. Я знаком показал Донь молчать и прислушался. Вокруг была полная тишина, лишь в метрах двадцати стонал раненый подсвинок. Я ментально осмотрелся. Секач лежал у ствола дерева и исходил кровью.

– Донь, похоже, все. – Шепнул я девушке. – Он еще жив, но ослаб и лежит. Посидим еще, подождем, пока он не отойдет.

Девушка согласно закивала головой. Мы просидели еще пол часа. Я периодически ментально проверял обстановку и решил спускаться.

– Все Донь. Думаю можно спускаться. – Сообщил девушке я свое решение и полез вниз.

Секач лежал у ствола, уставившись мертвым взглядом на дерево. Метрах в тридцати лежал подсвинок, стрела, пробив ребро, попала в сердце. Чуть дальше стонала раненая крупная самка.

– Донь слазь. – Позвал я девушку. – Тут все нормально. Я пойду, подгоню поближе лодку, и займемся разделкой.

– Нет, подожди меня. – Крикнула мне девушка. – Я тут одна не останусь.

– Ладно, жду, слазь. – Я разглядывал секача.

Огромные клыки, двухметровая туша, весом не меньше пятисот килограмм. Секач вызывал всеми своим видом уважение. Я представил себе, что было бы с нами, если бы он добрался до нас и сглотнул слюну. Картина меня не обрадовала. Донь слезла с дерева и тоже разглядывала секача. Видимо она думала о том же что и я.

– Ни чего себе! Какой здоровый. – Донь очумевшими глазами посмотрела на меня.

– Ага. – Согласился я. – Так бы оно и было. – Догадываясь о чем думает девушка, кивнул ей, соглашаясь. – Пошли, подгоним поближе лодку и займемся разделкой.

Следующие четыре часа, мы снимали шкуры, разделывали мясо и по кускам перетаскивали нашу добычу в лодку. Занятая работой девушка почувствовала себя лучше.

– Дан, а ведь я уже подумала нам конец. – Сказала Донь, когда мы отплыли от берега в направлении острова.

– Я слышал как ты орала, когда дерево начало падать. – Улыбнулся я. – Я и сам испугался.

– Зато у нас теперь гора мяса. Можно пока не ездить на охоту.

– Донь, мяса не так и много. Килограмм триста с секача, двести со свиньи и сто пятьдесят с подсвинка. За пару дней перекоптим, не больше.

– Больше, у нас еще и рыбу каждый день приносит лабиринт. – Прикинула Донь.

– Согласен. С ловушек и силков будет не много, но тоже будет.

– Можно пока остановится. До тех пор пока не перекоптим уже добытое.

– Я так и предлагал. Проверять ловушки каждый день, а охотится, только если что-то попадется по дороге.

Всю следующую неделю мы с Донь, проверяли ловушки, коптили мясо и рыбу, обрабатывали шкуры. Я, обдумав наше положение, построил за три дня еще одну коптильную камеру, рядом со старой. От дымохода сделал ответвление к ней и поставил на дымоход три заслонки, по одной на каждую камеру и одну перекрывающий вывод дыма в дымоход. Новая камера была больше в два раза старой и строилась с учетом всех недоработок, выявленных в ходе работы первой камеры. В нее можно было за один раз заложить не менее девяносто килограмм мяса. Общая загрузка двух камер было примерно сто сорок килограмм, причем за один раз можно было коптить в одной камере рыбу, а во второй мясо, регулируя дым и скорость его поступления в камеры заслонками. Скорость копчения ускорилась в три раза.

Так как, проверив ловушки, мы постоянно убивали крупных животных, быстро росла гора копченостей, в леднике. Рыбы тоже попадало не мало в рыбный лабиринт и количество копченой рыбы не уступало количеству мяса. Конечно, работы было не мало, ведь помимо разделки, засолки рябы и мяса, требовалось солить шкуры, очищать мездру от жира и тонких пленок, натягивать шкуры на рамки и болванки, но мы быстро освоились и привыкли к этой повседневной работе любого охотника.

Жизнь на острове входила в нормальную колею и приобрела привычный и размеренный характер. Заготовка мяса, рыбы, шкур уже занимали не так много времени, и мы усиленно занялись учебой. Выработался режим. Мы по утрам выполняли всю работу и ходили на охоту, а после обеда медитировали, тренировались в стрельбе из лука, в фехтовании мечами, присматривая за коптильней. По вечерам читали книги и обсуждали планы на следующий день.