Сибирь и первые американцы - Сергей Александрович Васильев

Северной Америки в ходе какой-то ранней миграции, поскольку позже, с VI—VII тыс. до н. э., столь дальние переселения уже вряд ли были возможны. Если бы они имели место, то оставили бы следы в языках, но никаких специфических соответствий между языками индейцев Южной и Северной Америки до сих пор обнаружить не удалось. С распространением какой археологической культуры связывать патагонско-североамериканские параллели в мифологии пока, однако, не ясно. Речь может идти как о палеоиндейцах, изготавливавших желобчатые наконечники в форме рыбьего хвоста, так и о населении периода раннего голоцена, когда распространение получили листовидные наконечники.

Здесь же, на юге Южной Америки, обнаруживается целая серия североамериканских фольклорных мотивов, связанных с похождениями трикстера ― фольклорного плута, вора и шута.

Образ трикстера встречается на всех континентах, но он связан с разными зооморфными персонажами и неодинаково популярен. Основной трикстер Старого Света от Атлантики до Чукотки ― это лиса или лис, которых в более южных районах сменяет шакал. В Африке южная граница распространения трикстера-шакала примерно совпадает с границей между европеоидами и негроидами. В фольклоре цивилизаций Евразии трикстерские сюжеты оформились в циклы, связанные с антропоморфными персонажами вроде Ходжи Насреддина. В Западной Сибири антропоморфный трикстер уходит, похоже, в седую древность. Южнее Сахары типичных трикстеров три ― заяц, черепаха, паук. В Восточной Азии и отчасти дальше на запад (Тибет, иногда Казахстан) функции трикстера исполняет, как и в Африке, заяц. По северным берегам Тихого океана, от острова Ванкувер до Камчатки, трикстером является ворон, причем цепочка плутовских мотивов с его участием тянется вдоль тихоокеанского фронта Азии вплоть до юго-восточной Австралии. На северо-востоке Азии ареалы лисы и ворона перекрывают друг друга.

В пределах западной половины основной территории Северной Америки от Британской Колумбии до северо-западной Мексики главным, а часто и единственным, трикстером является койот. Однако восточнее, начиная уже с некоторых районов Великих равнин и вплоть до Атлантики, в роли трикстеров выступают другие персонажи ― кролик, паук, сойка, росомаха, а также чисто антропоморфные существа. Очень сложная ситуация на западе в пределах Орегона, Вашингтона, юга Британской Колумбии. Здесь соприкасались «зоны» койота и ворона, что, по-видимому, привело к разрушению стереотипов. В этом районе сосуществуют полдюжины разных трикстеров, притом, что сами исполняемые ими «трюки» одинаковы.

Предполагать, что койот занял место трикстера просто потому, что он «действительно умен и жуликоват» (мнение Марвина Харриса), или потому, что он падальщик и, следовательно, «медиатор» между живыми и мертвыми (точка зрения Клода Леви-Строса), крайне рискованно. Гораздо вероятнее, что североамериканский койот ― это все тот же евразийский лис в новом обличье. Соответственно распространение образа койота как трикстера может отражать распространение определенных групп мигрантов, связанных своим происхождением с глубинами Сибири, а не с тихоокеанским побережьем.

На востоке Южной Америки настоящих трикстеров нет. Там представлены либо персонажи-неудачники, глупо и безуспешно подражающие героям (таков Месяц в паре с Солнцем у обитателей Бразильского нагорья), либо персонажи-герои, лишь маскирующие свою мощь за дурацкими выходками (такова черепашка), либо, наконец, персонажи-противники, которые являются объектами осмеяния и неизбежно проигрывают (таков ягуар). То же, кстати, касается и юговосточной окраины Азии. В Индонезии автором хитроумных проделок чаще всего бывает карликовый олень канчиль, но это мнимый трикстер ― скорее замаскированный герой-победитель. Больше на роль трикстера здесь подходит обезьяна, но эпизоды с ней встречаются относительно редко. Того устойчивого и обширного набора трикстерских мотивов, который характерен для континентальной Евразии и особенно для Северной Америки и для Африки южнее Сахары, ни в Юго-Восточной Азии, ни в Меланезии и Австралии мы не найдем.

Зато на юге и юго-западе Южной Америки от Перу до Патагонии в фольклоре представлен классический североамериканский трикстер ― «ум без чувства ответственности», непрерывно проигрывающий и выигрывающий, дурак и хитрец, герой и противник в одном лице. За редкими исключениями роль подобного персонажа исполняет здесь лис, т. е. тот же самый койот, вернувшийся к своему исконному евразийскому прототипу.

Помимо характерного зооморфного воплощения, трикстера из мифов индейцев Боливии, Парагвая и Аргентины связывают с его североамериканскими собратьями также и конкретные исполняемые им «трюки». Вот типичный пример.

Болотные кри (алгонкины к юго-западу от Гудзонова залива, Канада). Висакажяк (местный трикстер) предлагает валуну бежать наперегонки. Валун накатывается ему на ноги и замирает. Висакажяк обрастает мхом, зимой просит помочь своего брата Громовую Птицу. Молния из клюва птицы разбивает валун.

Арикара (кэддо Великих равнин). Койот предлагает камню бежать наперегонки. Тот неохотно соглашается, но для этого просит занести его на вершину горы и пустить по склону. Сперва койот впереди, но камень катится все быстрее, прилипает к его спине, делается все тяжелее. Койот просит ему помочь козодоев, которые раскалывают камень. Койот начинает обзывать их, упрекая, что они испортили ему волосы осколками камня.

Йокуц (пенути южной Калифорнии). Койот говорит, что каменный отбойник слишком легок, чтобы его убить, ложится на тропе, по которой тот катится, и в результате оказывается раздавлен им.

Кечуа (Перу, департамент Куско). Лис дразнит зернотерку, будто та не в состоянии двигаться. Зернотерка просит оставить ее в покое. Кондор предлагает обоим бежать наперегонки с горы к озеру, где можно напиться, и связывает их веревкой. Зернотерка давит лиса.

Теуэльче (южная Патагония). Лис издевается над валуном, предлагает ему бежать наперегонки вниз по склону. Валун предупреждает, что он тяжел, катится и расплющивает лису голову.

Другая популярнейшая в Северной Америке трикстерская проделка ― неудачный полет на искусственных крыльях. В Южной Америке к востоку от Анд этот мотив встречается единично, но на юго-западе, особенно у индейцев парагвайского и аргентинского Чако, он исключительно популярен.

Степные кри (алгонкины севера Великих равнин). Весакайчак (тот же трикстер, что у болотных кри) хочет лететь с гусями. Гуси дают ему крылья, не велят взлетать, пока крылья не приросли. Весакайчак взлетает, одно крыло ломается, и он падает.

Помо (семья хок, Калифорния). Скворцы дают койоту перья, веля не летать высоко. Он нарушает запрет, они забирают перья, он падает, разбивается, но возвращен к жизни.

Навахо (южные атапаски, Нью-Мексико). Койот хочет летать с жаворонками, те привязывают ему крылья, и он летит впереди. Жаворонки решают, что летающий койот может быть опасен, и каждый вырывает данное им перо. Койот падает в водоем, умирает, затем оживает.

Метисы долины Мотупе (север побережья Перу). Стервятник говорит лису, что летать легко, надо сделать крылья из плодов тыквы-горлянки. Лис так и делает, прыгает в пропасть и разбивается. Стервятник его съедает.

Тоба (семья гуайкуру, север Аргентины). Лис завидует птице (хохлатой паламедее, живущей на юге Южной Америки). Та советует ему прицепить себе перья. Лис