Читающий по телам - Антонио Гарридо

— И тот же самый дар помогает не замечать боль?

— Да, — соврал Цы.

— Ну тогда не жалуйся и не кряхти, а займись делом. — И прорицатель указал на новую могилу.

Они пообедали рисом с каким-то кошмарным соусом, замешанным на грязной воде, — этой приправой Сюй особенно гордился. После полудня Цы начал прибираться и наводить порядок в Вечном мавзолее. Соседняя комната, где прорицатель хранил инструменты, больше всего походила на невиданных размеров навозную кучу, и юноша заключил, что, коли так, жилище самого Сюя наверняка окажется вроде свинарника или еще похуже. Поэтому когда человечек предложил им с Третьей поселиться у него, Цы не выразил восторга.

— Ну, как тебе такая мысль? — спросил прорицатель, не замечая растерянности на лице юноши. — Если мы будем напарниками, это самое малое, что я могу для тебя сделать, разве не так? — Сюй замолчал и напустил на себя суровый вид. — Естественно, ты будешь мне платить… Зато, по крайней мере, решится проблема с твоей сестрой.

— Платить? Да у меня же денег нет.

— Об этом не беспокойся. Это сущие пустяки, я буду вычитать их из твоих заработков. Ну, чтобы не соврать… десятую часть, идет?

— Десятую часть? — Цы выпучил глаза. — И это ты называешь пустяками?

— Именно так, — убежденно воскликнул Сюй. — А еще твоя сестра будет помогать моей жене в рыбной лавке, ведь мне бездельники в доме не нужны.

И хотя плата показалась юноше бесстыдно завышенной, он успокоился, услышав, что супруга прорицателя будет присматривать за Третьей. Сюй объяснил, что живет только с двумя своими женами; раньше в доме жили еще три дочки, но, по счастью, ему удалось выдать всех троих замуж и сбыть с рук. Цы заботило только здоровье его сестрицы. Объяснив это прорицателю, он услышал в ответ, что от девочки потребуется только рыбу чистить да товар раскладывать. У юноши отлегло от сердца: вроде бы жизнь начала налаживаться.

Они обсудили и будущую работу. Сюй рассказал об очередности захоронений: на кладбище хоронили до пятидесяти покойников за день, и немалая часть смертей приходилась на несчастные случаи, убийства или сведение счетов. Были, конечно, и другие могильщики, но Сюй собирался оставить за собой самые выгодные погребения. К тому же в его планы входило не только отгадывание подноготной мертвецов — хитрец и на живых рассчитывал подзаработать.

— В конце концов, ты кое-что смыслишь в болезнях. Уверен, ты с одного взгляда поймешь, у кого непорядок с желудком, у кого с кишками или с потрохами какими-нибудь…

— Кишки и потроха — это одно и то же.

— Эй, парень, уж со мной-то умничать не надо! — прикрикнул Сюй. — Слушай дальше. Я уже говорил, сюда в основном приходят люди с угрызениями совести. Ну, ты понимаешь: плохое обхождение с покойником — то есть когда он еще был жив. Какую-то мелкую пакость ему сделали или стащили что-то… И если мы укажем этим людям на связь между их нынешними болячками и обиженными душами в загробном мире, они, конечно, пожелают избавиться от недугов и понесут нам деньги.

К разочарованию прорицателя, Цы ответил категорическим отказом. Одно дело — применять свои познания, чтобы выяснить обстоятельства смерти, и совсем другое — воспользоваться доверчивостью мучимых совестью людей.

Этот довод Сюя не остановил.

— Ну хорошо. Ты просто определишь болезнь, а я возьму на себя все остальное.

Цы почесал голову. Определенно, работа с Сюем будет раздражать его не на шутку.

В тот вечер они присутствовали на трех похоронах. Цы хотел осмотреть потщательней один из трупов, воспаленные веки которого могли быть знаком насильственной смерти. Однако родственники воспротивились. Когда такое повторилось в третий раз, Сюй впервые засомневался, не поспешил ли он заключить сделку. Прорицатель велел Цы быть понастойчивей, не то договор будет расторгнут.

Теперь задумался Цы. Близилась ночь, кладбищенские ворота скоро закроют. Юноша посмотрел на очередной похоронный кортеж, поднимавшийся по склону. Быть может, это его последний шанс. Цы сразу догадался, что семейство — из состоятельных. Гроб был роскошный, а вслед за родственниками шли нанятые музыканты, звучала печальная мелодия. Цы быстро определил, кто из членов семьи выглядит самым удрученным — молодой человек с покрасневшими от слез глазами. Цы стыдился того, что ему предстоит сделать, но колебаний в его душе не было. Он — так или иначе — должен был раздобыть пропитание для Третьей, поэтому, убедившись, что ладони его должным образом упрятаны в перчатки, Цы подбежал к молодому человеку и принялся всячески ему сочувствовать. Он подарил скорбящему палочку ладана, которому приписал чудесные свойства. Разглагольствуя насчет необыкновенных качеств ладана, Цы искал на лице юноши признаки какого-нибудь недуга. И вот она, желтизна в глазах, которую Цы благодаря своим медицинским познаниям связал с болезнью печени.

— Бывает, что со смертью близкого человека учащаются приступы тошноты и головокружения, — доверительно сообщил юный могильщик. — Если дела не поправить, то рано или поздно боль в правом боку сведет вас в гроб.

От этих слов молодой человек задрожал, будто некий дух явился ему с того света и предсказал близкий и страшный конец.

— Ты что, прорицатель?

От этого вопроса Цы онемел.

— Один из самых лучших, — с улыбкой объявил Сюй.

Хитрец не терял времени даром. Он бросился навстречу молодому человеку и, преувеличенно низко кланяясь, подхватил его под руку и отвел в сторонку от похоронного кортежа. Цы не слышал, о чем они говорили, однако по довольному лицу Сюя и по тугому кошелю, который он показал потом Цы, тот догадался, что их предприятие начинает приносить плоды.

Тем же вечером Цы увидел баркас, где жил прорицатель. Эта посудина, без сомнений, давно уже сходила в свой последний рейс; теперь все, что от нее оставалось, было пришвартовано к пирсу и не тонуло только благодаря крепким пеньковым канатам. Палуба скрипела под ногами, запах гнилой рыбы проникал повсюду. На взгляд Цы, это сооружение меньше всего напоминало дом, но Сюй откровенно им гордился. Юноша отодвинул парусиновую занавеску, заменявшую дверь, и нос к носу столкнулся с немолодой женщиной, сразу поднявшей страшный визг: она приняла незнакомца за грабителя и, не раздумывая, принялась гнать его вон. Но прорицатель ее быстро унял.

— Это моя жена. Ее зовут Яблоко, — весело объявил Сюй. Тут появилась и вторая женщина, помоложе, — увидев гостей, она поклонилась. — А эту зовут Свет. — Улыбка прорицателя стала еще шире.

За ужином юноше пришлось выносить шушуканье двух болтушек. Обе наотрез отказались принять двух новых жильцов в доме, куда не втиснуться даже сверчку. Однако, когда Сюй бросил женам связку заработанных на кладбище монет, они разом утихли и даже изобразили на лицах преувеличенно вежливые улыбочки.

— Твою долю я тебе потом отсчитаю, — пообещал прорицатель. Юноша только пожал плечами.

А потом они улеглись спать, зажатые, как сельди в бочонке. Цы досталось место рядом с ногами Сюя, и он задумался: не перелечь ли поближе к гнилой рыбе? А еще он думал о том, есть ли связь между его нечувствительностью к боли и повышенной восприимчивостью к ароматам и смрадам; и тут юноше вспомнился странный дух, который ощущался дома в ночь рокового пожара. Это был терпкий, сильный запах… так пахло… Цы попробовал извернуться, найти себе положение поудобнее, но передвинуться было некуда.

Цы качался вместе с баркасом на мягких волнах и пытался заснуть. Издалека доносились приглушенные удары гонга, возвещавшие время. Юноша не знал, сколько пролежал, скрючившись, прежде чем его наконец сморил сон. В голове его поплыли картины университетского прошлого, накатило счастье. Но как раз во время выпускной церемонии юноша почувствовал, что ему заткнули рот и трясут что есть силы за плечи. Цы, перепугавшись, открыл глаза и тут же почувствовал на лице дыхание Сюя — прорицатель таким образом заставлял его подняться без шума.

— У нас проблемы! Быстро! — прошипел Сюй.

— Почему? Что стряслось?

— Я же говорил, что это будет опасно.

16

Ночью баркасы ходили редко, поэтому им пришлось отказаться от водного пути и топать пешком вслед за разбудившим их незнакомцем. Цы смог разглядеть лишь смутные очертания лица да линялую рубаху, которая в лучшие времена, наверное, была оранжевой. Мужчина двигался осторожно, замирая на каждом углу — проверял, нет ли слежки; осмотревшись, делал спутникам знак: «стой» или «вперед». Цы еще раз спросил прорицателя, что происходит, но тот велел помалкивать и шевелить ногами.

Они шли, выбирая самые темные проулки, чтобы избежать встреч с ночной стражей. Цы заметил, что они держат путь к западным горам — туда, где располагался главный буддийский монастырь Линьаня. Хотя официально он именовался Дворцом избранных душ, большинство горожан называло его Жаровней трупов, ведь именно там денно и нощно сжигали покойников, которых не могли захоронить. Когда странники поравнялись с Великой пагодой, гигантской башней с лестницей в тысячу ступеней, сквозь мрачные тучи все еще пробивался свет луны.