Умри, ведьма! - Елена Первушина

Итак, замок Сломанный Клык выглядел теперь уютным, обжитым и… совершенно беззащитным, ибо из всего должного вооружения по сусекам наскребли две дюжины поясных мечей и кинжалов, да еще некоторый запас копий и рогатин. Разумеется, Карстенова дружина, случись что, пришла бы защищать замок не с печными ухватами и не со скалками (каждый держал свое личное оружие в порядке), но парочка камнеметательных машин на стенах была заветной мечтой Десси.

Она мечтала о них по утрам, когда собирала грибы в березняке на излучине Павинки или клюкву на болоте, мечтала днем, когда помогала Гнешке резать репу, мечтала вечером, когда рубила вместе с Радкой капусту на кухне замка. Мечтала так сосредоточенно и упоенно, что кончик ногтя на большом пальце левой руки уже крошился от случайных ударов ножа.

Об этих машинах она и пыталась толковать сегодня со здешними плотниками. И убедилась, что все, кто хоть сколько-то понимал в военных машинах, давно уже подались на поиски работы в Купель, а то и в столицу. А сама Десси, хоть и выросла в крепости, далеко от печки не отлучалась. Словом, опять нужно было что-то придумывать, и желательно побыстрее.

Десси прекрасно знала, что стоит ей переступить порог кухни, как братья Луни, Радка, Мильда и Дудочник тут же примутся что-то у нее выспрашивать, советовать, упрекать, подбадривать. А ей все это изрядно надоело. Ей хотелось забраться куда-нибудь подальше и немного отдохнуть от людей.

Сначала она думала отсидеться на чердаке. Но по чердаку носились, свирепо мяукая, недогулявшие весной коты. (Как они в замок пробрались?! Не иначе — Мильда прикармливает…) И Десси полезла выше — на башню.

Но все-таки до чего хорошо тут! Пусто, одиноко, светло. Десси усмехнулась и наперекор всем холодам запела под нос задорную весеннюю песню про молодого короля-солнце, уводящего жену у старика-зимы:

Все цветет! Вокруг весна!Королева влюбленаИ, лишив ревнивца сна,К нам сюда пришла она,Вся радостью сияя.

А ревнивцам даем мы приказПрочь от нас, прочь от нас!Мы весенний затеяли пляс.

Сам король тут, вот те на!Поступь старца неверна,Грудь тревогою полна,Что другому сужденаКрасавица такая.

Старца ревность ей смешна,Ей любовь его скучна,В этом юноши вина,У красавца так стройнаОсанка молодая.

А ревнивцам даем мы приказПрочь от нас, прочь от нас!Мы весенний затеяли пляс.

И солнышко в ответ на ласку и привет разогнало на мгновенье облака и просияло, как встарь, залив башню, рощи и поле золотым потоком.

Десси встала, закинула руки за голову, позволила ветру и солнцу себя обнять.

Сайнем с дороги увидел на донжоне своего замка какой-то странный знак — то ли светлый крест, то ли колесо на палке. Ясное дело, поганой лесной магии тут не чураются. Ладно, добро, доедем, а там уж разберемся.

За его спиной переговаривались чужане:

— Нет, ты глянь, ты смотри, девка бедовая какая! Смотри, куда забралась! Вот, помяни мое слово, нынче же вечером ее прижму.

— Ты и рожу отсюда углядел, глазастый? Может, как рожу увидишь, сам от нее бегать будешь.

— Тю! На кой мне рожа! Ночью-то, да еще в чуланчике. Мне норов нужен. Я шустрых люблю. А за что подержаться тут будет, это уж я и отсюда вижу.

Десси глянула вниз и увидела на дороге четырех незваных гостей. Вернее, толком увидела одного светловолосого, в белом сверкающем плаще. Остальные трое рядом с ним как-то терялись. Чужане как чужане, эка невидаль. А вот таких светлых рыцарей шеламке прежде не приходилось видеть. И впрямь, словно в песне, король-солнце с неба спустился. Только лучше бы он в песне и оставался. Напела на свою голову. Четверо тут, на виду, а за деревьями сколько?! А мост-то у нас, как назло, опущен!

Десси поспешно нырнула в башню, захлопнула за собой тяжелую дверь и побежала по винтовой лестнице вниз.

Глава 27

Уже на последнем пролете лестницы шеламка услышала, как Карстен внизу сказал:

— Думаю, будет лучше, если я сам к вам выйду.

И вслед за этим хлопнула тяжелая дверь, обитая старыми щитами.

Внизу у засовов замер на часах Рейнхард. Десси молча оттерла его плечом и глянула в потайной глазок. Веселая кавалькада была уже на мосту. Штурмовать замок они, похоже, не собирались.

Говорил Белый Рыцарь. Ветер относил слова, и шеламке оставалось лишь любоваться безупречными чертами и золотыми кудрями незнакомца, а также темным затылком Карстена. Пришелец и хозяин замка о чем-то спорили, но пока довольно мирно.

На мгновение ветер стих, и Десси разобрала ответ молодого маркграфа:

— Думаю, через три дня мы сможем это обсудить.

Десси отпрыгнула к стене, и дверь снова хлопнула, впуская доменоса в замок.

— Чего им нужно? — тут же спросила шеламка.

Карстен досадливо дернул ртом:

— Не поверишь — хотят нас защищать! Кельдинг уступил Пришеламье под руку Армеду чужанину, а Армед посадил к нам в замок своего воеводу. Вот, извольте, грамоты! — Карстен помахал свитком перед Десси и Рейнхардом. — Я, конечно, сегодня же пошлю человека в Купель разузнать, не блеф ли это, но для блефа получается слишком сложно и глупо.

— И что же дальше? — спросила Десси.

— А куда мы денемся? Обещали явиться через три дня с сотней рыцарей и защищать нас верой и правдой. Мне удалось сторговаться на пяти десятках. Но ты же понимаешь! Если я и дальше буду капризничать, сюда явятся пять сотен. Придется дружить.

— Ты не горюй, сестрица ведьма. — Рейнхард заговорщицки подмигнул опешившей шеламке. — Мы тебя спрячем.

— Вот как… — вымолвила Десси, удивляясь еще больше. — И где же?

— Разумеется, на самом видном месте!

Вечером все сидели на кухне. Княжата с урчанием обгладывали свиные ребрышки (несмотря на все панибратство с вилланами, от привилегии благороднорожденных есть каждый день мясо молодые Луни отказываться не желали). Шеламка сладострастно точила ножи, воображая на месте точильного камня горло Белого Рыцаря. Наконец Карстен аккуратно облизал пальцы, вытер их о штанину и сказал задумчиво:

— Прятать тебя надо так, чтоб в случае чего под рукой была.

— За открытой дверью прятать, — отозвался Рейнхард.

— Чего?

— Ну… — младший Лунек покраснел, припоминая, видимо, свои подвиги в подземелье, но продолжал: — Когда ищут чего-то или кого-то, если дверь на засов закрыта, ее обязательно с петель снесут. А если распахнута — глянут один раз, вроде нет никого, и все дела.