Слово о полку Бурановом… Рассказы очевидца - Владимир Ермолаев

— Мне нужно на старт…

— Кто такой?

— Уполномоченный Генеральным Конструктором…

— Разрешение Госкомиссии есть?

— Нет…

— Свободен…

— Я …

— Вот рация на частоте командного пункта, вызови Гудилина и пусть он мне прикажет…

— Я… я никуда никого не буду вызывать, а… а просто проеду на старт и все… Это МОЙ старт…

— Да?

Разведчик отстегнул магазин от автомата и сунул его содержимое в нос «уполномоченному».

— Вот эти с зелененькими пульками ты получишь в живот… А этот старт МОЙ… Вопросы еще есть?

— Нету…

«Хозяин» почему-то стал все-таки парламентарием и уехал обратно. Вся колбаса развернулась и поехала испрашивать разрешения у Госкомиссии или у Гудилина. Где были и что пили «разрешители» — сложно сказать, но больше в этот день «хозяев» старта не появлялось…

А настроение было благостное. Вот приехал бы какой-нибудь лохматый мятый очкарик-инженерик из зачуханного «ящика» с торчащими из карманов логарифмическими линейками, карандашами и протертыми на углах «синьками»-чертежами и спросил бы разрешения пройти на старт — прошел бы…

Я бы сам его повел на еще теплый «ноль» — и может быть даже сфотографировал его в нарушение ВСЕХ своих инструкций… Смотри, дядя, на свою работу, на свой старт… Это — ТВОЙ старт… Кулибин ты, Черепанов ты, «Склихософский» ты… изобретатель хренов… ТВОЙ старт сработал как надо…

ПОЧЕМУ ТАК?

ПОТОМУ ЧТО!

Ну, хотя бы такая история…

Заседает Госкомиссия в расширенном составе. То есть до уровня инженеров, гражданских и военных…

— Так… Следующий вопрос… Срыв незакрепленной гермодвери… Так…

Гермодверь стартового стола весит около 800 кг. Ее сорвало газовыми струями «Энергии» и каким-то непонятным образом занесло в противоположный газоход. То есть — по логике ее должно было просто СДУТЬ в степь. А ее НАШЛИ в соседнем газоходе. То есть она БОЛТАЛАСЬ на стартовом комплексе в процессе ВСЕГО ПУСКА! Газовые струи двигателей «Энергии» моделировать — занятие неблагодарное. Однако… Однако гермодверь устроена таким образом, что ее запирающий механизм предусматривает «закручивание» рулем. То есть при закручивании руля — из боковин двери выезжают стопора, которые вползают в свои гнезда в «раме»… Стопора где-то в руку толщиной. Для фиксации руля предусмотрен еще и дополнительный поворот до щелчка. То есть запирающий механизм фиксирует руль от самораскручивания в результате вибраций стартового стола при пуске… То есть гермодверь НЕ МОЖЕТ, не имеет права быть оторванной…

Отрыв гермодвери при пуске, ее непредсказуемые кувыркания в сумашедших газовых струях, ПЕРЕЛЕТ гермодвери в соседний газоход означает одно — гермодверь либо перелетела через «Энергию-Буран» сверху, либо болталась как муха в банке из-под майонеза по рикошетным траекториям, возможно, УДАРИВШИСЬ о пакет. Другого варианта нет…

То есть — снаряд весом в 800 кг приличных размеров болтается вокруг стартующего пакета… Как вам?

— Так… Гермодверь… Стартовый стол… Кто у нас от военных? Стартовый стол… Так… Капитан Бондаренко Анатолий Иванович? Слушаем вас, товарищ капитан… Объясните нам, как это так у вас летают гермодвери? Вы понимаете, что по вашей вине мы едва не получили аварию на стартовом комплексе? И вообще… аварию в масштабе всей страны?

— Товарищ Председатель! А Вы, извините, видели репортаж со старта, который показывали по всем каналам телевидения? Как там перед пуском за 8 часов на старте появилась группа Генеральных и с ними какие-то прихлебатели. И один из них хватался за руль моей гермодвери, крутил его туда-сюда, чтобы ЛИЧНО САМОМУ дотронуться до железа перед пуском. «Проверить готовность»… Вот и посмотрите на эти кадры. Вся страна видела… Там четко крупным планом видно, как он сбил руль со «щелчка»… Ну а дальше дверь и раскрутилась… Чего тут…

— А… Э… Так… Ну, достаточно, садитесь, пожалуйста… Так… Следующий вопрос…

А через год стартовому полку выдавали премии. За успешные испытания. Лейтенанты-капитаны получили аж 10 рублей 50 копеек. Разведчик получил аж 15 рублей 50 копеек. Зарплата тогда составляла у лейтенантов 285 рублей. Джинсы в Военторге стоили 100 рублей ровно. Ну да и ладно… Не за деньгами и премиями сюда приехали. Не это нам всем нужно было. Куда больше ценились благодарность в личное дело, грамоты и прочие «невещественные» поощрения с формулировкой «за успешное проведение специальных работ государственной важности». Чепуха, вроде бы. Не деньги, не пряники, не пощупаешь… Но для офицеров это было, пожалуй, самое главное… Да и остается сейчас… И останется навсегда…

А уборщицы в гостиницах, в которых жили «гражданские специалисты»… Уборщицы и горничные на этажах — это тоже командированные от «ящиков», «свои». Они, правда, не знали, где находится старт и что там, собственно, происходит, зачем и почему… Их задача — пол подмести, белье поменять, пустые бутылки собрать и сдать… Так вот, эти уборщицы и горничные получили по ПЯТЬ окладов премии… «За пуск Бурана»… Вот…

А у некоторых замполитов, которые на старте НИКОГДА не были, почему-то очень оперативно появились медали «За Боевые Заслуги»… Тот, кто служил — знает, что это — самая уважаемая, самая боевая медаль в Советской Армии… Иметь такую медаль — орденов не надо. Она перевешивает многие ордена. Потому как ордена присваивают частенько «в связи с …», «за заслуги перед…», «за плодотворную и продолжительную…». А эта медаль — КОНКРЕТНЫЙ подвиг, боевая ситуация, два танка на тебя с одной гранатой…

А с трудом выделенная на нашу часть машина «Жигуль» была предназначена майору — начальнику группы командного пункта. Молодец парень, вложил всю душу в эти испытания, один за всех решал, брал на себя, и рубился, рубился как мог. Машина была для него. Весь полк так считал… Но «Жигуль» почему-то получил Секретарь Парткома… Капитан, который за месяц до пуска заболел гепатитом, поболел, и уехал в отпуск на месяц. После пуска приехал. И получил машину… Занятно, не правда ли?

И еще много всякой гадости и мерзости стало выползать…

Второй пуск, который впопыхах был запланирован через полгода, не состоялся. И не мог он состояться…

Режимщик ушел из бурановского полка в другую часть. На 32-ю площадку. Стартовиком. Там была боевая работа. Там были пуски. Там были ИСПЫТАНИЯ… Для нормального байкодромовского офицера один пуск в месяц — физиологическая потребность. Норма. Но это уже другая история…