Бедный бот (СИ) - Шлифовальщик Владимир "Шлифовальщик"

На наше счастье Эйна не заставила себя долго ждать. Она появилась в сопровождении юноши, всё такая же красивая и свежая. Только комбинезон был на ней другой, новее и чище. Юноша что–то ей оживлённо рассказывал, размахивая карабином, девушка молча слушала, иногда кивая с озабоченным видом. Странно, почему я вдруг так разволновался?

Она подошла, оглядела сперва меня, не узнавая: взгляд её больших синих глаз был холоден и насторожен настолько, что я невольно поднялся на ноги. Потом Эйна перевела взгляд на Фальграна, так же вставшего с земли. Потом снова на меня. И вдруг она по–бабьи охнула, подскочила ко мне и, не стесняясь присутствующих, обняла меня, прижавшись щекой к щеке.

— Вернулся! Я же говорила, что мы обязательно встретимся! Говорила!

Она отодвинулась от меня, положила мне руки на плечи и внимательно всмотрелась (Фальгран при этом пробурчал: «Так вот он какой, твой товарищ! Ничего, симпатичный»).

— Изменился, похорошел! — улыбнулась девушка, глядя мне в глаза. — Но всё равно такой же безъязыкий. Молчаливый донжуан!

Повернувшись к вооружённым мужикам, от растерянности опустившим карабины, она махнула рукой:

— Всё в порядке. Это свои!

Вскоре мы уже сидели втроём в доме Эйны за накрытым столом. Я ревниво оглядел единственную комнату, но следов мужского присутствия не обнаружил. Всё тут было девичье: разные салфеточки, рюшечки, картинки на стенах, цветы в вазе, узкая односпальная кровать в углу, аккуратно заправленная вышитым покрывалом.

Я завершил долгий и трагичный рассказ о наших с Фальграном злоключениях, чувствуя непривычную тяжесть на сердце. Она сидела с полными слёз глазами, ошарашенная то ли печальной историей о неудавшемся восстании, то ли моим признанием в том, что я — всего–навсего бот. Мой спутник почти всё время молчал, лишь изредка поддакивая мне в особо драматичных местах моего рассказа. Он блаженствовал: Эйна наложила ему на рану какую–то дымящуюся мазь, которая сняла ноющую боль.

— Даже не знаю, что и посоветовать, — задумчиво произнесла девушка, — ни как староста посёлка, ни как просто человек…

— Не знаешь, стоит ли помогать двум тупым ботам или нет? — холодно спросил я и тут же пожалел, что зря обидел искреннюю девушку.

— Ну зачем ты так! — упрекнула она меня. — Я не расистка. У нас тут нет таких в посёлке. Мы не эксплуатируем… хм… вас, не используем ваш труд. Мы своими руками себя обеспечиваем.

Она выглянула в окно.

— Ты знаешь, — продолжила Эйна. — Вы можете отсидеться здесь. Техподдержка сюда не сунется, знает, что тут… хм… ботов нет и никогда не бывает. А если и сунется, то на локации полно укромных уголков, где вам можно спрятаться. Ни один детектор не обнаружит.

— Я не хочу прятаться, Эйна!

Чёрт возьми, почему меня так и подмывает разговаривать с ней грубо!

— Я хочу другого: вернуться назад на завод и взять реванш. Нужно только придумать, как это сделать.

Девушка всплеснула руками:

— «Взять реванш», как просто! Это значит перебить всю бессмертную техподдержку, снова взбаламутить рабочих, создать народное, то есть ботовое, предприятие, наладить производство, снабжение и сбыт продукции. И все будут жить счастливо и богато. Ничего себе задачки! А сил хватит?

— Хватит, — из вредности заявил я, хотя чувствовал, что для таких масштабных задач как раз таки не хватит ни сил, ни ума, ни организаторских способностей, ни полководческих.

— Остались бы здесь с другом, — посоветовала Эйна. — Стали бы фермерами. Здесь все — честные труженики, никакой эксплуатации чужого труда. И получают по справедливости: сколько поработал, столько и поел, всё зависит лишь от тебя и твоего трудолюбия.

Она насмешливо поглядела на разомлевшего Фальграна, который хоть и не испытывал потребности во сне, но успел уже сидя задремать.

— Посмотри на товарища. Ему тут явно нравится.

Тот встрепенулся и поспешно закивал.

— Вот видишь… А что это вы ничего не ели?! — вдруг спохватилась она. — Хотя да, понятно…

— Честно работать, говоришь? — Я встал, оправил скафандр и подобрал рюкзак с трофейными артефактами. — Работать и знать, что на соседнем уровне разные твари глумятся над моими собратьями?!

— О боже! Ты ведь всем не поможешь, Ледогор! — Огромные синие глаза девушки стали ещё больше и наполнись слезами. — Ты хочешь на уши поставить весь миропорядок?

— Не только хочу, я его поставлю! — сказал я излишне самоуверенно.

Она смотрела на меня почти с ужасом. Но потом вдруг её лицо прояснилось, и она хлопнула себя по лбу.

— Пойдём со мной. Не знаю, поможет ли это…

— Куда пойдём?

— Отведу тебя к одному человеку. Он должен подсобить. Это наш местный мудрец, всё на свете знает. Тимбальд его зовут.

— А как же Фальгран? — Я кивком указал на товарища, который снова начал задрёмывать.

— С ним у меня в доме ничего не случится. Ему тяжело ходить. Пусть отлежится, пока лекарство действует. На всякий случай включим ему прят.

Мудрец Тимбальд одиноко жил на выселках в небольшой избушке.

— Он немного ненормальный, — предупредила Эйна, когда мы подошли к дому. — Ты не всё подряд слушай. И отвлекаться от разговора ему не давай. Но совет он может дать дельный. Иди! Я во дворе подожду.

— Может, вместе зайдём? — засомневался я.

— Иди, иди! Он уже знает, что ты к нему придёшь. Он всё знает…

Я прошёл через тёмные сени, запинаясь о какие–то вёдра и тазы, и вошёл в полутёмную комнату. Мудрец сидел спиной ко мне на полу в позе лотоса на старой плетёной циновке.

— День добрый! — поприветствовал я хозяина избы.

— Ах ты, дьявол, сбил меня с волны! — раздражённо ответил Тимбальд и повернулся. — Не дают спокойно помедитировать!

В первый раз я увидел в Омнеотроне старика–внешника. Интересно, для чего поводырь из Внешнего мира выбрал себе такую странную внешность: дряхлый дед с морщинистым лицом и длинной седой бородищей?

— Ты фильмы про кун–фу смотрел? — неожиданно он задал странный вопрос, будто прочёл мои мысли.

Не дождавшись ответа, он продолжил:

— А я их кучу пересмотрел, юноша. Горы! И знаешь, кто был моим любимым персонажем? Мудрый старик–учитель, который мог вломить любому громиле типа тебя! Вот поэтому я выбрал себе похожий облик.

Я открыл было рот, чтобы рассказать о своих проблемах, но старик перебил меня:

— Думаешь, я не владею кун–фу? Пойдём во двор, устроим поединок. Я тебе покажу, как я не владею! Ставлю эту новенькую циновку, что ты и минуты против меня не продержишься! Идёт?

— Я по делу вообще–то, — сообщил я, вспомнил предостережения Эйны.

— Ах да, прости старика! — Тимбальд подошёл и похлопал меня по плечу. — Проходи сынок, садись! Я сейчас тебя рисовой водкой угощу! Небось не пробовал никогда?

— Не до водки мне, дедушка! Я за советом пришёл. Дело в том, что…

— Можешь не рассказывать, я всё знаю! — улыбнулся старик неожиданно белозубым ртом. — Прослушка в каждом доме и всё такое. А как иначе? — тут же воскликнул он, заметив мой презрительный взгляд. — Должен же я быть в курсе всех дел посёлка? Я же мудрец!

Шпион ты, а не мудрец, хотел сказать я, но вслух спросил:

— Раз ты всё знаешь, посоветуй, что мне делать. Эйна сказала, что…

— Ах, Эйнушка! — Белозубый рот Тимбальда расплылся в улыбке. — Хорошая девка, да одинокая. Мужика всё себе не найдёт. Она же староста посёлка, при должности. Кому ж охота, чтобы баба и дома верховодила? Как из плена девка вернулась, к ней начал один клеиться. Да ты видел его: длинный такой, сероглазый. А она ему — от ворот поворот. Даже раз по морде дала… — Старик скрипуче рассмеялся.

Ты не просто шпион, ты ещё и старый сплетник, подумал я, а вслух напомнил:

— Так я по поводу проблемы…

— Да, конечно! — спохватился Тимбальд. — Я знаю, как тебе помочь. Всех проблем не решу, но часть сниму.

Он прошёл в угол комнаты, открыл кованый сундук и начал рыться в нём, выбрасывая на пол какое–то тряпьё.