Молот империи 2 - Никита Киров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Держись! — крикнул Марк. — Иду как могу.
Он резко дёрнул рычаг поворота. Неуклюжий бронированный Паладин не успевал на нас нацеливаться, а мы подбирались к нему по дуге.
— Марк! Куда мне нацелиться? Командуй!
— Рома, на счёт три! — подсказал он. — Минус двадцать градусов вниз! Пятнадцать градусов вправо в горизонтальной плоскости!
При тактике Сабельного Удара командует атакой только первый пилот. Опытные ветераны чуют этот момент на интуиции. Так что доверюсь Марку. Выкрутил рычаги и направил главный калибр туда, как он сказал.
Паладин был всё ближе. Когда внутри поняли, что мы можем их закружить, они начали медленно шагать назад. Но это не Катафракт, у этих скорость назад очень низкая.
— Раз! — Марк успевал переключать тумблеры на пульте. — Два!
Я положил руку на красную кнопку огня. Марк держал рычаги так, что побелели пальцы.
— Три! — заорал он и повернул их.
Бах!
Нога Паладина короткая и толстая, и в ней всего одно уязвимое место.
Мы попали именно туда.
Нога подломилась с громким скрежетом.
Паладин грохнулся набок. Одна рука-платформа отломилась. Из труб пошёл густой чёрный дым с искрами. Поднялась туча пыли.
Но добивать нам его некогда. Да и нечем, это был второй снаряд из двух, осталась только мелочь и ракеты. Как некогда добивать и сломанную риггу Келвина.
— Марк, направляйся к Бродяге! — приказал я.
Пришлось вцепиться в кресло, потому что поворот был очень резким.
— Они там живы? — спросил Марк, поглядывая на меня. — Ян и Валь? Они в порядке? Они ответили по рации?
— Посмотрим. Иди туда, Марк!
Пора покидать Хитланд и идти через Мидлию, и сразу в горы. План пошёл по одному месту. Но я знал, что легко не будет.
— Роман, ответь, — это звучал голос Артура. — На том берегу бронетехника Мидлии. Запрещают нам переходить. Прошу ещё раз подтвердить приказ.
— Разрешаю открыть огонь, — сказал я. — Приоритет — спасение императрицы и сопровождение её и остальных на север. А их должны были учить, что нельзя стоять на пути у шагоходов!
Чёрный Волк уже стоял на берегу, готовя орудия. Чуть в стороне Эквит и второй Катафракт, которые не принимали бой. А вот Катафракт Яна всё ещё стоял на месте. Из лючков и корпуса шёл дым.
— Ты как? — я повернулся к задней части кабины.
Катерина бледная, но не ранена. Она кивнула и показала большой палец.
Мы остановились рядом с Бродягой. Я снял наушник и микрофон.
— Я пойду сам, — я подошёл к Марку и тронул его за плечо. — Подберись чуть ближе.
Марк переключил длину шага и медленно подошёл ещё, тем временем вызывая экипаж Бродяги по рации, а я открыл смотровой лючок.
В лицо задул холодный ветер, который принёс с собой сильную вонь гари и сгоревшего игниума. Катафракт близко, видно перегретый металл вокруг того места, куда попал заряд из Копья.
— Марк, подними правую руку к их кабине, — попросил я. — Перейду так, некогда спускаться.
Пустая рука с главным калибром почти упёрлась в Катафракта. А там открылся один из смотровых лючков, выпуская целую тучу чёрного дыма. Послышался кашель.
Кто-то жив. Но судя по крику и стону из кабины, есть и раненые. Я вылез из лючка, чтобы проверить всё самому.
Глава 17
Марк поднял правую руку шагохода так, что главное орудие почти упёрлось в Катафракт Яна. Я вылез из лючка, схватился за холодные скобы, покрывавшие платформу, и забрался на плечо машины.
Ветер ледяной. Из открытых лючков Катафракта валил густой дым, сильно воняло тухлым яйцом. Кто-то громко и надрывно кашлял.
Та-та-та!
Три выстрела из соток. Это вёл огонь наш Паладин, Чёрный Волк, стоящий у реки. Донеслись взрывы, но ни один панцирник, стоящий на том берегу, не загорелся. Кто-то из пилотов просто их предупредил. Гусеничные машины отходили сами.
Может, это и к лучшему. Я бы открыл огонь на поражение, слишком был зол.
В любом случае, панцирники бой не приняли и отступали. Я на четвереньках, чтобы не сорваться и не грохнуться на землю, пополз по руке и добрался до Катафракта.
Кашель раздавался всё сильнее. Через завесу дыма я увидел лицо Яна, красное, будто он только что побывал в бане.
— Что там? — спросил я. — Что Мария? И остальные?
— Мария в порядке, — Ян откашлялся ещё раз и сплюнул вниз. — А вот Валь… всё как в тот раз!
— Помоги мне залезть.
Я схватился за его ледяную руку. В этот раз не было никаких видений. Да и не нужны они сейчас. Пролез через люк и оказался в кабине.
Внутри темно, даже не горела сигнальная красная лампа. Двигатели заглохли.
— Валь, держись, я рядом! — сказала Мария.
Дым уже почти вышел, и теперь понятно, что случилось.
Заряд Копья попал в кабине, но прошёл слишком низко и не задел первого пилота. Поэтому Ян отделался только опалёнными штанами.
Ему ещё повезло.
Кресло второго пилота валялось на полу. Толстую стальную трубу в основании пережгло, торчал только оплавленный обломок.
А вот пилот…
Валентин мог только тихо стонать, он больше не кричал.
— Валь, я здесь, — Мария держала его за руку.
Она сидела с ним рядом, положив его голову себе на колени. Ноги Валя… вот же зараза.
Ему оторвало их по самые колени.
Потом заряд прошёл дальше, убил одного из двух гвардейцев, которых я направил сюда для охраны, и ушёл в электрокамеру. Внизу толстой двери осталась оплавленная дыра. Второй гвардеец, молодой рыжий парень, смертельно бледный, стоял у стены, рядом с белым ящиком с зелёным кругом.
— Тащи обезболивающее! — рявкнул я. — Срочно! И бинты!
— Есть! — гвардеец пришёл в себя.
Я сел рядом с раненым.
— Он выживет? — беспокойным голосом спросил Ян у меня над плечом. — Выживет же?
— Ян, я займусь им. Статус машины? Живо!
— Есть!
Присмотрелся в глаза Валентина. Хотя прижгло раны, от кровопотери не умрёт. Но может умереть от шока.
— Ну давай же, — взял Валя за руку. — Ты мне тут умирать не смей. Ты нам ещё нужен.
— Рома, — Валь открыл глаза. — Паша… Почему?
Рыжий гвардеец подал мне белый тюбик. Я снял колпачок и проверил иглу. Потом воткнул Валю в бедро. Должен уснуть. Он закрыл глаза и хрипло вздохнул.
— С ним всё будет хорошо? — Мария посмотрела на меня, по лицу скатились слёзы.
Человек остался без ног, как будет хорошо? Но я сдержался от грубого ответа. Она-то к таким картинам не привыкла, но не бросила раненого.
— Ян, что с машиной? — спросил я.
— Сожгло контакторы! — ответил Ян, стоя у электрокамеры. — Все три. А ещё…
— Достаточно! Чинить долго. Ян, как хочешь, но перенеси Валя к нам в риггу. Ты, — я показал на гвардейца. — Помоги ему. Мария, ты с ними. А этот шагоход мы бросаем.
Некогда всё это чинить. Печать Огня движется в нашу сторону, а Рэгвард нам не друг. Даже если он не хочет по нам стрелять, у его подчинённых другое мнение.
Я помог поднять Валя и вытащить его через лючок. Потом убедился, что Ян, держащий его на себе, смог перейти по платформе-руке, и остальные тоже.
Придётся оставить Катафракт, но так просто он противнику не достанется. Жаль только, что нет времени перегрузить снаряды и топливо.
Так что просто нажал кнопку аварийного сброса боезапаса, и три снаряда главного калибра по очереди упали на землю. Потом спустил весь воздух и слил масло прямо вниз.
Потом покопался в электрокамере, вытащил самые дорогие и редкие запчасти, переходники и аппараты. Убрал по карманам, пригодятся.
И финальный штрих — я забрал свечу духа предка, которая всё ещё горела. Удачи обойтись без неё, топливо будет сгорать даже вполовину не так сильно, как со свечой.
Найдут другого предка, но не каждая свеча сможет работать с двигателями ригги. Будто как-то зависело, чей именно дух был в свече.
Было бы времени побольше, вообще-бы подорвал топливные баки, но некогда. Я вернулся в кабину своего шагохода.
Валь был без сознания, он лежал на постеленных на полу куртках. Рядом с ним суетились Марк, Мария и Катерина. Бинтовали ноги под руководством Марка.
Медик есть в Эквите, но прямо сейчас машину переводили через реку. Придётся идти следом.
План сыпался с каждым часом. Легко не давалось ничего. А мечта Валя управлять Ищейкой так и останется
