Mid game. Часть 1 (СИ) - Тэл Александр "ArFrim"

Рядом сидел Шрам, который уже проглотил лосося, давшего набор бафов на ловкость и вероятность критического удара. Его лицо, обрамлённое шрамом, зловеще горело в свете факелов.

— Да уж, Кнайт и Келлентор гонят нас так, словно каждая минута важна. Кому ещё в голову придёт пойти ранним утром в рейд, да ещё и пытаться пройти его первыми.

Вилл ничего не ответил, поскольку сказать что-то внятное с набитым ртом мог разве что Брэйв. Венж, в очередной раз надев дружелюбную маску, подошёл к Исуки и что-то ей тихо сказал. Покраснев от злости, она прокричала:

— Сколько раз тебе сказать, чтобы ты не подходил ко мне??? Извините, — уже спокойным голосом добавила она, когда на неё устремились десятки глаз.

Венж, сопя, отошёл от Исуки и сел возле стены. Его взгляд хмуро смотрел в одну точку.

— Смотрю вот на этого Венжа, и понять не могу, чего он так бегает за Исуки. Ну не хочет с тобой девочка общаться, поищи другую или сходи в бордель. Там тебя за несколько десятков голды сделают самым счастливым мужиком на свете.

Кто о чём, а Шрам завёл привычную пластинку о девочках. И плевать, что они сейчас находятся в самом опасном, на текущий момент, месте в игре. Шрама такие «мелочи» нисколько не волновали.

— Ну ничего, пройдём рейд, и хоть днями и ночами развлекайся с девочками, — сказал Вилл, дожевав наконец говядину.

Лицо Шрама преисполнилось в радостном предвкушении. Даже шрам на щеке, казалось, засиял от удовольствия.

— Да-а-а, это обязательно. Но сперва я заточу и зачарую новые шмотки, а потом пойду на арену строить местных умников. Хочу посмотреть на их лица, когда увидят меня в шмотках на несколько десятков выше топового «уровня снаряжения». Они же со страху обосрутся.

На ногах Шрама уже красовалась одна из обновок. Бирюзовые «Сапоги ветра» слегка выбивались по цвету от привычных кровавых тонов, в которые Шрам окрашивал доспехи, но перекрасить их можно после рейда. Если присмотреться, легко было заметить возле подошв небольшое завихрение. Сапожки уже один раз успели выручить Шрама, позволив ему шустро выбежать из-под атаки босса.

— Я уже представляю, какое нытьё будет что «злой дядя Шрам всех обижает в песочнице».

Шрам хищно усмехнулся.

— Да, ты прав. Однако есть ещё один сладкий момент.

— Какой? — с интересом спросил Вилл. Как человек, далёкий от дел арены, ему было интересно, какие в ней есть нюансы.

— Ну, понимаешь, — почесал макушку Шрам, подбирая слова. — Есть два вида боёв — обычные и рейтинговые. В обычных ты можешь договориться о бое с кем угодно. В рейтинговых есть своя…система подбора, что ли. Она зависит от многих параметров, и «уровень снаряжения», или «итем лвл», ключевой. Причём там не всё так просто.

Шрам посмотрел по сторонам, словно искал какой-то предмет, и, ничего не найдя, достал фламберг.

— Ну смотри. Просто пример. Допустим, без меча у меня «итем лвл» равен трёмстам. С мечом цифра поднимается до трёхсот пятидесяти. Если я верну меч тебе, какой будет «итем лвл»?

— Триста, — ответил Вилл.

— Отсоси у… — Шрам залился хохотом, даже не закончив фразу.

— Шрам, ты в курсе, что этот прикол старше тебя? — усмехнулся Вилл.

Успокоившись, Шрам продолжил.

— Извини, не удержался. Да, он упадёт обратно до трёх сотен. В профиле у меня будет действительно такая цифра. Но для арены есть некий скрытый «итем лвл», я его называю потенциальным. В моём примере он ещё с неделю будет равен трёмстам пятидесяти, или же выше, если ты наденешь крутую шмотку.

Вилл призадумался.

— То есть, арена считывает максимальный показатель «итем лвл», который у тебя был? И даже если ты продашь крутую шмотку, «итем лвл» для арены будет считаться по этой максимальной цифре? А так как мы постоянно качаемся, выбиваем более крутой шмот и улучшаем его, то никакой проблемы с этой системой нет, — предположил Вилл. — Если твой «итем лвл» и падает, то незначительно.

— Да, общий смысл ты уловил, — кивнул Шрам, заботливо поглаживая ладонью фламберг, лежащий возле ног.

Вилл старательно записал эту информацию на подкорку сознания. Такая система несколько отличалась от тех, с которыми он сталкивался в других играх.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— И что, народ не бубнит на такую систему?

— Бубнят те, кто не понимает её плюсов. Смотри, — Шрам начал загибать пальцы. — Во-первых, рейтинг не разделён по уровням, дабы не плодить умников, нагибающих в рейтинге «30–39 уровни». Следовательно, нужна общая система, которая устроит всех. Во-вторых, такой подход позволяет свободно менять шмот после регистрации, а не лочить его. Например, дали мне мага, и я могу одеть вещи специально против него. Дорого, но что поделать. Если просто запретить смену шмота после регистрации, то так сделать не смогу. В-третьих — система учитывает, какой максимальный «итем лвл» есть у всех бойцов, и скалирует выдачу рейтинга по нему. Вот сейчас у меня шестьсот тридцать два. Это один из самых топовых показателей. Я получаю за победу около пятидесяти рейтинга. Люди, у которых «итем лвл» раза в два или три раза меньше получают около семи. Получается, в-четвёртых — такая система вставляет палки в колёса бездарям, сознательно использующих слабый шмот. Мало того, что ты получаешь мало рейтинга, так и вне арены не сможешь надеть крутые шмотки. Качаться в обносках? Такое себе удовольствие. Остальных же система мотивирует качаться и улучшать шмот. И в-пятых, крутой шмот тут не равно нагибу всего и вся. О, как раз руки хватило.

Шрам выдохнул. Его карие глаза блестели в свете факелов. Или же глаза сияли от того, что было с кем поговорить о делах ПВПшных.

Вилла такие подробности не сколько удивили, сколько восхитили. Казалось бы, простая арена, где люди чистят морды друг другу, а сколько тонкостей.

— А, кстати, к слову о бездарях, — щёлкнул пальцами Шрам, вспомнив кое о чём. — На арене есть один типок, Макдафом зовут. Он прокачался до сорок девятого, но нацепил белые шмотки, купленные у торговца, сделал «итем лвл» в районе двухсот пятидесяти и сидит на арене. Достаются ему не самые сильные соперники, в том числе немного поменьше уровнем. Вот только разница со мной и другими ребятами приводит к тому, что за победу он вообще получает по два или три общего рейтинга. Чувствуешь разницу? А если попадёшься на такого же идиота? Проиграешь — и получишь под минус тридцать. В общем, не понимаю, что в голове у этих бездарей, но дело их. Кстати, буквально на днях Макдаф проиграл. Я над ним поржал, а он сказал, что поражение — случайность, и рейтинг он быстро вернёт этой же тактикой. Клоун. Он ещё любит на деньги сражаться.

— Интересно, кого это он мне напоминает, — самым безобидным голосом на свете сказал Вилл.

— Ой, да ну тебя, — отмахнулся Шрам, почувствовав в голосе Вилла лёгкие нотки издёвки. — Рейтинг — штука хорошая, но хочется почувствовать в руках что-то материальное. Например, золото, которое конвертируется в упругие женские прелести. Сам интерфейс арены допускает предложить сопернику сделать ставку, так что сейчас в порядке вещей в рейтинговых боях поставить на кон ещё и пару десятков голды. Особенно этим промышляет Макдаф, который кидает такое предложение всем.

— Да уж, интересный тип. В рейд бы его точно не взяли. У нас вроде у каждого «итем лвл» в районе шестисот, не меньше.

— Ха! — гоготнул Шрам. — Представляю этого недоумка в рейде! Он бы на первом боссе побежал под юбку к МалявкеМие!

Довольный собой, Шрам гоготнул ещё раз. Сидящая в нескольких метрах слева МалышкаМия состроила недовольную рожицу и бросила в него куриную ножку. Пролетев мимо Шрама, ножка укатилась в туман, покрывающий всю комнату босса.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ладно, я вижу, вы перевели дух, — сказал Кнайт, вернувшись к рейду. — Заканчиваем разбаф и продолжаем.

* * *

Вилла распирало от нетерпения. Внутри горело то самое чувство, когда ты хочешь поделиться с кем-нибудь важной информацией, а просто не с кем. Единственным слушателем могла стать белочка, которая где-то стащила кусочек яблока и ловкими прыжками направлялась к дуплу. Судя по спешке, Вилл со своими проблемами был ей явно неинтересен. Прыжок, прыжок, ещё прыжок — и её рыжий пушистый хвостик скрылся в дереве.