Игры шайтана - Александр Тамоников

– А Березкина?

– Его-то за что? Он будет молчать как рыба. И благодарить, что такое ярмо с него сняли. Его не тронем.

– Кузнец?

– Тоже пусть служит. Не навсегда же мы покидаем этот город. Вернемся, когда все стихнет. Старикову с компанией недолго беспредельничать. Когда их возьмут, тогда и вернемся. И все пойдет по-прежнему. Вместо себя при центре Митяя оставлю, пусть деньги делает. Ну а если пойдет по-другому, так и черт с ним, с этим городом. Найдем, где обосноваться. Главное, лаборатория, а до нее далеко. Лишь бы она работала. Остальное само придет!

– Хорошо, Арнольд. С утра звоню Хакиму, предупреждаю и оформляю Ворона, готовлюсь к отъезду. Крюгером займешься ты, я правильно понял?

– Абсолютно правильно, друг мой. Да, я же тебе соску обещал подарить! Прислать?

– Какая сейчас, на хрен, соска?

– Ну смотри. А то – без базара.

Арнольд был пьян.

Пастор же, положив трубку, в который уже раз за эти сутки задумался.

Не знали Арнольд с Пастором, что этот, как и все предыдущие, разговор записан на магнитофон Полуянова. Применяемые бандитами средства защиты от прослушивания никакого эффекта не приносили. Система «Игла-2» легко пробивала любую радиоэлектронную блокаду.

Часть II

ГЛАВА 1

Лечение по методу Филиппыча дало поразительные результаты. Сыграл свою роль и тренированный организм Николая, а также неистребимое и яростное желание отомстить убийцам его семьи. На третьи сутки отставной майор почувствовал себя совершенно здоровым и приступил к тренировкам.

Под вечер Филиппыч принес Николаю ужин и глазам своим не поверил, глядя, какие пируэты выделывает его еще недавно лежачий пациент. Он забрасывал ноги чуть ли не до потолка. От ударов его кулаков содрогались стены.

– Эй, каратист! – крикнул Филиппыч. – Заканчивай, а то хату дочери разнесешь. Это же надо! Я такое впервые вижу. И где, интересно, учат так драться, Коля?

– Все нормально, дед. Это только разминка, начальные упражнения целого боевого комплекса. А учат этому там, где надо. Ужин? Это хорошо! Аппетит у меня волчий. Сейчас обмоюсь, приду.

Стариков ушел в душ, оборудованный прямо в сенях. Старик сел на лавку, глядя в окно, закурил.

Вот и поднялся Николай. А значит, кто-то скоро ляжет в землю сырую. Таких, как этот майор, либо убивай сразу, либо вообще не замай. Такие прощать не умеют! Их не разжалобишь. Свое возьмут сполна и не продешевят! А может, это и есть высшая справедливость? Должен же кто-то противостоять злу? Защитить слабых, наказать преступников, навести хоть какой-то порядок в этом беспредельном хаосе нынешнего бытия?

Домыслить Филиппыч не успел. Вернулся Николай. Он, одевшись и плотно перекусив, спросил:

– Дед, я там, уходя из котельной, портмоне одного отморозка прихватил. Оно у тебя?

– Чего прихватил? – не понял старик.

– Портмоне, ну, бумажник.

– Так и спросил бы русским языком. Лопатник, что ли?

– Пусть будет лопатник.

– У меня. Все, что ты принес, у меня: и два паспорта, один, правда, подмочен, второй – ничего, и деньги. Рублев триста с мелочью. Ну и сумка со стволами и гранатами.

– Все это у тебя в доме?

– Зачем? Здесь и лежит. В сенях, среди дров. Принесть?

– Только лопатник, если не тяжело. А то помогу дрова перекладывать.

– Чего там тяжелого? Сейчас, обожди.

Филиппыч вышел в сени. Минуты через две вернулся. Николай открыл бумажник присвистнул от удивления:

– Ни хрена себе. Ты только посмотри, дед, что мы заимели.

В одном отделении лежала упругая пачка новеньких стодолларовых купюр, в другом – такая же сторублевок. Рядом российские деньги помельче. Паспорт на имя Карелина Виталия Владимировича, технический паспорт на «Ауди-80» с местными номерами, водительское удостоверение нового образца, квитанция о месячной оплате стоянки возле стадиона «Торпедо». В отдельном кармашке ключи от машины, квартиры, брелок управления сигнализацией. В еще одном, ни много ни мало, чистый бланк удостоверения сотрудника ФСБ с печатями и подписями. Улов богатый, ничего не скажешь. Ни машиной, ни квартирой, конечно, не воспользуешься, а всем остальным – вполне.

Филиппыч, не отрываясь, смотрел на невиданное богатство. Столько денег он еще никогда не видел.

– Да, дела! – произнес он. – Одно непонятно.

– Что тебе непонятно, Филиппыч?

– Зачем этот дурак с такими деньжищами среди бандитов обретался? Жил бы себе спокойно, безбедно.

– Хм. А где еще, по-твоему, этот дурак заработал бы такие деньги, если не у бандитов? И не так уж долго на них проживешь.

– Тоже правильно, – вздохнул дед.

– Тут другой вопрос. Как документы этого Карелина на мое имя сделать? С удостоверением ФСБ проще. Сам попробую. Паспорт тогда не нужен, а права на тачку не помешали бы. Мои дома остались. А теперь туда хода нет.

– Ты, Колян, дай документы мне и деньжат на дорогу до города.

– Ты чего, дед, задумал?

– Племянник мой уже лет тридцать в реставраторах обретается. Иногда документами балуется, жить-то надо? Вот и делает разные там дипломы, пенсионные удостоверения, паспортами не брезгует. Потом на рынке спихивает. А что делать? Съезжу к нему, он что-нибудь придумает, мастер – золотые руки. Только свой паспорт мне дай, фотографию срисовать.

– Подожди, а твой племянник…

– Надежный ли, хотел спросить?

– Да.

– Ты мне веришь?

– Что за вопрос, Филиппыч?!

– Ему можешь верить как мне. А к бандитам у него свой счет имеется. Но это отдельная история, как-нибудь расскажу. В общем, он сделает все, что сможет.

– Говоришь, фотографию с паспорта срисовать надо, вот тебе паспорт, но в нем еще четыре фотографии, сделал как-то, как раз на права, хотел сменить, да не получилось. Ну, ладно, а сработает твой племяш быстро?

– Быстро, Коля, только кошки да кролики плодятся, аль забыл?

– Не забыл. Утром поедешь?

– С первым же автобусом.

– Тогда вот что. В шмотках покойного Прыща мне появляться на воле несподручно, даже опасно. Поэтому возьми бабки и купи в городе дорогой костюм, а лучше пару. Сорочки с галстуками, плащ по моде, туфли дорогие, осенние. Кейс, в него всякой канцелярии. Очки притемненные, капельки называются. Видеокамеру небольшую, аккумулятор дополнительный к ней и несколько кассет, племянник тебе с покупками, думаю, поможет. Да, еще печатку золотую, с камнем. Часы. Все дорогое, фирменное. Блок сигарет американских. Одеколон «Фенди» или «Хьюго Босс», запиши названия.

Дед скептически смотрел на разошедшегося Николая. Когда тот закончил, спросил:

– И на чем, по-твоему, я все это сюда притащу? На автобусе? В мешке из-под капусты?

– Черт. Об этом не подумал. А на такси сюда ехать нельзя, тем более с такой поклажей.

– Ладно, не суетись. У Семена, племянника, «Волга»-»десятка», правда, она в ремонте была. В кювет, как снег сошел, улетел племяш. Если отремонтировал, на ней и доставим. Ну а нет, костюм с рубашками и туфли куплю. Остальное потом сам наберешь.

– Да, плохо без своей машины.

– Машина-то есть, вон в сарае стоит «ГАЗ-69», еще шестидесятых годов, я таких в городе уже не вижу. Купил вместе с дачей. «Козел» хоть и старый, но на ходу был. Проверить бы надо, да куда на нем ездить?

– «ГАЗ-69»? Да ему, дед, цены нет исправному, как внедорожнику. Был у нас в армии такой. Так мы на нем где только не проходили. Новому «УАЗу» до «козла» далеко в плане проходимости. У тебя сарай закрыт?

– Знамо дело.

– Ключи от него и от «газика» оставь. Я, пока тебя не будет, посмотрю его. Если не возражаешь, конечно.

– Да смотри, сколько влезет. Я утречком, как на остановку пойду, замок на дверях запирать не буду. Подойдешь, дернешь за дужку и войдешь внутрь. Ключ от сарая и завтрак на столе в комнате будут.

– Да! Вот голова! Чуть главного не забыл! Телефон сотовый купи. На себя оформи. Не забудь, дед!

– А где купить-то?

– Племяш подскажет. Бери что покруче, последней модели, но желательно «Эрикссон», запомнишь?

– Запишу.

Дед прямо на ладони записал названия неизвестных ему товаров.

– Ну ладно. Все перетерли? Тогда отдыхай. Завтра к вечеру буду, если задержусь, не волнуйся, но за обстановкой следи. Ну а приеду с Семеном, остановимся у моей хаты. Увидишь, не выходи, жди, когда сам приду. Понял?

– Понял.

– Давай. Пошел я. До свидания.

– Деньги-то возьми!

– Только наши давай, я в этих заморских ни хрена не понимаю.

Взяв деньги, дед ушел. Николай перенес сумку с оружием на печь, сам следом забрался.

Оттуда, через открытые занавески, были видны подходы к дому, двор не просматривался. Но крепкие двери закрыты на засовы. Чтобы их открыть, надо применять взрывчатку.

Он закурил, задумался.

Вот и все. Кончился период его восстановления. Еще день, и он, если все сложится удачно, с документами Карелина выйдет на тропу войны.

Выйдет один против целой банды. Но это обстоятельство его не пугает. В этом мире он вообще больше ничего не боится. Надо только разработать план и неукоснительно ему следовать. Итак, его главные цели: Кузнецов, Арнольд, Крюгер и тот, кто стрелял в него от дверей. Следующие – те, кто напал на сестру. Он выйдет на них, обязательно выйдет. И начнет свой кровавый путь с самого начала. С продажного мента! С него будет разматывать змеиный клубок.