Наруто – Лабиринт теней (СИ) - Мухин Денис Zang

— Чаю? — отвлек от тяжелых мыслей каге буншин с понимающей улыбкой, — Кушина-чан скоро будет.

На границе чувствительности действительно появилась упомянутая личность, излучавшая буквально море позитива и счастья, даже несколько заглушавшие удерживавшегося в печати биджу.

— Пожалуй, — согласилась куноичи, отметив поставленный на столик сервиз на двух персон, небольшие вазочки с вареньем, конфетами и печеньем.

Копия так же не забыла достать свиток для собственного запечатывания и спустя несколько секунд, в гостиной сидела одна Мито Узумаки, медленно потягивая из кружки ароматный напиток.

Хлопнула входная дверь и в коридоре показалась слегка растрепанная джинчурки, тепло улыбавшаяся уголками губ и буквально сиявшая изнутри. Чем она занималась совсем недавно, можно было даже не гадать и старшей Узумаки даже стало немного жаль, что придется нарушить внутреннюю гармонию подопечной, заставив совершить очень тяжелый выбор, о котором она все равно будет жалеть, какую бы сторону не решила занять.

— Мито-ба-чан⁉ — удивленно воскликнула куноичи, почти на рефлексах бросив опасливый взгляд в окно, за которым уже давно потемнело, — Ты меня ждешь?

Да, она являлась уже взрослой девушкой, прошедшим тяжелую войну полноценным джонином, и сама могла решать, где и с кем проводить свободное время, но давние привычки очень тяжело изживаются, особенно, когда родственница и не думает прекращать поучать по любому поводу и без, пользуясь подавляющим превосходством в силе, опыте и возрасте.

— Жду, — подтвердила старшая Узумаки, отставив в сторону чашку и усилием воли подавив желание подтрунить над ней — не время, — тебе передали письма из Узушио.

Кушина на мгновение замерла, а после чуть не засверкала глазами в приступе энтузиазма.

— Мама с папой⁈ — воскликнула она, прижимая руки к груди и почти нависнув над родственницей, мгновенно переместившись несколько метров.

Пусть связь через призывов не являлась постоянной и уж точно не афишировалась для широкой общественности Конохи, но Мито вовсе не была против, чтобы очень юная подопечная получала весточки из дома, уменьшая сердечную боль от расставания с семьей и писала в ответ хотя бы несколько раз в год, поставив условием полную секретность даже от лучшей подруги, не говоря об остальных знакомых и товарищах. Сейчас, данное решение могло сыграть решающую роль.

— От них и не только, — легкое движение и в руке старшей куноичи появилась пара свитков, один из которых был запечатан узнаваемой печатью Узукаге, которые она протянула девушке, — жду тебя здесь.

Официальное послание чуть притушило радость Кушины, но это не помешало ей резким движением выхватить свитки и умчаться к себе в комнату. Проводив джинчурики пристальным взглядом, вдова первого Хокаге принялась считать про себя три минуты, спокойно продолжив пить чай — зная подопечную как облупленную, она могла просчитать дальнейшее развитие событий без особых проблем. Ровно через три минуты, раздался топот ног и Кушина влетела в гостиную с развевавшейся гривой волос, разделившейся на девять частей.

— Ба-чан! — потрясая свитком со взломанной восковой печатью, воскликнула она, — Что это такое⁈

Еще недавно светившиеся счастьем глаза были широко раскрыты, лицо побледнело, а между нахмуренными бровями образовалась складка.

— Послание главы Узумаки члену клана, — хладнокровно ответила Узумаки Мито, изящно приподняв брови, — которым ты по-прежнему являешься и никогда не переставала быть, несмотря на уникальные обстоятельства.

— Но… но это же предательство Конохи, даттебане! — уже более тихо пробормотала джинчурики.

— Можно ли назвать предательством соблюдение интересов клана, если бывший союзник первым разорвал все соглашения? — покачала головой старшая куноичи.

Глава 25

Закусив губу, Кушина опустила взгляд. Приказ на возвращение в клан свалился как снег на голову и сейчас куноичи находилась в полном раздрае чувств. С одной стороны, это была возможность впервые за много лет вернуться домой, наконец обнять родителей, братьев и младших сестер, что родились за время ее отсутствия, ведь фотографиями не заменить живое общение. К тому же, несмотря на годы, проведенные здесь и все усилия ба-чан с Рью-куном, Коноха так и не стала для нее настоящим домом, а негативная слава джинчурики только усиливала барьер, что отделал от обычных ниндзя и всего одна настоящая подруга тому подтверждение.

С другой стороны, большую часть своей жизни младшая Узумаки провела именно в Конохе, знала много людей и пользовалась заслуженным уважением со стороны прошедших с ней войну коллег, а в далеком будущем должны была унаследовать место в совете после Мито, хоть и не придавала этому большого значения. В Узушиогакуре же она будет еще одной куноичи, не доказывавшей свою силу в бою на протяжении последних лет, не имевшей заслуженную репутацию и известной лишь в качестве Силы Человеческого Жертвоприношения, призванной сдерживать Кьюби. Кушина была вовсе не уверена, что сможет пройти уже проделанный путь повторно, несмотря на поддержку семьи, почти забытой за прошедшие годы.

— Едва ли Коноха так просто отпустит джинчурики, если я подчинюсь и самовольно покину селение, — вздохнула аловолосая девушка и плюхнулась в кресло напротив старшей родственницы, — меня тут же объявят нукенином и начнут охоту.

— После предательского разрыва союза, мало кого волнует мнение коноховцев, особенно, ничем не подкрепленное, — пренебрежительно фыркнула Мито и пояснила на вопросительный взгляд подопечной, — Хаширама-кун в своем великодушии не удосужился документально оформить, какой деревне какой биджу принадлежит, когда раздавал их как пирожки и учитывая мой статус представительницы Узушио, который никто не отменял, официально, клан Узумаки не возражал о нахождении своего имущества у союзников — ведь это я спеленала и запечатала в себе девятихвостого лиса во время сражения патриархов Сенджу и Учиха, пусть и в интересах Конохи, а не кто-то другой.

— Ничего себе интерпретация, — озадаченно поскребла затылок Кушина, на мгновение забыв мысли, что тяготили ее мгновение назад, — но ты же жена первого Хокаге и принадлежишь к клану Сенджу.

— Если бы все оказалось так просто! Как ты думаешь, почему мой официальный титул — принцесса Узумаки, а не принцесса Сенджу и главой клана Основателей сейчас является Тока-чан, несмотря на то, что она не проходила соответствующего обучения и намного слабее в бою? — изящно вздернула бровь женщина.

— Я не знаю, — не постеснялась прямо признаться Кушина, с интересом подаваясь вперед.

Несмотря на некоторое отвращение к «грязному белью» под ковёрной возни, любопытство и сплетни оставались ее слабой стороной, как и почти у каждой женщины.

— Клановая политика во всей красе — Тобирама опасался не только Учих, но и активно старался ограничить мое влияние на свой клан, сделав все, чтобы я формально не могла унаследовать власть, в отличие от детей, а Хаширама-кун был слишком далек от понимания настоящей политики, действуя из лучших побуждений и просто не задумывался о таких нюансах, многое оставив брату на откуп, — Мито эмоционально взмахнула руками и сморщила носик, как будто учуяла нечто отвратительное, — даже место в Совете Конохагакуре принадлежит мне исключительно из-за огромной личной силы, почти равной Богу Шиноби и в качестве реверанса в сторону союзников.

— Э?..

— По логике вещей, именно я должна править в клане после смерти второго брата Сенджу, — с ноткой горечи искривила губы в сардонической усмешке хозяйка дома, — но даже этот дом принадлежит клану Узумаки как союзникам, но земля под ним арендована, личные дома и лавки других членов клана не в счет.

— Гах, как все сложно! — воскликнула джинчурики, обмякнув в кресле и яростно дернув за кончик не расплетенной после свидания косы, перекинутой через плечо.

— Добро пожаловать в большую политику кланов, не сильно изменившуюся после образования селений ниндзя, когда даже очень близкие союзники вынуждены оглядываться через плечо — Узумаки почти заплатили за свою беспечность непомерную цену, — тяжело вздохнула Мито, — что касается объявления нукенином, то не посмеют — по условиям договора, подписанного Третьим Хокаге, Кушина Узумаки не является ниндзя Конохи.