Брачный контракт - Виктория Александер

Лорд Болтон был вовлечен в разговор с какой-то крайне скучной леди, но Пандора проигнорировала его молчаливую мольбу о помощи. Она пожала плечами, словно ничего не могла поделать, и, пряча улыбку, опустила глаза.

По пути к Максу, который по-прежнему стоял с вдовствующей герцогиней, ей пришлось несколько раз останавливаться и обмениваться приветствиями с гостями.

Когда она подошла. Макс уже разговаривал с Синтией.

В ответ на какую-то его реплику она весело засмеялась.

Пандора шагнула к ним и внезапно остановилась, пораженная тем, как эти двое хорошо подходят друг другу. Они оба были высокими — он брюнет, она блондинка — и отлично дополняли друг друга. Великолепная картина. У Пандоры чуть не остановилось сердце.

К ним присоединился лорд Болтон, и Макс обежал глазами комнату, пока не увидел ее. Он улыбнулся. Пандора заставила себя улыбнуться в ответ, но все ее нутро было охвачено страхом.

— Мисс Эффингтон? — раздался рядом голос лорда Уилтшира, и Пандора послушно повернулась к нему. Разговор с этим человеком был таким же бессодержательным, как и за обедом, так что она подождала ровно столько, чтобы не показаться невежливой, затем извинилась и вышла из комнаты.

Ей хотелось оказаться как можно дальше от этих мест.

Она выбежала через раскрытые двери на террасу, а затем в сад. Она не замечала красоты ночи и звездного неба, ей хотелось спрятаться в каком-нибудь укромном уголке.

Этим вечером она впервые испытала ревность. А сейчас она впервые хотела убежать. Раньше Пандора Эффингтон никогда не убегала. Она знала, что ведет себя глупо, ведь она была уверена, что Синтию не интересовал Макс, Пандора немного сбавила шаг. Разумеется, Синтия ничего не знала о том, что Пандора любит его. Но разве не она сама уверяла подругу, что не хочет выходить за него замуж? Может быть, Синтия поверила ей?

А Макс? Все это время она ничем не показала, что он ей нравится. Напротив, она предложила ему испытания, которые он не сможет выполнить. Именно она виновата в том, что его тело покрыто синяками. Может ли она винить его, если он решил обратить внимание на Синтию? А если это так, неужели уже поздно?

Пандора остановилась.

Нет! Нет ни малейших признаков, что Макс влюблен в Синтию или она в него. Не следует делать ошибочные выводы из того, что Синтия помогает ему, а он восхищается ее музыкальным талантом.

Пандора резко развернулась и направилась обратно к дому. Она всегда считала себя бойцом, но ей никогда еще не приходилось по-настоящему бороться за что-то.

Если это время настало, то она должна вести себя как настоящая Эффингтон, а ее семья никогда не принимает поражения. Разве не одержала она победу, когда призналась себе, что любит Макса?

Теперь ей надо было не только победить, но и завоевать его любовь.

Любовь. Пандора презрительно фыркнула. Это вовсе не то очаровательное чувство, о котором говорили поэты.

Оно принесло ей только ревность, сомнения, страх и боль.

Нет, это больше похоже на какую-то неведомую болезнь: постоянно ноет сердце, жаркие волны по всему телу и непередаваемые ощущения внутри.

Красоту любви воспевали, наверное, те, кто сам испытал ее тяготы и теперь желал ввести в заблуждение весь мир. К несчастью, когда человек открывал правду, ему уже нельзя было ничем помочь. А это была такая простая правда.

Любовь и боль — одно и то же.

Глава 16

МГНОВЕННЫЕ ПЕРЕХОДЫ

— Она сама на себя не похожа. — Макс придержал лошадь, стараясь удержаться рядом с более спокойным серым жеребцом мисс Уитерли. — Что случилось?

— Не знаю, — задумчиво протянула Синтия. — Она необычно тиха. Признаюсь, никогда не видела ее такой подавленной. Она обожает скачки и всегда радовалась им как ребенок.

Макс повернул голову, глядя на Пандору. Она сидела, как и другие женщины, по-дамски, держась очень уверенно и спокойно, однако он подумал, что ей больше шла мужская посадка.

Их взгляды встретились, и он приложив руку к шляпе, улыбнулся. Пандора ответила ему сдержанной, но дружелюбной улыбкой — так она поприветствовала бы любого знакомого.

Что, Бога ради, он такого сделал, чтобы заслужить столь холодный прием? Макс перебрал в памяти события прошлого вечера.

Ему казалось, он вел себя безупречно, разве что Пандоре не понравилось, как он очаровывал ее бабушку, но это было частью их игры. Должно было быть что-то еще.

Последний раз он видел Пандору после того, как мисс Уитерли закончила музицировать. Он разговаривал с Синтией, потом к ним присоединился Лори и…

— Мисс Уитерли, а может быть, Пандора ревнует?

Синтия с недоумением нахмурилась:

— Ревнует?

— Да, вас и меня.

Синтия широко распахнула глаза.

— Ерунда. У Пандоры нет никаких оснований… — Она замолчала. — Боже мой!

— Да? — спросил Макс, стараясь не показывать своей надежды.

— Однажды я упомянула, что если она не хочет выходить за вас замуж, — Синтия слегка покраснела, — то это сделаю я.

— Я польщен, — ухмыльнулся Макс.

— Не стоит. Это были те слова, которые человек обычно говорит в гневе, вовсе не собираясь их выполнять. Что мы будем делать, чтобы разубедить ее?

Макс опять посмотрел на Пандору. Она сидела, гордо выпрямившись, — идеальная дочь высокородного аристократа.

— Нельзя, чтобы она думала, будто между нами что-то есть, — заволновалась Синтия.

Идеальная Эффингтон. Идеальная графиня Трент.

— Милорд, — в голосе мисс Уитерли прорезалось нетерпение, — вы меня слышите? Что мы будем делать?

— Делать, мисс Уитерли? — Он не мог сдержать широкую ухмылку. Ревность могла означать только одно. — Ничего.

— Отличное утро, вы не находите? — Макс придержал лошадь рядом с лошадью Пандоры.

— Прелестное, — вежливо ответила она.

Боже, она не знала, что говорить. Как вести себя. Она не испытывала подобного замешательства с очень юного возраста, когда обнаружила весьма интригующие различия между девочками и мальчиками. С тех пор она ни разу не чувствовала себя так неуверенно или смущенно.

— Должен признать, что не ожидал увидеть столь многочисленную толпу. — Макс огляделся. — Человек сто, не меньше.

— Разумеется. Эффингтоны, гости и соседи. — Хотя вежливая улыбка так и осталась у нее на лице, внутри ее все сжималось. Неужели это она говорит таким скучным голосом? Сейчас, когда она наконец поняла свои чувства, она хотела быть с Максом каждое мгновение — и в то же время мечтала оказаться как можно дальше от него. — Скачки стали довольно значительным событием.

— Правда? — В его глазах плясали смешинки. Что его так веселит? Он же не знает о ее чувствах. Чудовище. — Расскажите мне о скачках.