Убийца Гора - Джон Норман

– Это изобретение строителей, – продолжал Хо-Ту. – Оно довольно часто встречается в домах рабовладельцев там, где имеется необходимость наблюдать за кем-то, не будучи при этом замеченным.

– А услышать они нас могут? – шепотом поинтересовался я.

– Нет, – ответил Хо-Ту.

Тут одна из девушек легко подтолкнула свою подругу, и они с веселым смехом побежали по дорожке.

Я вопросительно посмотрел на Хо-Ту.

– Особая система звукоизоляции, – пояснил он. – Мы их слышим, – пояснил он, – а они нас – нет.

Я посмотрел вслед удалявшимся девушкам. Вдали, на площадке, появились ещё несколько их сверстниц, две из которых играли в мяч.

– Они рабыни? – спросил я.

– Конечно, – ответил Хо-Ту, – но они об этом не знают.

– Не понимаю, – признался я.

Потом я увидел девушку, перебирающую струны лютни. Прекрасная, как и все остальные, она медленно брела по тропинке. Две первые девушки уже сидели на краю бассейна и бросали в воду мелкие камешки.

– Это экзотики, – сказал Хо-Ту.

Так на Горе назывались необычные разновидности рабов. Встречались экзотики довольно редко.

– Какого рода? – спросил я.

Самому мне видеть здесь экзотиков не доводилось, хотя на Земле я, конечно, встречал выведенные путем искусственного скрещивания породы животных, например собак или золотых рыбок, и восхищался результатами такой селекции, воспринимая их как победу человеческого разума. В обычных условиях экзотики воспринимаются как нечто деформированное по отношению к своему естественному виду, чего, собственно, и добиваются при их выведении. Однако иногда искусственная деформация организма может нести и более серьезные и даже зловещие изменения. Можно, например, вывести женщину, слюна которой будет содержать яд; такая женщина, будучи помещенной в Сады Удовольствий противника, таит в себе не меньше опасности, чем нож убийцы.

Хо-Ту, вероятно, догадался о направлении моих мыслей и рассмеялся.

– Нет, нет! – ответил он. – Это обычные женщины, хотя и несколько более привлекательные, чем остальные представительницы их пола.

– В чем же проявляется их экзотичность? – поинтересовался я.

Хо-Ту посмотрел на меня и усмехнулся.

– Они ничего не знают о мужчинах.

– Вы имеете в виду, что они рабыни белого шлема?

Он рассмеялся.

– Я имею в виду, что они содержатся в этих садах с младенческого возраста и за все это время никогда не видели мужчин. Они не знают об их существовании.

Теперь я понял, почему в коридорах нам встречались только женщины.

Я снова посмотрел через застекленный экран на этих девушек, беспечно играющих в мяч и резвящихся на краю бассейна.

– Они растут в полном неведении относительно своей природы, – заметил Хо-Ту. – Они не знают даже, что они – женщины. Понятия пола для них не существует.

Я прислушался к приглушенным аккордам лютни за стеклянным экраном и ощутил легкое, непонятное беспокойство.

– Их жизнь приятна и беспечна, – продолжал Хо-Ту. – У них нет никаких забот, кроме поиска новых удовольствий.

– А что будет с ними потом? – спросил я.

– Подобная разновидность экзотиков ценится чрезвычайно высоко, – ответил Хо-Ту. – Обычно торговый агент убара приобретает такую девушку и выставляет её на праздновании в честь победителя на соревнованиях среди высшего офицерского состава города. Накануне отобранной девушке подмешивается в пищу наркотик, и её, спящую, забирают из сада. Все это время она находится в бессознательном состоянии. Приходит же она в себя в самый разгар празднования победителя, сидя, как правило, раздетой в клетке наедине с рабами-мужчинами, установленной на видном месте между столами.

Я снова посмотрел на девушек за защитным экраном.

– Иногда, хотя и не так часто, они после этого сходят с ума, – продолжал Хо-Ту, – и на следующее утро их убивают.

– А если нет?

– Тогда к ней приводят женщину из тех, что прежде ухаживали за этой девушкой, и та объясняет ей, что она представляет собой на самом деле, рассказывает, что она женщина, рабыня, должна носить ошейник и служить своему новому хозяину, как правило, победителю на соревнованиях при дворе убара.

– И много таких девушек в доме Кернуса?

– Конечно, – ответил Хо-Ту, ведя меня дальше по коридору.

Глава 10. ПО ПУТИ К ЗАГОНАМ ДЛЯ РАБОВ

Мы снова миновали две двери: одну, закрывающуюся за нашей спиной женщиной в белом одеянии, и вторую – часовым на посту.

В коридоре мы прошли мимо четырех обнаженных рабынь, которые, стоя на четвереньках, скребками и губками чистили керамические плиты пола. Рядом с ними расхаживал раб-мужчина с толстым, тяжелым ошейником на шее и длинной плетью в руках.

– Вот ещё одна интересная комната, – обратил мое внимание Хо-Ту, открывая широкую дверь. – Обычно она охраняется, но сейчас она пуста.

Я снова оказался перед прямоугольным защитным экраном, но на этот раз стеклянный проем был только один.

– Да, – ответил Хо-Ту на мой немой вопрос, – это тоже зеркальное.

С другой стороны экрана была металлическая решетка с частыми прутьями. Я догадался, что она установлена на случай, если кто-то, находящийся по ту сторону окна, захочет его разбить. В комнате, сейчас пустующей, виднелись небольшой шкаф для хранения одежды, необычных размеров диван и несколько брошенных на него покрывал. Полы устилали пушистые ковры, они окружали и утопленную в пол ванну. Помещение вполне могло бы служить комнатой какой-нибудь женщине из высших слоев общества, если бы не представляло собой зарешеченную тюрьму в работорговом доме Кернуса.

– Эта комната, – пояснил Хо-Ту, – предназначается для особых пленниц. Иногда Кернус развлекается тем, что держит здесь женщин, заставляя их поверить, что, если они будут ревностно ему служить, обращение с ними будет менее суровым. – Хо-Ту рассмеялся. – Когда же он добивается их послушания, их отправляют в железные клети.

– А если он этого не добивается?

– Тогда их душат цепями, которые они носят на шее.

Я снова заглянул в комнату.

– Кернус не любит проигрывать, – добавил Хо-Ту.

– Я об этом уже догадался.

– Занимаясь подобным воспитанием, – продолжал Хо-Ту, – Кернус надевает женщине цепь с символикой своего дома. Это способствует её послушанию и усиливает её стремление добиться его расположения.

– Могу себе представить, – сказал я.

– Вы, кажется, не слишком восхищены домом Кернуса?

– А вы, Хо-Ту?

В его взгляде появилось удивление.

– Мне хорошо платят, – ответил он и пожал плечами. – Ну что ж, большую часть дома вы уже посмотрели, за исключением, пожалуй, тренировочных залов, железных клетей, помещений для специальной обработки рабов и тому подобных вспомогательных служб дома.