Три подруги и таинственный жених (СИ) - Rush Greta

Усердные спортивные тренировки - обычные будни Нисы, но вот уже восьмой год подряд с окончанием весны она переходила на самый жесткий режим, не жалея себя и подвергая своё тело таким бешенным нагрузкам, что мне иногда мне становилось страшно за подругу. Ни я, ни Руся никогда не обсуждали эту тему и не осуждали подругу, понимая, что от успехов Нисы в клановых состязаниях зависит вся её жизнь.

- Так вот, я решила сменить спортзал, - продолжила Ниса с печальным вздохом. - Мой прежний как-то внезапно стал слишком популярным, в последнее время сильно увеличилось количество людей. Приходилось чуть ли не очередь на тренажеры занимать, к тому же помещения там маленькие, душно, людно, мерзко. А тут один знакомый рассказал мне про новый зал, открывшийся недалеко от моего дома. Сказал, что там всё новое, место еще не особо раскрученное, клиентов можно по пальцам пересчитать, даже в самое забитое время, то есть с пяти до восьми, не больше пяти человек занимается. И всё это удовольствие за очень низкую цену.

- Так, и? - попыталась я вникнуть в рассказ.

- Ну, и я купила туда абонемент. Как раз скидка у них была, так что я купила сразу полгода занятий. И приступила к тренировкам. Сначала так получалось, что я приходила к шести вечера, сразу после работы. А потом мамаша моего подопечного умотала в Китай на неопределенный срок. Уж не знаю, что она забыла у этих узкоглазых коммунистов, может к шаолиньским монахам поехала за просвещением, черт её знает. Баба с левой резьбой, кукуха с ней попрощалась еще до моего рождения, постоянно ерундой страдает. И пацана своего окончательно на меня спихнула, так как супруг у неё - человек большого бизнеса, некогда ему единственному наследнику сопли подтирать, да колготки менять. Вот и пришлось мне чуть ли не сутками с ним возиться. Освобождалась я только к ночи, когда мужик домой едва живой прикатывался. Ну и так получалось, что в зал добиралась уже за полночь. И зачастую, когда я туда приходила, на тренажерах уже кряхтело несколько девиц. И вот эта Ивановская была одной из них. Я почему запомнила это имя - её абонемент часто лежал рядом с моим на стойке администратора, когда я его забирала. И что самое странное, приходила-то я позже неё, а уходила раньше, при том, что в зале занималась часа по два - два с половиной. А она там, вообще, как будто жила, но на рьяную культуристку похожа ещё меньше, чем Руся. Что она там делала столько времени - фиг её знает, но, скорее всего, просто штангу от пыли протирала.

- Какая-то странная история, - с недоверием протянула я.

- Зачем мне врать? - тут же надулась подруга.

- Элли, судя по рассказам сестры, вообще была заядлой тусовщицей. Кроме того, по ночам она не только тусила, но и чаще всего работала, выводя рулады перед пьяными посетителями кабаков и не менее пьяными гостями свадеб. Мне кажется, ей беговые дорожки и орбитреки задаром были не нужны.

- Иногда... люди меняются, - негромко высказалась Руся.

- Люди не меняются, - отрезала я. - Хотели бы, мечтали бы, но нет. Мы остаемся такими же, какими и были. И либо снимаем прижившуюся маску, либо просто меняем её на другую.

- И какой же вариант наш? - проронила Руся.

- Может быть, никакой? - нерешительно предположила Ниса. - Может быть, сестра просто плохо её знала?

- Или знала с другой стороны..., - я задумчиво уставилась в окно, постукивая пальцем по столешнице.

Девчонки мне думать не мешали, стараясь даже дышать чуть тише.

- Руся, - через пару минут позвала я. - А у тебя какие на сегодня планы?

- Не сдохнуть, - ворчливо отозвалась подружка.

- Отлично! - улыбнулась я самой лучезарной улыбкой. - У меня тоже! Кстати, Ниса, где список твоих врагов, который ты вчера пыталась составить, но в процессе составления напилась?

Ниса растерянно моргнула.

- Не знаю.

- Я же тебе его отдала, когда ты вернулась с работы, - припомнила муза.

Я с досадой поморщилась.

- Кажется, я оставила его в ванной. После того, как укрыла Нису пледом.

- С учетом того, в каком месте она провела эту ночь, я догадываюсь, куда делся тот листок, - хихикнула муза, явно намекая на то, что листок уже давно плавает где-то на просторах городской канализации.

Ниса насупилась.

- Вот ты язва.

- Вся в тебя, - мило похлопав ресницами, отбила муза подачу.

- Так, хватит препираться! – прикрикнула на них я. - Мне надо позвонить, а вы собирайтесь.

- Куда? - тут же насторожилась Ниса.

- Мы с тобой к подружке первой убитой девушки поедем, - рассказала я, доставая телефон и набирая номер Макса.

- А почему ты меня с вами не берешь? - почуяла неладное муза и начала вставать из-за стола. Но неудачно покачнулась и тяжело рухнула обратно.

- А для тебя у меня будет отдельное задание, раз уже ты решила сегодня не ходить на работу, - ответила я, прикладывая телефон к уху и вслушиваясь в длинные гудки.

- С чего ты так решила? - с горем пополам на четвертый раз смогла выбраться из-за стола Руся. Мне не понравилось её вдруг начавшее сереть лицо, с которым очень быстро слились по цвету губы. Дополнили подозрительные перемены странные покачивания подружки, напоминающие движение маятника в часах.

- На тебе спортивный костюм, - произнесла я очевидное и сбросила оставшийся без ответа звонок. - Последний раз я видела тебя в таком наряде, когда тебе аппендицит удаляли четыре года назад. И даже тогда ты через день после операции попросила привести тебе в больницу косметику, которую ты хранишь в чемодане. Я не знаю, чьё воображение ты собиралась поражать, но красная помада на осунувшемся лице очень гармонично сочеталась с твоими синяками под глазами. Так что, кого-то ты точно впечатлила. Например, старичка из соседней палаты, который увидев тебя, костыли уронил.

- Ерунда, - слабо отмахнулась Руся и начала заваливаться. Я едва успела подхватить слабеющую подругу, как лежащий на столе телефон завибрировал.

- Помоги ей, - попросила я подскочившую к нам Нису, хватаясь за телефон.

- Как? - воскликнула Ниса, подставляя музе своё плечо.

- Уложи её, сними верхнюю одежду и дай попить воды, - распорядилась я и уже в трубку сказала: - Алло!

- Звонила? - раздался голос босса.

- Ага, слушай, вопрос у меня нарисовался, - я развернулась и направилась в соседнюю комнату.

- В семь утра? - удивился Макс. - Какие вопросы могут возникнуть у нормального человека в семь утра?

- Я не нормальная, - сообщила я, устало опускаясь в кресло и подбирая под себя ноги.

- Я это уже давно заметил, не новость, - громко зевнул начальник и благодушно разрешил: - Ну, раз нарисовался вопрос, так обрисовывай.

- Ты ведь хорошо знал сестру своей бывшей, да? - начала я издалека. - По твоему мнению, какой она была?

- Глупой, - без промедления ответил Макс.

- В смысле, тупой? - переспросила я.

- Нет, в смысле глупой, - категорично заявил босс. - Как и все женщины.

- Очень приятно, - хмуро отозвалась я. - По-твоему мнению, мы все дуры, что ли?

- А ты разве не согласна? - довольно хохотнул Макс.

- Не важно, с чем согласна или не согласна я, - оборвала я резвящегося босса. - Я знаю, во что верю. Меня интересует во что веришь ты.

- Ладно, если не размазывать сопли по носовому платку, а говорить кратко, то Элли ничем не отличалась от большинства женщин.

- И какие же они, большинство женщин? - поинтересовалась я, понимая, что еще чуть-чуть, и мы вступим в никому не нужную полемику, для которой семь утра - издевательски рано.

- Послушай, - вздохнул Макс, понимая, что встал на очень скользкую дорожку. - Я не хочу никого обидеть, но у большинства женщин в голове - рыбья требуха. Единственное, о чем они мечтают - выйти замуж и начать рожать. Вспомни хотя бы Кристину.

Кристину я вспомнила. И тут же пожалела об этом.

Глава XVIII

Кристина — это бывшая Макса, если так можно было назвать барышню, с которой он пару раз сходил на свидание, а потом еще год безуспешно пытался от неё отделаться. Уже через два часа после знакомства она заговорила о свадьбе, через сутки потребовала, чтобы Макс познакомился с её родителями, через неделю начала придумывать имена их будущим детям, а через месяц она попыталась утащить его в деревню копать картошку. Как следствие, друг начал вздрагивать от резких звуков, быстрых движений и от звучания некоторых песен. Нежно любимый Кристиной оранжевый цвет начал вызывать у него рвотные позывы, а высокие женские голоса - панические атаки.