Се ныне время благоприятно - Иеромонах (Рыбко)

Подлинная духовность умеет очень гибко приспосабливаться к постоянно меняющимся внешним условиям, порой оставляя форму, если того требуют обстоятельства, и все свои усилия направляя на то, чтобы сохранить неповрежденным внутреннее содержание. «Ищите всюду духа, а не буквы,– говорит свт. Игнатий.– Не должно привязываться к старым формам: борьба за формы бесплодна, смешна; вместо того, чтобы побеждать и назидать, она раздражает противников или вызывает их презрение. Форма, как внешность, есть случайность, а случайность проходит, одна Истина пребывает во веки. Истина освободит вас (Ин. 8; 32), а Истина есть Христос: облекитесь во Христа, и Вы явитесь в самой лучшей, в самой древней и вместе с тем в самой современной одежде. Христос вчера и сегодня Тот же и во веки (Евр. 13; 8)».. Если мы рассмотрим историю монашества от его возникновения, то увидим, что сейчас оно достаточно сильно отличается по форме от монашества времени Отцов, но по своей духовной сути это все то же монашество. Различные формы его освящены примерами святых, просиявших в том или ином виде иноческого подвига.

Новоначальному, как правило, известны только самые традиционные формы иночества – общежительный монастырь и отшельничество. Причем чаще всего новоначального, движимого ревностью не по разуму, привлекает второе. Он даже не догадывается о том, что отшельничество, как и жительство в послушании старцам, не дано нашему времени: «В настоящее время в нашем Отечестве отшельничество в безлюдной пустыне можно признать решительно невозможным, а затвор – очень затруднительным» (свт. Игнатий Ставропольский)..

Известные общежительные монастыри, о которых многое можно услышать, прочитать, увидеть в телепередачах, новоначальному знакомы более всего. Менее известны, но гораздо более распространены небольшие провинциальные обители. В отличие от монастырей с большим братством, они имеют как свои существенные недостатки, так и свои достоинства.

К достоинствам можно отнести то, что братства маленьких обителей всегда более сплоченные и дружные. Порядки там гораздо проще, чем в больших монастырях. Они менее подвергаются наплыву мирских людей и туда почти не приезжают высокие светские сановники. Вообще, жительство в таких обителях можно было бы признать в наше время вполне удовлетворительным, если бы не один существенный недостаток, присущий, пожалуй, всем им без исключения,– бедность в материальном отношении, порой доходящая до нищеты. Особенно тягостна она, когда монастырь только восстанавливается.

Братство таких обителей постоянно вынуждено заниматься борьбой за выживание, т. е. либо нести непосильные труды в ущерб богослужению и молитве, либо бесконечно заниматься поисками спонсоров, кои, если с большим трудом и находятся, большей частью являются людьми, в лучшем случае, нецерковными, а то и просто неверующими. В прошедшие века, когда монашество существовало в нормальных условиях православной страны, было замечено, что жертвователи, называемые тогда ктиторами, достаточно серьезно вмешивались в дела обители и, будучи людьми мирскими, не понимая сути монашества, порой мешали нормальной жизни монастырей. Если такое было повсеместно в Православной России, что говорить о теперешнем практически безбожном государстве!

Деньги «новых русских» имеют иногда такое происхождение, что, согласно канонам, их вряд ли можно принимать как пожертвование на обитель. Да их не очень-то и жертвуют. Поэтому монастыри, материальный достаток которых изначально строится на пожертвованиях и спонсорах, обречены на постоянную зависимость от мира, следовательно, на тесное общение с ним.

Известный подвижник конца XIX в. игумен Антоний (Бочков), настоятель Череменецкого монастыря, духовный друг свт. Игнатия, сообщая в письме ему о большой нехватке средств и материальных трудностях в своей обители, замечает следующее: «Если бы мы искали царствия Божия, все приложилось бы нам, но, видно, худо ищем, когда помощи доселе еще не видно»..

Существует и такая форма монашеской жизни, как монастырское подворье. Обычно приписанные к большим и известным обителям, они являются фактически маленькими самостоятельными монастырями, и их жизнь значительно отличается от жизни в обителях, которым они принадлежат. То, что было выше сказано о маленьких монастырях, вполне можно отнести и к монастырским подворьям. К их недостаткам можно прибавить еще то, что подворья в основном находятся в больших городах со всеми вытекающими отсюда последствиями. Но это местоположение дает им, в свою очередь, преимущества в материальном отношении, что позволяет меньше заботиться о хлебе насущном.

Хотя послушание на подворье и считается временным, но опыт показывает, что иноков, как правило, направляют туда не на один год и там складывается свое более или менее постоянное братство. Поскольку количество монастырей в сельской местности продолжает расти, их подворья в больших городах, по-видимому, тоже будут умножаться. Жизнь показывает, что такие подворья действительно необходимы, значит, эта форма монашества будет развиваться в дальнейшем. Со временем некоторые из подворий могут вырасти в самостоятельные монастыри.

Другой малопонятный для новоначального род монашеского жительства – скитской. Скит отличается от общежительного монастыря тем, что в нем подвизается небольшое количество братии и жизнь проводится по более строгому уставу. В 1910 г. вышла в свет книга, не получившая большой известности,– «Монастырский мужской общежительный Устав». Ее автор, иером. Серафим считает, что необходимо строго придерживаться определенной последовательности в прохождении монашеской жизни: сначала должно подвизаться в общежительном монастыре, затем – в общежительном скиту, устроенном по образцу древнего общежития свт. Василия Великого, где инок держит себя так, как если бы подвизался один, совершенно не приходя в соприкосновение с миром и мирянами, затем – в скиту безмолвном, где инок «находится в состоянии непрестанного богомыслия», и затем, если есть на то воля Божия, по примеру древних Отцов, возможно вступление на путь пустынножительства и затворничества..

До революции скиты, как правило, были приписываемы к общежительным обителям. С возобновлением монастырей в 90-х годах XX века делаются попытки восстановить и скитской образ жительства. Но нам не известен ни один удачный опыт устройства скита. Сейчас скитом называют либо маленькую общежительную обитель, либо, еще чаще, монастырские подсобные хозяйства. Будем надеяться, что со временем, когда будут возрождены святые обители, в них воспитаются достойные иноки, которые и восстановят скитское жительство. Скорее всего, восстановление его, как и монашества в целом, может произойти не раньше, чем через многие годы, а более реально,– через десятки лет.

Во время коммунистических гонений, когда большинство монастырей оказались разоренными, а в немногие открытые обители прием был ограничен, монашеская жизнь развивалась на приходах. Монахи собирались по двое-трое и больше и фактически устраивали на приходах маленькие иноческие общины. Для женского монашества в те годы это была почти единственная форма существования. Сестры, порой имевшие тайный постриг, ходили в мирской одежде. Всех внешних форм монашества тщательно избегали, чтобы не привлекать к себе внимания. Только по уставным богослужениям можно было догадаться, что на приходе фактически существует небольшой монастырь. Собственно, первые монашеские общины среди языческого мира возникали точно так же.

Несмотря на то, что гонения прекратились, подобные общины на приходах продолжали существовать и даже появлялись новые. И, хотя открывается множество монастырей, подвизающиеся в этих общинах по разным причинам не считают нужным или признают пока несвоевременным, даже неполезным для себя открытие монастыря и монашеские постриги, ожидая, когда для монашества в целом настанут более благоприятные времена.

Выбирая обитель, в которую можно было бы вступить, нужно понять, что не обязательно жить в каком-нибудь известном или богатом монастыре или прославленном святом месте, а лучше всего подвизаться там, где благословит Господь. Таким местом может оказаться малоизвестная, незначительная в глазах мира обитель.

Должно вверить себя Всемогущему Богу, водительству Его Промысла. Господь силен наставить нас и послать духовное руководство, если пожелает нас видеть на пути монашеском; обязательно укажет Он и обитель. «Если бы земной Царь позвал нас и пожелал бы нас поставить в служение пред лицом своим, мы не стали бы медлить, не извинялись бы, но, оставив все, усердно поспешили бы к нему. Будем же внимать себе, чтобы, когда Царь царствующих и Господь господствующих, и Бог богов зовет нас к небесному сему чину, не отказаться по лености и малодушию, и на великом Суде Его не явиться безответными»..