Санитар (СИ) - Гримм Александр

Когда Шершавый вступал на скользкую дорожку, он и не думал о том, что изнутри все это будет выглядеть не столь романтично. Он мечтал зависать в компании крутых парней, делать дела, получать заслуженную порцию уважения на районе. А не становится свидетелем мерзких пороков каких-то отбросов. На фоне которых, даже его негласный покровитель, в лице Стояка, до смерти трахавший все, что движется, уже не казался парню таким отвратительным. Стояк, после очередного акта насилия, хотя бы возвращал своих жертв к жизни и, если ему все нравилось, подкидывал тем кругленькую сумму на психотерапевта.

Помимо верхушки Детей Рейва, на поляне также присутствовало около двадцати отборных бойцов, вооруженных творениями Кузнеца и тройка уродливых созданий, которых Стояк обозвал химерами. Ко встрече с Чумным Доктором и убийцей своего подчиненного Рейв, несмотря на свою психическую нестабильность, подготовился на славу.

Шершавый поплотнее застегнул свою олимпийку, вечерело и становилось прохладно. А обещанное рандеву все не начиналось. И это его расстраивало, он отчетливо понимал, что если на назначенную встречу никто не прибудет, то ему конец. Свое раздражение Рейв сорвет именно на нем, гонце, который принес недостоверную информацию. И даже покровительство Стояка его не спасет, не в этот раз. Шершавый еще раз передернулся, на этот раз не из-за ухудшившейся погоды. Когда нервы парня начали сдавать, а взгляд, бросаемый на него лидером Детей Рейва, стал откровенно озлобленным, из-за ближайшего просвета между деревьями показалась фигура человека в маске чумного доктора, закутанная в бесформенный балахон. Шершавый наконец смог облегченно выдохнуть, его не убьют, по крайней мере не сегодня.

По мере приближения одинокой фигуры, воинство Рейва все сильнее ощетинивалось. Оружие фиксировало цель, способности джи-психопатов приводились в боевую готовность, погонщики химер науськивали своих тварей на показавшуюся добычу. И только, находящийся неподалеку от него, Стояк не проявлял никаких признаков беспокойства, продолжая выправлять ноготь пилочкой. Когда до ближайшего из бойцов Рейва оставалось несколько метров, человек вышедший из леса наконец заговорил.

— Ну ты конечно то еще сыкло, а чего мамку свою не позвал или она обслуживает кого-то из ОДИН? — не такого диалога ожидал Шершавый, все это было сюрреалистично и как-то по-детски. И, судя по всему, подобное начало стало сюрпризом не только для него, потому что, под сдерживаемый хохот Стояка, его, окончательно слетевший с катушек, братец на глазах покрывался красными пятнами, готовый вот-вот взорваться.

— Взять этого выблядка! — проорал лидер Детей Рейва, вынимая из-за пояса, уже знакомый Шершавому, ритуальный нож.

По команде своего лидера, несколько ближайших к чумному доктору бойцов, рванули на перехват дерзкого гостя. Но стоило им приблизиться к обидчику своего боса, как силуэт цели взорвался клубами дыма, оставляя после себя связку гранат на пожухлой траве. Шершавый был достаточно далеко от места взрыва — это его и спасло, чего не скажешь о нескольких бедолагах, которые оказались в его эпицентре.

— Ложись!

— В укрытие!

Прозвучали запоздалые команды перед самим взрывом, но было уже поздно. Попавшие в радиус поражения бойцы не успели последовать приказам своих командиров. Каскад взрывов накрыл поляну, вырывая куски дерна, которые смешиваясь с поражающими элементами от сработавших гранта, разлетались на десяток метров, сея смерть. Ударная волна и бьющий по барабанным перепонкам грохот заставили Шершавого рухнуть на колени, прикрывая голову руками и проклиная тот день, когда он ввязался в эту авантюру.

***

— На, как ты в этом дерьме ходишь, дышать невозможно? — протягивает мне маску чумного доктора патлатый подросток, за несколько секунд до этого появившийся в клубах дыма в паре метров от меня.

— Ну извини, Владик, твое начальство не выдало запасных фильтров. — развожу я руками, притворно сокрушаясь.

— Гандон. — беззлобно протягивает пацан, после чего оборачивается к мужчине с узким, хищным лицом и протезом-крюком на месте правой кисти за дальнейшими указаниями. — Че дальше, Лицекрад?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Телепортируйся и закидывай им подарки пока мана не закончится, в бой не вступай. Твоя задача создать максимум шума и ухудшить им обзор. С остальным справятся Мирцела и парочка его калек. — тычет он в меня своим крюком, виновником появления которого не так давно стал именно я.

— А Батыр?

— У Батыра своя задача.

— Опять проебывается, когда я всю грязную работу делаю. — владелец прокуренного голоса растворяется в растекшейся по зеленой траве дымке, прихватив с собой еще парочку связок с РГО*.

— Прикольный девайс, уже научился дрочить левой? — сейчас, обладая возможностями, которые даровал мне игро-психоз, я могу свысока взглянуть на виновника моих злоключений.

— Если бы не приказ сверху, то я бы срезал твое лицо этой штукой и поссал на рану. Не знаю, что ты им там наобещал, помимо головы Рейва, но рано или поздно надобность в тебе отпадет и тогда я отыграюсь по полной. А ждать я умею, ты уж поверь.

— Верю, на самом деле верю. Именно поэтому с этой поляны ты не уйдешь. — я неспешно привожу Вивисектор в боевую готовность.

— Какого хера ты делаешь?! Ты ставишь операцию под удар! — пятится он от меня, прихрамывая и неуклюже нащупывая левой рукой оружие во внутреннем кармане жилета.

— Какой же ты идиот, Олег. Когда ты потерял руку, то перестал быть ценным активом для своих хозяев, кому нафиг сдался хромой, безрукий двойник? Они с легкостью променяли тебя на союз с будущим Неприкасаемым.

— С будущим Неприкасаемым? Ты хочешь сказать…Ха-ха-ха, понятно, хитрый и разумный ход, это в их стиле. Суки, а ведь они говорили мне, что борются за идею, что хотят скинуть этот гнилой режим и что все будет по справедливости. А я ведь просто хотел перемен, хотел, чтобы стало лучше. Разве я в чем-то виноват? Ответь! Разве тебе самому не противно жить в этой стране, где ты лишь расходный материал? Где твою дочь могут безнаказанно накачать наркотой и отыметь ублюдки из Детей Рейва, а потом использовать ее тело в экспериментах Животного, а если нихуя не выйдет, то отправить ее Кузнецу, чтобы тот испытывал свои игрушки на живом манекене? Ответь, Санитар, в таком мире ты хочешь жить!?

Не дожидаясь моего ответа, он пытается рвануть в сторону ближайших деревьев, чтобы затеряться в густом подлеске, но я с легкостью его перехватываю. Прошли те времена, когда я не мог посоперничать с ним в голой силе. Усиленная Гераклом рука хватает его за шкирку и отбрасывает обратно на поляну.

— Мне плевать, кроме брата у меня никого нет. Эта страна, эти люди, все они могут идти нахуй, мне нет до них дела. Я не собираюсь бороться за их справедливость, если им всем так паршиво и нужна эта самая справедливость, то пусть оторвут свои морды от экранов и что-то сделают сами. Извини, мотиватор из тебя, как из говна пуля.

— Мы с тобой можем договориться, у меня есть фриз, много фриза! Ты не будешь ни от кого зависеть! — он отползает от меня, елозя своей жопой по лесному ковру. — Не делай глупостей!

— Уже лучше, но я не заинтересован.

Более не затягиваю, достаточно насладившись страхом в глазах лже-Олега, я резким движением одного из манипуляторов рассекая ему горло и зеленый настил орошают багряные брызги. Лицекрад хватается за страшную рану, но делает только хуже — крюк, о котором он забывает в пылу предсмертной агонии, никуда не девается и именно он ставит окончательную точку. Холодный металл глубоко вонзается в зияющую рану, рука, на которой тот закреплен, судорожно дергается разрывая остатки гортани и заполненные ужасом, вперемешку с безумием, глаза стекленеют, гася в своей глубине последние, тлеющие искорки жизни. К ногам валится труп врага, но, к моему сожалению, я не испытываю радости. За последние дни мне приходилось слишком много убивать и какой-то механизм в моей душе перестал функционировать так, как ему было положено.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})