Новый старый 1978-й. Книга третья (СИ) - Храмцов Андрей

— Передавай привет Светлане и слушайте в пять две ваши новые песни.

— Спасибо. Послушаем обязательно.

Я знал, что первый фестиваль в «Лужниках» откроет Горбачёв только через девять лет, поэтому эту идею, с моими нынешними возможностями, можно попытаться воплотить в жизнь уже сейчас. Потом, в восемьдесят девятом, к нам в страну приедут и выступят в «Луже» Бон Джови и Скорпионз.

Как только я добрался до машины, я позвонил Солнышку и сказал, что уже за ней еду и чтобы она начинала собираться. Потом позвонил Димке домой. Он был на месте, поэтому я ему сказал, чтобы они выезжали к Серёге, грузили аппаратуру и ехали в гостиницу «Советская», а мы заедем ещё за одной солисткой и приедем на место сами. После этого я позвонил Серёге.

— Серега, привет. Пора собираться, ребята за тобой заедут.

— Привет, Андрей, — ответил мне наш бессменный клавишник, — я уже начал собираться.

— Слушай, ты не помнишь, у нас есть «минусовка» нашей песни «Замыкая круг»? А то я чувствую, что в КДС могут возникнуть проблемы. Фонограммы у нас нет, а писать в зале «Советской» это не выход. Звучание будет совсем не то.

— Есть. У меня магнитофон постоянно пишет то, что мы делаем. Тебе на катушке или на кассете она нужна?

— Слава Богу. Давай бери с собой оба варианта, на всякий случай.

По дороге я думал о том, что на полученные деньги мне необходимо срочно купить отдельную однокомнатную или двухкомнатную кооперативную квартиру и встречаться там с Машкой. А то по гостиницам таскаться не очень охота да и разговоры потом пойдут. Работницам гостиницы рот ведь не заткнешь. Это дело я поручу Вольфсону, он, наверняка, в этих квартирных вопросах лучше меня разбирается. Так, вспомнил о Машке и понял, что до пятницы я не дотерплю, очень меня зацепил её жаркий поцелуй и признание в любви. Пока не пересплю с Машкой, не успокоюсь. Поэтому постараюсь завтра, после съезда, когда отвезу Солнышко домой, позвонить Машке и махнуть с ней в «Россию». Что сказать Солнышку, я придумаю. Мало ли у меня срочных дел.

Домой я успел вовремя и, поцеловав Солнышко, пошёл переодеваться. Так как мы после нашей репетиции сразу поедем в Кремль, то я оделся солидно. Сегодня я решил вместо двух орденов Ленина повесить орденские планки, которые лежали в футлярах вместе с орденами. Я ещё вспомнил об орденской планке «Медали Королевы за отвагу», полученной мной в Англии. На чёрном пиджаке три орденские планки смотрелись просто потрясающе. Солнышку тоже понравилось. После нашего вчерашнего вечернего бурного «футбольного матча», когда она пропустила в «широко раскрытые ворота три мяча», она сегодня ходит очень довольной. Мы теперь в постели проводим «футбольные матчи», а не играем в «нефритовый жезл» и «яшмовую пещеру». Солнышко любит, когда я «бью одиннадцатиметровый», а она их, с криками блаженства, пропускает. Одиннадцатиметровый это не размер, а пенальти, хотя Солнышко говорит, что мой «размер» её очень устаивает, особенно, когда я точно попадаю «не туда». «Туда» может попасть каждый, а вот «не туда» тебе позволяют попасть только по большой любви. Так что любителям футбола рекомендую попробовать использовать кровать в качестве футбольного поля. Объяснять, что такое в постельном футболе «широко раскрытые ворота» я не буду, сами догадаетесь, когда увидите в кровати абсолютно голую (так вот откуда взялось в футболе слово «гол») вратаршу или вратариху. Не знаю, как правильно называть вратаря женского пола, но такой ночной футбол нашим женщинам нужен. А вот вид спорта, который, по мнению женщин, им совсем не нужен, это скоростной спуск.

— А ты молодец, вчера ни словом не обмолвилась о нашей помолвке, — похвалил я Солнышко, — хотя видел, что тебя так и подмывало рассказать девчонкам об этом, когда они спрашивали про кольцо.

— У нас в стране помолвку пятнадцатилетних не поймут, — ответила Солнышко, одевая своё новое розовое платье, купленное в Лондоне, — и даже многие осудят такой ранний брак. Да и ты говорил, что мы для наших поклонников должны быть неженаты. А девчонкам я сказала, что это ты мне его подарил с полученного гонорара за пластинку и ни чуточки не соврала.

Сто тысяч чеков я убрал на антресоли, положив в газету и засунув в банку из-под краски. А куда их прикажете девать? Кто-то прячет в воздуховод, кто-то в бачок унитаза или в морозильную камеру холодильника. Солнышку я сказал, что получил ещё семьдесят пять тысяч чеков, чему она очень обрадовалась. Двадцать пять тысяч я оставил себе на покупку квартиры. Оставил побольше, так как вдруг хорошая трехкомнатная попадётся и мне она нужна уже с готовой обстановкой. Мне некогда ремонтом и покупкой мебели заниматься. Я вон в собственную квартиру всё шкаф купить никак не могу, времени не хватает, а тут целую квартиру обставлять придётся.

— Слушай, а когда мы с тобой к экзаменам готовиться будем? — спросил я Солнышко, когда мы спускались в лифте.

— Ты можешь сам позаниматься со мной, — ответила Солнышко.

— Вот меня всё утро не было, как я мог бы с тобой заниматься?

— Ну можно репетитора нанять.

— Я думал об этом. Тогда получится, что нам нужны как минимум десять репетиторов. Дело не в деньгах, дело в том, как нам эти десять репетиторов организовать.

— Тогда не знаю, придумай что-нибудь.

— Нам нужен один, который знает всё за восьмой класс, какой нибудь ботаник из нашей школы.

— Ботаник своим занудством меня достанет. Лучше отличницу из наших восьмых классов пригласить.

— Ольгу Нефёдову, что ли? Так она самая зануда и есть.

— Ну тогда Машку. Она учится как ты, на пятерки.

— Эту болтушку, да ты с ней целыми днями только болтать будешь.

— Не буду, често. И с ней веселее будет заниматься

— Ну смотри, я проверю. Если будете заниматься одной болтовней, то Машку выгоню. Тогда точно зубрилку какую нибудь найму.

— Мы будем заниматься, я обещаю.

— В таком случае конспекты и для меня пишите, я тоже в свободное время позанимаюсь. Ты сама Машке позвонишь или мне ей набрать?

— Сама позвоню. Ты над ней постоянно прикалываешься, а она девушка ранимая.

— Ладно, звони ты. Пусть на уроках конспекты тоже пишет, потом ей с тобой легче будет заниматься. Да, и скажи, что я ей обязательно платить буду. Это серьезная работа, и если она откажется, то я приглашу другого репетитора.

— Поняла. Ты у меня молодец, хорошо придумал. И мне проще будет.

— Только подумай ещё, ведь Машка не сможет постоянно с тобой заниматься. Поэтому надо, на всякий случай, иметь замену. Давай зубрилу Нефедову держать в запасе, мало ли.

— Хорошо. Я зубриле позвоню, когда у Машки не будет времени меня учить

Вот так я и легализовал свою будущую любовницу. Причём Машку предложила сама Солнышко, а я ещё и отказывался. Опасность, конечно есть, что Машка проболтается. Но не такая уж она дура, чтобы такое учудить. Вон леди Ди нормально с Солнышком общалась, хоть и ревновала жутко её ко мне. Как же с этими женщинами сложно.

Тут мы подъехали к гостинице «Россия» и я увидел Марину. Она тоже увидела мою машину и направилась к нам.

— Солнышко, познакомься, это Марина, — сказал я, когда Марина открыла заднюю дверь.

— Здрасьте. А Светлану я знаю, — ответила Марина, радостно улыбаясь, — я все ваши песни исполняю и знаю наизусть.

— Марина, давай на ты. Мы с тобой ещё школьницы, так что выкать нам друг другу рано.

— Просто вы, то есть ты, уже знаменитая певица, поэтому я и выкаю. Конечно, я согласна на ты.

— Так, займёмся делом, — сказал я, обращаясь к Марине. — Ты слова выучила?

— Да, выучила. Слова хорошо запоминаются, да и в номере гостиницы, пока вещи разбирали и отдыхали, по радио два раза передавали эту песню.

— Просто замечательно. Тогда я спокоен.

Перед входом в гостиницу «Советская» нас ждал наш рафик с Серёгой, Димкой и восьмью одинаково одетыми фанатами. Мы с Солнышком поздоровались со всеми, а Марина скромно сказала всем здрасьте.

— Познакомьтесь, это Марина. — представил я всем девушку. — Она будет петь вместе с нами вместо Софии Ротару. Она тоже школьница, как и мы, но из Ленинграда.