Кризис власти - Артем Каменистый

невозможно купить то, чего в стране физически нет в таком количестве, и оперативно привезти это из-за границы не получится.

Буйвол нашёл меня в тот момент, когда я изучал отчёт главного корпусного обозника. Список с виду длинный, но толку-то… Ничего, по сути, нет.

Подойдя ко мне, наёмник стукнул кулаком по груди:

— Приветствую, господин Гедар! Мне передали, что ты хочешь меня видеть, и вот я перед тобой.

Оторвавшись от скучной бумаги, я невесело усмехнулся:

— Как хорошо, что ты, наконец, решил выкроить минутку для меня.

— Мне также передали, что ты недоволен моим решением травить колодцы. Если это так, я могу объяснить своё решение.

— Да нет, за это решение осуждать тебя не стану. Оно, конечно, спорное, но не бессмысленное. Недоволен я по другой причине. Видишь ли, мне очень не нравится, когда человек, которому я передал немалую сумму, куда-то надолго пропадает и непонятно чем занимается.

Буйвол пожал плечами:

— Тебя не было, а я набрал больше четырёх сотен человек. Но на самом деле не люди, а шлак человеческий. Держать такой сброд в городе можно только на цепи в самом глубоком подвале. Ваш Аммо Раллес ничем мне помочь не смог, вот и пришлось самому придумывать для них занятие.

— А чем ты их кормил там, на юге?

— Как это чем? Отбирал у мудавийцев их скот. Местная козлятина мне теперь долго будет сниться в самых страшных снах. Редкостная гадость, что с ней не делай.

— А ничего, что мы, вообще-то, должны мудавийцев защищать, а не грабить?

Буйвол пожал плечами:

— Если мой сброд не кормить, они запросто меня в котёл отправят. Это не шутка, пару ребятишек как раз за людоедство в тюрягу упекли. Не думаю, что вы хотите мне такой судьбы, ведь немало денег передали, я их отрабатывать должен, а не в кипятке плескаться.

— Ладно, я понял, ты не мог иначе. Так у тебя, получается, четыре сотни человек. Так?

— Нет, господин, было четыре сотни на тот момент, когда я уводил их столицы. Сейчас осталось чуть меньше двух сотен.

— Вам что, с кем-то повоевать пришлось?

— Да это отрепье дети без оружия разгонят, как тут можно воевать? Часть разбежалась, часть бросить пришлось. Жрут и трахают всё, что видят, приключения везде находят. Один умудрился провалиться ногой в нору сурка, и сломал не только ногу, а и обе руки. Я бы не поверил в такое, если б сам это не видел. И такое у них обычное дело. Больных и покалеченных я бросаю шакалам на съедение, нянчиться с ними некогда.

— Сурово…

— Ну а чего ты хотел, когда разрешил набирать их, где попало? Это же Мудавия, тут легче жемчужину в навозе отыскать, чем порядочного человека на улице.

— Ты случайно в пустыню на юге не заглядывал?

— А что я там забыл? — удивился наёмник.

— Ну… мало ли… Может хотя бы неподалёку бывал?

— Неподалёку да, бывал. Нарвались мы как-то на приличный отряд фуражиров Тхата, пришлось драпать до темноты и дальше. Там, возле пустыни, народу, почитай, нет, есть где спрятаться незаметно. День в овраге переждали, чуть не засохли там без воды, потом к селению почти заброшенному выбрались, ещё день там отсиживались. Ну а дальше я решил, что нас, скорее всего, никто не ищет, и назад подались. Вы ведь деньги платите не за то, чтобы мы без дела сидели.

— С местными жителям там общался?

— Ну а как же не пообщаться, целый день у них проторчали. Отсыпались.

— Что они про пустыню говорят? Какие-нибудь новости нехорошие, истории страшные. Было такое?

— Господин, это ведь не совсем пустыня, это проклятая земля. Там может и воды хватает, и трава сочная имеется, и почва урожайная, а вот жить нормально нельзя. Ну или можно, но плохо и недолго. Таких мест по всему миру хватает, про них батраки любит всякие страшные небылицы рассказывать. Эти тоже рассказывали, но сколько правды в тех рассказах, я знать не могу.

— И что именно они рассказывали?

— Да всякое. Говорили, что даже не в самой пустыне, а рядом с ней можно нарваться на разные древние проклятья. Гибнут люди каждый год из-за них. И часто нарываются на таких спокойных местах, где и прятаться проклятьям, вроде как, некуда. Всё хожено-перехожено, но нет же, смерть находят свою, или как-то иначе страдают. Говорят, охотники за сокровищами часто ватаги собирают, для походов на юг. Кто-то даже возвращается с богатствами. Но сами понимаете, веры тем историям нет. В том селении местные иногда тоже ходят на юг. Но они о великих богатствах не думают, поблизости в каком-то древнем селении отыскали разрушенный дворец, и плитку из дорогого камня со стен отдирают. Раньше за неё неплохо платили купцы, но сейчас из-за блокады южан юго-западный тракт захирел, продавать некому. Так и лежит, пылится. Её даже нам пытались предлагать. Смешные они там, глупые, как их козы. Господин, ты что, хочешь получше про пустыню узнать? Я могу кое-кого расспросить.

— Да, было бы неплохо. Узнай всё, что можно, но сам даже не думай в пустыню заглядывать. И хоть немного информацию проверяй, я бы хотел от тебя услышать не только пустые байки.

— Всё что можно это ты, господин, как-то загнул. Задача ведь не очень ясная, так сходу и не скажешь, где всё возможное собирать надо. Но попытаться могу.

— Ладно, о пустыне я с тобой вечером поговорю, а сейчас…

Договорить не успел, в склад ворвался Бяка:

— Гед! Беда! У господина Аюна украли печать Дворца двух коридоров!

— Зачем она ворам? Документы подделывать? — хмыкнул я. — Да пускай. Их печати мы сейчас не признаём, только свои.

— Да ты бы видел эту печать! — глаза Бяки нездорово загорелись. — Вот такая здоровенная, чистое золото, рукоятка в виде свернувшейся кольцами змеи, в глазах этой змеи драгоценные камни, чешуя изумрудной эмалью отделана. Очень дорогая вещь.

Я уставился на Бяку с подозрением:

— А не могло получиться так, что эту печать украли те самые воры, которые пытались утащить катапульту?

Глаза товарища стали огорчёнными:

— Нет, это совершенно исключено. Похоже, у нас тут завелась целая банда опасных воров. А я ведь знал! Я это заподозрил ещё тогда, когда пропал тот жезл и браслет с оторванной руки. Потом Дорс не смог найти уздечку, украшенную алмазами; у