Волшебница Колдовского мира - Андре Нортон

Во всех войнах имеется западня, которой лишь немногие могут избежать. Стоит лишь объявить, что пришло время, когда для бойцов все средства хороши. Так было, когда колдуньи вспенили горы и положили конец вторжению Карстена, но и заплатили за это дорогой ценой — отдали свои жизни. Они ступили на слишком узкую тропу и не смогли перешагнуть. Они призвали Силу для этого взрыва, но не смогли договориться со Тьмой.

Здесь могло случиться иначе. Возможно, вначале Зандор был таким же как мой отец и братья, но затем вступил на путь Динзиля, обольщённый мыслью о победе, в которой он так нуждался, или запахом Власти, который становился всё привлекательней по мере того, как Зандор пользовался ею. Вероятно, он всё ещё обманывал себя тем, что действует ради высокой цели, и эти действия становились всё более страшными.

— Человек останется, — повторил он. — Человек будет здесь! — Он вздернул голову и посмотрел на Хилэриэна.

Серебряные проволочки теперь мягко обвисли, совершенно безжизненные, и если у Хилэриэна и был ответ, он не высказал его.

В первый раз мне пришла в голову новая мысль: каким образом я понимаю речь Зандора? Ведь это не язык древней расы, и даже не тот искажённый, как в Эскоре, и не язык салкаров. Как это получается? Здесь другой мир — разве что Зандор тоже прошёл через Ворота?

Видимо, это какая-то магия машин. Они улавливают слова и переводят их для нас. А что машины не могут делать? Теперь я вернулась к своему плану. Энергия машин связана с Хилэриэном. Мне она нужна.

Но время! Мне нужно время! Зандор подошёл ко мне. К счастью, я не изменила позы. Может я смогу обмануть его, притвориться спящей? Даже такой маленький обман может оказаться выгодным для меня. Если он ничего не скажет… Так и случилось.

Я закрыла глаза и слушала приближающиеся шаги. Кажется, он остановился и смотрел на меня. Я напряжённо ждала слова, которое положит конец той малой свободе, которая ещё оставалась у меня.

Но он не сказал ничего, и через некоторое время я услышала удалявшиеся шаги. Я сосчитала до пятидесяти, потом ещё до пятидесяти — для гарантии — и открыла глаза. Он ушёл. Только один серый человек стоял перед освещённым экраном. Все остальные экраны были тёмными, и, насколько я могла видеть, в комнате не было больше никого.

Хилэриэн? Нет, к Хилэриэну нельзя обращаться. Прикосновение к его мозгу может быть обнаружено, а я не вполне представляла, как вести мысленный поиск, кроме того, как тогда, когда связывалась с братьями.

Были полосы связи, отчётливо представляемые как светлые ленты, лежащие горизонтально от края до края. Коснуться их — это вроде поиска. Мой брат Кайлан всегда умел найти такие полосы у животных и пользовался ими, но я никогда не искала никаких других, кроме хорошо известных. Теперь я должна установить верхнюю и нижнюю границы, чтобы выиграть время, которого у меня, наверное, мало. Для точного отсчёта я выбрала старую, хорошо известную мне точку моих братьев.

Может быть, я вскрикнула, не знаю, но во всяком случае, серый человек не повернул головы: я на миг коснулась такого отчётливого и громкого зова, что вздрогнула и сбила прикосновение, как в тот раз, когда Хилэриэн коснулся моего мозга.

Кто это? Кайлан? Кимок? Однажды Кимок последовал за мной в ужасы неизвестного мира, куда более чуждого нам, чем этот. Неужели он потянулся за мной снова?

— Кимок! — окликнула я.

— Кто ты? — Вопрос был таким резким, что отозвался в моём мозгу, как будто прозвучал наяву.

— Каттея, — ответила я сразу, не думая. — Кимок, это ты?

С одной стороны я страстно желала ответа «да», а с другой — боялась этого. Добавить к своему грузу ещё тревогу за брата — это больше, чем я смогу вынести.

Ответ пришёл не словами, а изображением. Я увидела, как в окно, комнату с каменными стенами, мрачную и тёмную. На пьедестале стояла каменная чаша, в которой горела горсточка углей, чуть освещая часть комнаты вокруг чаши. В освещённом участке стояла женщина в одежде для верховой езды древней расы — тёмные брюки и куртка тёмного тускло-зелёного цвета, волосы были туго заплетены в косы. Я не сразу увидела её лицо: оно было повёрнуто к огню. Затем женщина повернулась ко мне. Глаза её широко раскрылись, и её изумление, наверное, превзошло моё.

— Джелит!

Моя мать! Но каким образом здесь?! С нашей последней встречи прошло уже так много лет, с тех пор как она уехала искать моего отца и пропала, но время не коснулось её. Она была такая же, как и тогда, хотя я стала уже взрослой женщиной. Я увидела, что её не смущает перемена во мне, и что она узнала меня в ту же минуту, как увидела.

— Каттея! — Она шагнула ко мне, протягивая руки, словно мы могли коснуться друг друга пальцами через пространство. Затем её лицо стало серьёзным, и она быстро спросила: — Где ты?

— Не знаю. Я прошла через Ворота…

Она сделала жест поднятой рукой, словно отмахиваясь от несущественных деталей.

— Понятно. Опиши мне, где ты.

Я это сделала, рассказав всё как можно короче. Когда я закончила, она вздохнула как бы с облегчением.

— Это очень хорошо. По крайней мере, мы в одном мире. Теперь скажи: ты искала, думала о нас?

— Нет. Я не знала, что ты здесь. — Я быстро рассказала, что собиралась сделать.

— Значит, маг, создавший Ворота, в плену! — Она задумалась. — Похоже, дочка, тебе повезло наткнуться на возможность спасти нас всех. Твой план воспользоваться девушкой вполне разумен, но тебе понадобится помощь со стороны, это тоже ясно. Посмотрим, что можно сделать. — Она мысленно позвала: — Симон, иди скорее сюда!

Затем она снова обратила всё внимание на меня.

— Покажи мне эту девушку твоими глазами… и комнату тоже…

Я сделала для неё то, что она хотела: я отказалась от своей воли, чтобы разум моей матери соединился с моим, и она видела бы всё то, что вижу я. Помогая ей, я медленно поворачивала голову.

— Это колдеры? — спросила я.

— Нет, но похожи. Я думаю, что этот мир когда-то был близок к миру колдеров, и кое-что от их Власти перешло сюда. Но сейчас это несущественно. Я знаю вход в нору, где ты находишься. Мы придём по возможности быстро. До тех пор не связывайся со мной без большой необходимости. Но если этот Зандор займётся работой над тобой, как и над Хилэриэном, немедленно вызывай меня.

— А как насчёт Айлии?

— Ты совершенно права: она может стать для нас ключом свободы, но пока мы не можем ею заниматься. У нас нет времени. Самое главное — маг. Он знает Ворота, они его творение и будут подчиняться ему. Нам необходимы эти Ворота, если мы хотим вернуться в Эскор.

Она неожиданно улыбнулась.

— Время, видно, бежало для тебя быстрее, дочка, чем для нас. Вижу, что я родила как раз такую, о какой мечтала: дочь моего разума, как и моего тела. Будь осторожна, Каттея, и внимательна, не упускай ни одного шанса, который может послужить спасением для нас всех. Сейчас я отключаюсь, но если понадобится, зови немедленно!