Вор вне закона - Алов Константин

— Его нет дома. Он в командировке. Хочешь, поедем ко мне?

— Нет, — отрезал Лях. — Я вор, а не нищий. Прощай.

Он посадил ее в такси. Смотрел как скрываются огни увозившей ее машины.

Лях вернулся за свой столик. Неожиданно к нему подсел знакомый тип в замшевом пиджаке. Звали его Леней. Когда Лях с ним познакомился, Леню за фарцовку выперли с журфака и его отец, известный журналист-международник, отправил его на исправительную работу в типографию. В отличие от Ляха для Лени эти годы прошли с пользой.

— Можно сесть? Не занято? — спросил Леня.

— Сесть всегда можно, была бы статья. Падай, место не куплено.

— Давно не виделись. У тебя, говорят, проблемы? Друга убили?

— А ты откуда знаешь? — напрягся Лях.

Леня сочувственно покряхтел.

— Так ведь я на телевидении работаю. С людьми разными общаюсь. Разговор у меня к тебе есть серьезный.

— Тогда пошли проветримся.

Разговор они продолжили на улице, поскольку Лях знал, что столики в "Метрополе" прослушиваются. От промозглого дождя они спрятались в машине Ляха.

Леня был подозрительно возбужден. Он курил одну сигарету за другой, его глаза горели лихорадочным огнем.

— Слушай, Лях, ты поработать не хочешь?

— В смысле? Лес валить? Благодарю, только по приговору суда. Тьфу-тьфу, не накаркать бы. Я ведь легкотрудник-белобилетник. Могу справку показать.

Журналист смущенно поерзал на сиденье.

— Я понимаю, что выгляжу ментовским стукачом и провокатором, но поверь, подставлять тебя не собираюсь.

Лях за время знакомства составил о Лене вполне благоприятное мнение. Он был разгильдяй и пьяница, но парень неплохой. Впрочем, людям свойственно меняться. И все же Лях не спешил с выводами.

— Допустим я не считаю тебя стукачом. Но все равно какой-то базар у нас с тобой идет несерьезный…

Леня поглядел по сторонам и понизил голос:

— Серьезнее некуда. Ты про Горбатого слышал?

— Слыхал, что-то болтали. Питерский вор, по антиквариату работает, — ответил Лях.

— А ты знаешь, что он — главный эксперт Эрмитажа. Его фамилия Алексеев, и сам Пиотровский без него ничего не решает? Так вот, работать будем на него. Типа — московский филиал. Доход впополаме. Другим он треть предлагает, все равно соглашаются. За счастье считают. Его наколки — чистый верняк. Получаешь миллионера на блюдечке и стрижешь. И со сбытом никаких проблем. Сами миллионерами станем!

— И где же твои непуганые миллионы прячутся? — с сарказмом спросил Лях.

— Зря смеешься, — обиделся Леня. — Я точно знаю, что есть у нас миллионеры, настоящие ротшильды и рокфеллеры. И никто никогда их не посадит. Сами воруют, а нас учат как честно жить. Тебя это не возмущает?

— Нет, — ответил Лях. — У меня другие проблемы. Я, в отличие от тебя, не журналист и не собираюсь бичевать пороки и вскрывать язвы общества.

— Я тоже не собираюсь. Я хочу предложить тебе вместе тряхануть кое-кого из этих толстопузых. У меня такие рыбы на крючке! Ты не представляешь, что такие бабки вообще существуют.

Лях пожал плечами:

— А я-то тебе зачем?

— Без тебя мне это не поднять. Нужен специалист экстра-класса. Я тебя не тороплю. Откажешься — тоже не обижусь. Понимаю. В тюрьму кому охота?

— Напугал вора тюрьмой, а ежа голой жопой, — буркнул Лях. — Ладно, подумаю.

Он обдумал предложение Лени. Наутро он позвонил журналисту и сказал:

— Я согласен. Но время и способ работы я выберу сам. И учти, если продашь — под землей тебя разыщу, вы…бу, высушу и обратно закопаю. Живым.

— Этого мог бы и не говорить, — удовлетворенно ответил Леня.

Лях не мог знать, что сразу после их разговора Леня отзвонился Седому и доложил о проделанной работе.

— Отлично, — похвалил его Седой. — Больше мне не звони и о моем существовании забудь. Связь будешь держать с майором Васиным. Запиши телефон. Ваш первый объект — директор торга "Океан" Иванов. Только осторожнее, он депутат Моссовета и без пяти минут герой социалистического труда. Сейчас он с делегацией в Венгрии.

ГЛАВА 11. КРОВАВЫЙ КАМЕНЬ

Седой допил чай и поставил коллекционную чашку севрского фарфора на инкрустированную поверхность антикварного стола.

— Большое спасибо, Зоя Федоровна. Чай просто замечательный. И варенье прекрасное.

— Давайте я вам еще положу!

Пользуясь тем, что гостеприимная хозяйка отвернулась, Седой поднялся, выхватил из-под пиджака большой пистолет и рукоятью нанес ей сильный и точный удар по затылку.

Седой достал платок, протер чашку и ложку, к которым прикасался, затем натянул тонкие резиновые перчатки и приступил к тщательному обыску квартиры. Неожиданно в дверь позвонили. Он поздно сообразил, что с улицы хорошо был виден свет в окнах квартиры. Звонок повторился. Седой осторожно подкрался к двери и заглянул в глазок. На лестничной площадке стояли люди в милицейской форме.

Седой облегченно вздохнул и открыл дверь. В квартиру вошли двое в милицейской форме и двое парней в штатском.

— Давай, Чингиз, заходи быстрее, — недовольно обратился Седой к первому из милиционеров. — Где вы болтаетесь? Я и так за вас всю работу провернул. Старуху самому вырубать пришлось.

Чингиз обернулся к сообщнику, также облаченному в милицейскую форму.

— Сильвер, тебе не в падлу будет на стреме постоять?

— Нет базара, — бросил Сильвер и вышел из квартиры.

Чингиз прошел в прихожую и спросил у Седого.

— Узнал у старухи, где крест?

— Не успел, — раздраженно ответил тот. — К тому же надо было и вам работу оставить.

Чингиз подошел к неподвижному телу и перевернул его на спину.

— Ты же ее урыл, начальник! И с кого теперь спрашивать?

Женщина вдруг открыла глаза. Чингиз и Седой вместе наклонились к ней.

— Орден где? Где крест? Говори, старая сука!

— Будьте вы прокляты! — прошептала она и снова затихла, теперь уже навсегда.

— Готова. Давайте, ищите! Кто найдет, получит штуку! — заорал на пришедших с Чингизом бандитов Седой.

Чингиз поддержал его:

— Слон, Мурик, носом землю рыть, но чтобы крест нашли. Все остальное — бабки, побрякушки — ваше.

Минут двадцать спустя вертлявый парень с усиками по кличке Мурик действительно нашел крест в банке из-под печенья. Но поскольку увлеченные поиском товарищи этого не заметили, он поглубже заныкал находку в карман и сделал вид, что ничего не случилось. После двух часов бесплодных, по понятной причине, поисков Седой, страшно недовольный, распорядился прекратить поиски. При этом он так посмотрел на своих помощников, что Мурик пожалел, что присвоил крест. Но заикнуться об этом уже не посмел.

— Очень странно, — медленно проговорил Седой. — Я точно знаю, что орден где-то здесь.

Чингизу тон, каким это было сказано, и взгляд Седого не понравились.

— Подозреваешь, что кто-то из нас скрысил побрякушку? Могу карманы вывернуть. И ребята тоже. Но если ты погнал порожняк, придется ответить.

Но и Седого трудно было взять на понт. К тому же ставка была слишком высока.

— Согласен, — сказал он. — Но если крест взял кто-то из вас, то он рядом ляжет.

И он небрежно указал на труп хозяйки.

Мурик облился холодным потом. Сейчас он мечтал об одном — каким угодно образом подбросить проклятый крест под стол или за шкаф.

Неожиданно с улицы послышались частые выстрелы. В окно ударила пуля, разбила стекло и, срикошетив от стены, упала на пол. На улице послышались крики.

— Атас, мусора!

Все четверо, не сговариваясь, бросились к дверям, перескакивая через труп хозяйки. Но когда они выскочили ни улицу, здесь все было на удивление спокойно. Сильвер встретил их недоуменным взглядом.

— Что это было? — растерянно пробормотал Слон. — А где мусора?

— А тебе не один хрен? — рявкнул Чингиз. — Может это путч как в Чили. Может вон на том белом доме снайпера засели!

Он ткнул пальцем на недавно построенное белое здание Совета министров, возвышавшееся на противоположном берегу Москвы-реки.