Развод. После… - Дарья Белова

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Плакать хочется.

Дома зубами разрываю упаковку с тест-полоской. Перед выходом из офиса напилась еще чаю, поэтому заминки быть не должно.

Сделав все необходимые процедуры, кладу крошечный тест на край раковины и отхожу. Хотя мне безумно хочется взять его и теребить. Хоть руки связывай.

Пять минут, которые указаны в инструкции, идут слишком медленно. Я успела всю кожу на предплечьях себе расчесать.

Расхаживала по небольшой ванной взад и вперед, иногда косилась на тест.

Может, стоит уже сейчас позвонить Максу и сказать о своих подозрениях? Уверена, он будет только рад.

Одна мысль о семье отдается приятным теплом во всем теле. Глаза щиплет от слез. Теперь понимаю, почему я в последнее время такая сентиментальная, а слезы так близко.

Ну, конечно!

– Беременна, – тихо произношу, когда цепляю пальцами тест, на котором ярко видны две полоски.

Перед глазами двоится, а грудь сдавливает спазм. Не вдохнуть. Но это самое приятные ощущения, которые я когда-либо испытывала, учитывая, что я потихоньку задыхаться начинаю.

Выбегаю из ванной и беру в руки телефон. Там вижу непрочитанное сообщение с незнакомого номера.

Снова.

Улыбка, с которой я все сейчас делала, угасла, словно ее не было вовсе. Мысли путаются, а тело деревенеет с каждой секундой.

Сенсорный экран не сразу открывает сообщение, потому что пальцы покрылись льдом, крови нет во всех моих конечностях. Совсем не чувствую ни рук, ни ног.

Пугает? Еще как!

“Бизнесмен Оскар Брандт со своей невестой ожидают пополнение. Из достоверных источников стало известно, что Ольга Кречетова беременна, но о своих дальнейших планах в связи с этим событием пара пока не распространяется. Надеемся, что свадьба состоится очень скоро.”

Телефон падает из рук, когда я дочитала крошечную заметку. Рвотные позывы никогда не били по стенкам желудка с такой силой, как сейчас. Бросаюсь обратно в ванную и нагибаюсь над туалетом, пока меня выворачивает наизнанку.

Что, черт возьми, происходит?

глава 28

Оля.

Пока ожидаю в коридоре своего врача, несколько раз открываю сумки и смотрю на три теста с яркими полосками на каждом. Не могу поверить до сих пор. Сердце отчаянно стучит в груди, готовое разорваться.

– Кречетова Ольга? – медсестра с приветливой улыбкой зовет в кабинет, а мне вдруг кажется, что в этой больнице все прекрасно знают, кто я такая и зачем пришла.

После вчерашней новости, разлетевшейся не пойми пока каким образом, в голове бродят не самые радужные мысли. Я во всех людях теперь вижу тайного агента или шпиона.

Мое доверие подорвано.

Кажется, я и сама себе перестаю верить.

– Присаживайтесь пока.

Коротко киваю и выполняю простые действия: сажусь на стул.

Врач погружен в компьютер, и я приглядываюсь к каждой черточке на его лице. На ее, если быть точнее. К Анастасии Геннадьевне сложно попасть. Но, опять же, каким-то чудом меня приняли через двенадцать часов после звонка.

В просторном кабинете приоткрыто окно, но мне душно. Я не чувствую ни капли прохлады, и постоянно хочется пить.

Белый цвет стен, да вообще всего вокруг, раздражает слизистую глаз, и я прикрываю веки, снижая нагрузку. Голова кружится. Неужели токсикоз бывает на таких ранних сроках?

Хотя я слышала, это случается, если беременность двойней. Боже, тошнит сильнее, чем пару минут назад. С ума скоро сойду.

– Рассказывайте, Ольга, причину вашего визита. Что вас беспокоит?

– Думаю, что я беременна.

– Делали тест? Сдавали анализ крови?

– Тест. Три штуки. И все три показали один и тот же результат, – сглатываю и не моргаю, когда перекидываемся с врачом фразами.

В районе грудной клетки начинает печь и что-то тяжелое опускается на ребра, мешая дышать.

Никогда не любила врачей, особенно гинекологов. Да кто их вообще любит?

– Ложитесь на кушетку, сейчас сделаем УЗИ и посмотрим.

Молча делаю то, что мне говорят и, не ощущая тела, укладываюсь на жесткую поверхность. Взгляд бегает от врача до космического аппарата. В воздухе пахнет не то спиртом, не то лекарством, в общем, неприятно.

Анастасия Геннадьевна проделывает какие-то манипуляции с маленьким компьютером и, наконец, выдавливает холодный гель на живот.

Уфф, я аж мышцы втянула, потому что контраст с разгоряченной кожей слишком сильный.

Пока врач водила своим датчикам, я не дышала. Смотрела только в ее глаза, которые бегали по экрану, и на пальцы, нажимающие кнопки на аппарате.

Неужели так сложно сказать хоть слово?

– Дата последней менструации? – строго спрашивает, вгоняя в тупик. Так-то я всегда знала, когда у меня приходят месячные, а тут… растерялась.

Называю дату, и доктор хмурит брови.

Ой, не нравится мне все это. Тело коченеет от лежания, а пальцы на ногах покалывает от малого количества крови в конечностях.

– Вы уверены?

– Да. А что-то не так? – хриплым голосом спрашиваю.

Анастасия Геннадьевна подает мне одноразовые полотенца, чтобы смогла вытереть остатки геля и… молчит.

Сцепляю зубы и прикусываю кончик языка. Вопросов крутится тысяча, но я вынуждена молчать, потому что боюсь уже что-то спрашивать.

Все проблемы касательно странного и быстрого слива о моей беременности сразу отодвигаются на дальний план. Если со мной какие-то проблемы, разве я могу думать о чем-то другом, кроме как о ребенке?

– Беременность маточная, проблем в развитии плода не наблюдаю, но вам нужно будет обязательно сдать необходимые анализы. Сейчас выпишу направления.

Улыбаюсь как дурочка.

Не думала, что такие сухие слова, сказанные сухим голосом, могут быть так приятны слуху. Да что там, я расцеловать врача готова.

Со мной и ребенком все хорошо.

– Амм… мне кажется, меня начал беспокоить токсикоз.

– Как проявляется?

– Тошнота, головокружение. Чувствительность к запахам. Я