Спорим, моя? (СИ) - Шантье Рошаль

Очень скоро у Макара день рождения, ему исполняется двадцать четыре. Отмечает на своей квартире и мой поход к нему в гости на праздник объединён с первым визитом в его жилище.

— Я отвезу тебя домой после, — обещает он, заводя машину, когда после окончания пары я быстро-быстро сбежала по ступеням, чтобы поскорее нырнуть в его объятия.

Потребность в нем растет с каждым днем и мне вовсе не кажется это странным. Наоборот, я жажду этого и меня ничто не смущает. Мне двадцать один, я готова к влюбленности и очень ей рада. Никто не интересовал меня раньше, ни к кому я не испытывала и толики того, что чувствую сейчас. Зачем отказывать себе, если я знаю, что он тот самый?

— Конечно, я приеду, — бросаю многозначительный взгляд в его сторону. Интересно, он заметил?

Черт… Никогда не была кошкой, но сейчас явственно ощущаю, как от предвкушения выпускаю коготки.

Сегодня Таи не было на парах. С Марком они поехали к старшим Аланьевым, поэтому на днях мы идем выбирать подарок для Ветрова, а потом я останусь у неё с ночевкой, чтобы обсуждать новости за вином. Я соскучилась за нашими посиделками и с нетерпением жду девчачьего дня.

Экран мобильного телефона Ветрова вспыхивает тем самым именем, которое то и дело знаком вопроса летает между нами. Он устало прикрывает глаза и сбрасывает звонок.

— Макар, вы видитесь сейчас с Даяной? — хотела бы, чтобы мои слова звучали осторожно и безэмоционально, но нет.

— Да, — вижу, как напрягаются желваки, — но это ничего не значит, Арина.

Ничего не отвечаю. Просто киваю, потому что хочу верить, а выдумывать не хочу. Но делать вид, что мне все это безразлично не собираюсь. Настроение заметно портится. Мне очень хочется спросить какие такие вещи вынуждают его созваниваться и встречаться Даяной, но я не хочу выглядеть ревнивой женщиной.

У нас ведь все хорошо, правда?

Когда бмв паркуется у уже заново покрашенного забора решаюсь и повернувшись к нему, все-таки говорю:

— Макар, я не хочу казаться глупой, но грызть себя догадками мне тоже не нравится. Просто ответь честно. Почему вы вместе так часто? Что вас связывает?

Я пытливо смотрю в его глаза, а он не поворачивает головы. Сильнее сжимает кожаное кольцо руля и мне кажется, я слышу, как скрипит зубами. Отличное прощание! Уверена, что мое лицо меняется: я опускаю глаза вниз, поджимаю губы, приподнимаю брови, провожу по лбу пальцами левой руки. Я расстроена. И почти уверена, что ответа не будет.

Не считаю нужным прощаться. На выдохе берусь за ручку и звук открывшийся двери словно приводит Макара в чувство. Он тянет за левую ладонь, которая минутой раньше отыскала ручки сумки и тянет на себя.

— Ты важна для меня, Риша. Даже не представляешь насколько. Я без тебя не смогу уже, — обхватывает мое лицо ладонями, прежде развернувшись ко мне корпусом, — Ничто, что было раньше не имеет значения, слышишь? Теперь все по-другому. Ты моя! — шепчет он в каком-то забвении, а я ничего не понимаю.

Я же не сомневаюсь в нем, просто хочу знать все до конца. Его слова снова топят мою душу, как сливочное масло, успокаивая ноющее сердце, но умом понимаю, что ответов на свои вопросы я так и не получила.

— Я верю тебе. Верю, — шепчу в порыве и кладу руки на его шею в попытке успокоить, — я просто хочу знать больше, потому что чувствую то же самое к тебе, Макар. Скажи мне правду, скажи. Что между вами? Вы… бываете вместе?

Его лицо кривится на последнем вопросе, а я шумно выдыхаю. Оказывается, не дышала в ожидании. Надо же.

— Думаешь, я изменяю тебе? — фыркает он, отпуская меня и откидываясь на сидение — Конечно нет!

— Может, для тебя это не измена, Макар… — бормочу, подводя взгляд наверх.

— Почему? Считаешь перед тем, как забрать тебя с пар, я её в машине… — он не договаривает, но смотрит на меня в упор. Не хочу продолжать это. На душе стало гадко, а я, вместо того, чтобы уйти сижу, рассматривая шов около шеи на его голубой футболке, — Для меня любая близость — предательство. Если бы ты была с кем-то — это была бы измена! Узнаю, что ты с кем-то хотя бы целовалась, Арина, я его разорву. — Его тон абсолютно спокоен, вот только звучит это настолько холодно и отчужденно, будто я его теряю.

— Такие отношения не для меня. Я не люблю сидеть на двух стульях сразу, — отворачиваюсь к окну. Как он мог вообще такое подумать?!

— Рад, что в этом вопросе у нас одинаковое отношение. Тогда что тебя так беспокоит?

— То, что она часто рядом с тобой. У вас ведь какие-то дела, так? Если я должна спросить прямо, спрошу: какие дела вас связывают, Макар? И не начинай про отцовский бизнес. У коллег моих родителей тоже есть дети моего возраста, но они не обременяют меня общением, — вскидываю подбородок, пригвоздив его взглядом.

Точнее, мне хотелось бы этого, вот только Макар не остальные и на мои взгляды как другие не реагирует.

— Есть оно дело, Арина, — вот опять я не Риша, а Арина, — оно тянется с начала учебного года. Я решу его очень скоро, и они отстанут от меня. Подожди еще совсем немного.

— Они? То есть дело не только в Даяне? — хмурю брови.

— Просто доверься мне, прошу тебя. Просто подожди и все это закончится. Я обещаю! — он кладет левую руку на руль, опираясь и совсем не смотрит на меня. Он будто себе обещает. Будто что-то мучает его, но я не в состоянии узнать, что именно.

— Я хочу помочь, Макар, — шепчу, пробую пробиться еще. Я ведь приму все, что угодно. Все, что в нем есть.

— Просто будь рядом, Риша. Просто будь со мной, — его голос снова становится мягче.

Руки Макара сгребают меня в охапку и притягивают к себе. Мне не слишком удобно, но слыша, как глубоко он дышит в мои волосы, чувствую, как спокойнее бьется его сердце и готова потерпеть неудобную позу.

— Сколько мне ждать, Макар? — спрашиваю тихо куда-то ему в грудь.

— До моего дня рождения, —сильнее прижимает к себе, — Потом я свободен, как ветер.

— Мой ветер.

— Только твой.

Глава 38

Следующие дни то тянутся, как улитки, то оленем вприпрыжку скачут, а я никак не могу подстроиться под ритм. Меня заботит абсолютно всё: слова Макара, облитый забор и больше всего то, что я не рассказала родителям про анонима. А должна была. Это же прямые улики!

Когда умолчала при полиции, убеждала себя, что это шоковое состояние виновато. Спустя несколько дней молчания списывала, что мне и самой надо успокоиться, выдохнуть, взять себя в руки, чтобы взвешенно и разумно разложить все по полочкам для родителей. Ответить на вопрос, что именно там раскладывать, я не смогла, потому что улики есть, виновного нет. А скорее всего это один и тот же человек!

В итоге призналась себе, что на деле я просто оттягиваю разговор. Не знаю почему. Наверное, не хотела волновать семью еще больше. Хотела быть взрослой девочкой и самой решить все вопросы.

Это был тот самый день, когда я нашла номер, подписанный не иначе как «Тот, который идет в жопу» и долго смотрю на экран. Медитация так себе, поэтому выхожу из телефонной книги и спускаюсь вниз. Сегодня суббота, к нам наконец придет Макар и я решусь рассказать обо всем родителям. По самостоятельности провал, что уж тут скажешь.

Макар проходит в дом, я встречаю его на пороге, скромно обняв за шею. Сегодня я встречаю его сама, но ничего лишнего не позволяю. Хватило уже жарких поцелуев у ворот. Как подумаю, что папа с мамой это смотрели… Ужас…

— Как ты? В последнее время хандришь, — у него в руках букет моих любимых роз, второй букет с лилиями и торт.

— Набор хорошего парня, — не сдерживаюсь, принимая свою порцию цветов.

— Язва, — клацает зубами перед моим носом, парадируя хищника и я смеюсь, повернувшись к Макару боком и разыгрывая ужас.

— Пошли, — оглядываюсь в сторону комнат и вновь взглянув на него упражняюсь в остроумии, — а то семья обвинит меня в твоем похищении.

— Я не против быть похищенным тобой, Арина, — шепчет мне прямо на ушко, оказавшись рядом как-то слишком быстро.